Стивен Кинг - Возрождение

Меня ждал все тот же охранник Сэм, но уже не в форме. Он сидел на откинутом заднем борте пикапа «Такома» в джинсах и ел бублик. При виде меня Сэм аккуратно отложил его на салфетку и подошел к моей машине.

— Здравствуйте, мистер Мортон. Как вы рано!

— Пробок не было, — пояснил я.

— Да, летом лучше всего ехать с утра пораньше. Скоро набегут эти южане, повалят к пляжам. — Он взглянул на небо, чья голубизна уже начала выцветать от зноя. — Пусть себе жарятся и зарабатывают рак кожи. Лично я собираюсь сидеть дома под кондиционером и смотреть игру «Сокс».

— Скоро сменяешься?

— Все, кончились наши смены, — ответил он. — Как только я позвоню мистеру Джейкобсу и скажу, что вы приехали, на этом все. Конец моей работе.

— Желаю хорошо провести остаток лета.

Я протянул ему руку. Он пожал ее.

— Что он вообще задумал-то? Я никому не скажу, я же тоже с ним повязан.

— Я знаю не больше тебя.

Он подмигнул мне, словно говоря, что его не обманешь, и махнул рукой, чтобы я проезжал. Не успел я завернуть за первый поворот, как он прихватил свой бублик, поднял борт «Такомы» и уселся за руль.

«Все. Конец моей работе».

Хотел бы я сказать то же самое.

Джейкобс медленно и осторожно спустилсяко мне с крыльца. В левой руке он держал трость. Рот с момента нашей последней встречи искривился еще сильнее. На парковке я заметил одинокую машину и сразу ее узнал: маленький аккуратный «Субару-Аутбэк». На заднем бампере красовалась наклейка: «Спас одну жизнь — герой, спас тысячу – медсестра». Мое сердце упало.

— Джейми! Какая радостная встреча!

«Вштреча». Он протянул свободную от трости руку. Жест явно дался ему с трудом, но я все равно его проигнорировал.

— Если Астрид здесь — она должна уехать. Сию же секунду. Я не шучу.

— Успокойся, Джейми. Астрид в ста тридцати милях отсюда, продолжает поправляться в своем уютном гнездышке к северу от Рокленда. А вот ее подруга Дженни любезно согласилась ухаживать за мной, пока я не закончу свою работу.

— Почему-то я сомневаюсь, что дело в любезности. Поправьте, если ошибаюсь.

— Заходи внутрь. На улице становится жарковато. Машину припаркуешь потом.

По ступенькам он ковылял медленно, даже с тростью, и мне пришлось поддерживать его. Рука, за которую я его взял, казалась лишь костью, обтянутой кожей. К тому моменту, как мы поднялись, он тяжело дышал.

— Мне нужно передохнуть, — сказал он и опустился в одну из качалок, выстроившихся на крыльце.

Я уселся на перила и посмотрел на Джейкобса.

— А где Руди? Я думал, это он за вами ухаживает.

Джейкобс одарил меня своей характерной улыбкой, кривой как никогда.

— Вскоре после моего сеанса с мисс Содерберг в Восточной комнате Руди с Нормой решили уволиться. В наше время трудно найти хороших помощников, Джейми. Ты, конечно, не в счет.

— И вы наняли Ноултон.

— Да, нанял. И, поверь, не прогадал. Она забыла о врачебном уходе больше, чем Руди Келли когда-либо знал. Подашь мне руку?

Я помог ему подняться, и мы вошли в прохладу комнаты.

— На кухне есть сок и печенье. Чувствуй себя как дома. Встретимся в гостиной.

Я обошелся без печенья, но налил себе апельсинового сока из графина, стоявшего в холодильнике. Когда я ставил графин назад, то осмотрел хранившиеся в холодильнике запасы и обнаружил, что еды в нем хватит дней на десять. Даже на две недели, если экономить. Хватит ли нам этого времени? Не придется ли мне или Дженни Ноултон совершить продуктовый марш-бросок в Ярмут — ближайший, наверное, город с супермаркетом?

Охранник тут больше не работал. Джейкобс нанял новую сиделку — что меня не удивило, учитывая его состояние, но не экономку. Это, кроме прочего, означало, что Дженни еще и готовила для него, и, вероятно, меняла ему постель. В доме мы были втроем — по крайней мере, я так думал.

На самом деле нас было четверо.

Вся северная стена большой гостиной была стеклянной, и через нее открывался вид на Лонгмедоу и Скайтоп. Хижину не было видно, но я разглядел тот самый железный шест, поднимающийся к раскаленному небу. Смотря на него, я наконец начал складывать в уме картину… но даже тогда — очень медленно, и к тому же Джейкобс скрывал один важный фрагмент, который мог бы ее прояснить. Вы можете сказать, что я все равно должен был догадаться: все элементы были налицо. Но я — гитарист, а не детектив, и если доходит до дедукции, меня нельзя назвать самой быстрой гончей в своре.

— Где Дженни? — спросил я. Джейкобс сел на диван, я — напротив него, в кресло с изогнутой спинкой, которое попыталось проглотить меня целиком.

— Занята.

— Чем?

— Пока что не твое дело, хотя скоро оно станет твоим. — Он наклонился вперед, сложив руки на набалдашнике трости, и стал похож на хищную птицу. Птицу, которая скоро будет слишком стара, чтобы взлететь. — У тебя есть вопросы. Я это понимаю лучше, чем ты думаешь, Джейми. Я знаю, что любознательность сыграла важную роль в том, что ты приехал сюда. Ты получишь все ответы в свое время, но, скорей всего, не сегодня.

— А когда?

— Трудно сказать. Но скоро. А пока будешь готовить нам еду и приходить, когда я позвоню.

Он показал мне белую коробочку, похожую на ту, с которой я имел дело в тот день в Восточной комнате. Только на этой вместо ползунка была кнопка, и на ней значилось название фирмы – «Нотифлекс». Он нажал кнопку, и звук колокольчика наполнил все большие комнаты нижнего этажа.

— Тебе не придется водить меня в туалет — это я пока в состоянии сделать сам, но, боюсь, ты должен будешь находиться рядом, когда я принимаю душ. На случай, если я поскользнусь. Мне прописали мазь, которой ты будешь дважды в день натирать мне спину и бедра. И еду тебе придется в основном носить ко мне в номер. Не потому, что я ленив или хочу превратить тебя в прислугу, но потому, что я быстро устаю и мне нужно беречь силы. Я должен сделать еще одно дело. Это большое и жизненно важное дело, и когда придет время, надо, чтобы у меня хватило на него сил.

— Я с радостью буду готовить и подавать еду, Чарли, но что касается обязанностей сиделки, я думал, что Дженни Ноултон…

— Она занята, как я уже сказал, так что тебе придется принять у нее вахту… Почему ты так на меня смотришь?

— Вспоминаю день, когда мы познакомились. Мне было всего шесть лет, но я так ясно все помню. Я возвел гору из земли…

— Точно, точно. Я тоже хорошо это помню.

— …и играл со своими солдатиками. На меня упала тень. Я поднял глаза и увидел вас. И вот сейчас я подумал, что ваша тень накрывала меня всю жизнь. Мне бы сейчас сесть за руль и уехать от нее навсегда.

— Но ты не уедешь.

— Нет. Не уеду. Но кое-что скажу вам. Я помню, каким вы тогда были, как вы встали на колени рядом со мной и вступили в игру. Я помню вашу улыбку. Сейчас, когда вы улыбаетесь, я вижу ухмылку. Когда вы говорите, я слышу только приказы: «сделай то, сделай это, а уж потом я скажу тебе, зачем». Что с вами случилось, Чарли?