Скотт Сиглер - Ночная жажда

– Он – все еще тот самый Брайан, которого мы все знаем, – сказал он. – Он не должен наделать глупостей.

Она вытерла глаза и усмехнулась.

– Ты хочешь сказать, что он не войдет в дом убийцы без соответствующего ордера и не запросив помощи?

Брови Пукки поползли вверх. Туше´! Браво, Робин-Бобин .

Из его телефона зазвучала мелодия из «Симпсонов».

Робин ушла к себе в спальню. Эмма, виляя хвостом, поплелась вслед за хозяйкой. Пукки знал, что она собирается переодеться и затем отправиться на поиски Брайана. Не было никакого смысла пытаться остановить ее.

Поэтому Пукки ответил на звонок:

– Черный Мистер Бёрнс… Что бы ты сейчас ни собирался мне сообщить, это наверняка поднимет мне настроение.

– Я закончил анализ уровня преступности, – спокойно сообщил Джон.

Пукки шумно вздохнул.

– Черт. Продолжай.

– Сначала немного истории. Население Сан-Франциско достигло максимума в пятидесятые годы двадцатого века и составляло семьсот семьдесят пять тысяч жителей. Сейчас – приблизительно семьсот шестьдесят семь тысяч. За последние пятьдесят лет изменилось немногое. Таким образом, население города – это своего рода константа, от которой можно плясать и оценивать ежегодное количество убийств.

– Ты всегда говоришь, как кретин, играющий на валторне?

– Что?

– Ну, например, когда ты трахаешься, то говоришь, что, мол, я собираюсь вставить сейчас свой член, затем буду совершать им быстрые движения взад-вперед до тех пор, пока мы оба не достигнем оргазма …

– Да, но только когда я трахаю твою мамочку.

Второй раз за день брови Пукки поползли на лоб.

– Тебе очко, Мистер Бёрнс. Продолжай.

– Самый высокий уровень убийств отмечен в девяносто третьем году. Зафиксировано сто тридцать три убийства. За последнее время этот показатель снизился. С девяносто пятого года в городе за год произошло не более ста убийств. А вот двадцать семь лет назад было совершено двести сорок одно убийство. Это самый высокий показатель за всю историю. И еще: в том же самом году, с января по июнь, было совершено сто восемьдесят семь убийств, то есть в среднем тридцать одно убийство в месяц . В июле их количество снизилось до девятнадцати. Потом – до семи в месяц, что соответствует нормальному уровню. А теперь угадай, когда Джебедия Эриксон был выпущен из тюремной психушки?

Пукки почувствовал, как в животе у него забурлил кофе. Ему показалось, что его вот-вот вырвет.

– Не хочу гадать.

– Но я все равно скажу. Он вышел в июле того же года. Эриксона забирают в психушку, и через несколько месяцев уровень убийств в городе просто зашкаливает. Он выходит на свободу, и все быстро возвращается в норму.

Да, сейчас его точно вырвет… Виджилантизм – это одно, но чтобы он так влиял на уровень убийств в огромном городе?

– Есть еще кое-что, – продолжал Джон. – Всплеск показателей касался не только убийств. За тот же самый период времени без вести пропавших людей стало втрое больше. А число серийных убийств подскочило на пятьсот процентов. Из отчетов видно, что в области Залива одновременно орудовало семь серийных убийц. Причем ничего не просачивалось в прессу – и все благодаря мэру города, господину Москоне, который зорко следил за этим.

– Значит, говоришь, уровень убийств не повышался, когда Эриксон находился в игре?

– Вот именно. Показатели не выходили за пределы нормы в течение нескольких месяцев, а потом медленно опустились до тех значений, о которых я тебе только что рассказал.

Пукки думал о чучеле маленькой девочки – с вилкой и ножом в руках. Эриксон, наверное, убил ее просто так, по прихоти… А много ли еще осталось четырехглазых, медвежьего вида монстров?

В голове звенели слова Эми Зоу. Она просила его о доверии. Она сказала, что там творится нечто такое, о чем ему лучше не знать. Эх, если бы она хотя бы толком объяснила ему! Но даже тогда… Он уверен, что смирился бы с этим? Зоу знала, что они с Брайаном могут зайти слишком далеко – возможно, снова упекут Эриксона за решетку и оставят город без защиты перед толпой озверевших убийц. Но они не убрали его – вместо этого он оказался в отделении интенсивной терапии.

– Так вот, – сказал Джон. – У меня появилась гипотеза по поводу того, почему не происходил моментальный всплеск уровня убийств.

Пукки мысленно решил это записать: два его друга используют слово гипотеза в один и тот же день? Надо же, это событие!

– Ну-ка, давай, ЧМБ.

– Ты знаешь, что такое доминирующий хищник?

– Педофил из Пенсильвании, что ли?

– Нет, но версия интересная, – усмехнулся Джон. – Это хищник, который полностью контролирует популяцию. Как ястребы, которые охотятся на леммингов, или морские звезды, которые питаются морскими ежами, которые, в свою очередь, поедают корни водорослей и могут погубить целую экосистему и…

– Ближе к делу, приятель!

– Прости, – сказал Джон. – Так вот, доминирующий хищник держит под контролем популяцию своей добычи. Если изолировать этого хищника, то мы получим демографический взрыв разных видов «добычи». Вот, скажем, тот всплеск убийств в Сан-Франциско был связан с Детьми Мэри. Возможно, для них Эриксон – это доминирующий хищник. Если его нет, то киллеры просто сходят с ума, на них нет никакой управы. Эриксон возвращается в «экосистему» и начинает снова убивать их или загонять обратно в свои норы. Скорее всего, и то, и другое. Вспомни-ка о том, что ты увидел в подвале его дома.

Нечто, напоминающее медведя, голубой жук, человек с акульей пастью… Они, видимо, когда-то рыскали по городу, убивая людей…

– Неужели ты думаешь, что семидесятилетний Джебедия Эриксон и есть доминирующий хищник для всей этой своры мерзких тварей?

– Конечно, – сказал Джон. – Мы все испортили, Пукс. Если Эриксон не выйдет из больницы, то станет еще хуже…

А что, может быть еще хуже? До сих пор Пукки казалось, что хуже просто некуда…

– Джон, спасибо. Картинка, конечно, ни к черту, но теперь мы хотя бы имеем общее представление.

– Меня выручил компьютер. Это мой бизнес.

– Не только в этом дело, – сказал Пукки. – Вчера вечером ты нам очень помог, дружище. Если б не ты, то Эриксон наверняка застал бы нас врасплох. И могло кончиться тем, что Брайан оказался бы в больнице. Или в морге. Я горжусь тобой!

Несколько секунд Джон молчал.

– Спасибо, – выдавил он наконец. – Ты даже не представляешь, чего мне это стоило.

Пукки услышал стук входной двери, и через секунду в комнату вбежала довольная Эмма. Посмотрев на него, собака весело завиляла хвостом.

– Ладно, Бёрнс, держись, не раскисай. Мне пора. Сделай одолжение, позвони Терминатору. Я уже пробовал – не получилось. Но ты у нас везунчик. Он, скорее всего, не ответит. Тогда просто напиши ему коротенькую эсэмэску или скинь сообщение на голосовую почту. Если дозвонишься, сразу набери меня.