Патриция Корнуэлл - Суть доказательств

— У нас с Кэри никого не было, когда появилась Берилл. Родители умерли. Мы остались вдвоем. С Кэри было нелегко. Это дьявол, пишущий как ангел. Он нуждался в близком человеке. А я согласилась помочь ему оставить свой след в этом мире.

— Такие жертвы часто сопровождаются обидой, — рискнула вставить я.

Молчание. Отсвет пламени играл на ее окаменевшем лице.

— Как вы нашли Берилл?

— Это она нас нашла. Берилл жила тогда во Фресно с отцом и мачехой. Писала. Писательство было ее страстью, ее манией. — Мисс Харпер уже не смотрела на меня и, похоже, говорила не столько со мной, сколько с огнем в камине. — Однажды Кэри через своего издателя получил от нее письмо. К нему прилагался написанный от руки рассказ. Я до сих пор его помню. Способности у нее были. И воображение. Но все это требовало развития и шлифовки. Они начали переписываться, а потом, через несколько месяцев, Кэри пригласил ее к нам и послал ей билет. Вскоре он купил этот дом и взялся его реставрировать. Для нее. Чудесная, очаровательная девушка. Она принесла в его жизнь сказку.

— А в вашу?

Мисс Харпер ответила не сразу. Прогоревшие поленья зашуршали и рассыпались, разбрасывая искры.

— Не скажу, что в нашей жизни после ее приезда не было осложнений. Я видела, что происходит между ними.

— Между вашим братом и Берилл?

— Я не хотела, чтобы наш дом стал для нее тюрьмой. Кэри же стремился во что бы то ни стало удержать Берилл, сохранить ее только для себя. Из-за этого он ее и потерял.

— Вы очень любили Берилл?

— Это трудно объяснить. — Голос ее дрогнул. — Порой бывало очень тяжело.

Вопросов накопилось много, и я понимала, что другого шанса получить ответы может и не представиться.

— Ваш брат не хотел, чтобы вы поддерживали с ней отношения?

— Не хотел. Особенно в последние месяцы, из-за книги. Кэри отказался от нее, лишил ее всего, что завещал. Ее имя было запрещено упоминать в этом доме. Он не позволял мне поддерживать с ней никаких контактов.

— Но вы поддерживали.

— Мы очень мало общались, — сдержанно сказала она.

— Вам, должно быть, пришлось нелегко. Потерять связь с дорогим человеком…

Огонь по-прежнему привлекал хозяйку больше, чем гостья.

— Мисс Харпер, когда вы узнали о ее смерти?

Она не ответила.

— Вам кто-то позвонил?

— Услышала по радио на следующее утро, — прошептала она. — Боже, какой ужас…

Больше она не произнесла ни слова. Я не могла ни исцелить ее раны, ни даже смягчить ее боль. И как ни хотела предложить утешение и сочувствие, нужные слова не приходили. Мы долго сидели молча. Когда я наконец взглянула украдкой на часы, они показывали почти полночь.

В доме было тихо. Слишком тихо, с тревогой поняла я.

После теплой библиотеки прихожая показалась холодной, как пустой собор. Я отворила заднюю дверь и ахнула. Снег не только продолжал идти — началась метель. Подъездная дорожка и «пятачок» скрылись под толстым белым покрывалом. Следы колес едва угадывались. Чертовы копы уехали, забыв про меня. Мой служебный «плимут» утащили еще раньше, поэтому им даже и в голову не пришло, что я нахожусь в доме. Черт! Черт! Черт!

Когда я вернулась в библиотеку, мисс Харпер подкладывала в камин дрова.

— Похоже, обо мне забыли. — Я так расстроилась, что не смогла это скрыть. — Можно воспользоваться вашим телефоном?

— Боюсь, что нет, — равнодушно ответила она. — Телефон отключился вскоре после того, как уехали полицейские. У нас такое часто случается из-за непогоды.

Я смотрела, как мисс Харпер тычет кочергой в полено. Видела тянущиеся вверх ленточки дыма и прыгающие в трубу искры.

Я забыла…

И вспомнила только сейчас.

— Ваша подруга…

Она запихнула полено подальше.

— Полиция сказала, что вы ждете подругу…

Мисс Харпер медленно выпрямилась и повернулась ко мне раскрасневшимся от жара лицом:

— Да, доктор Скарпетта. Спасибо, что пришли. Вы очень любезны.

Мисс Харпер принесла еще вина. Часы на лестничной площадке мелодично пробили двенадцать.

— Часы… — вздохнула хозяйка. — Опаздывают на десять минут. Давно…

Телефоны в особняке действительно не работали. Идти в город пешком по занесенной снегом дороге? Я поняла, что придется здесь переночевать.

Брат умер. Берилл умерла. Осталась только мисс Харпер. Я закурила и сделала еще глоток вина.

Мисс Харпер не могла убить Берилл и брата, она просто была слишком слаба физически. А если убийца охотится и за ней? Если он вернется?

Револьвер остался дома.

Потит обещал, что полиция будет патрулировать местность.

На чем? На снегоходах?

Словно издалека донесся голос хозяйки.

— Извините. — Я вымученно улыбнулась.

— Мне кажется, вы замерзли, — проговорила она.

Мисс Харпер снова опустилась в кресло и повернулась к огню. Ее лицо выражало достоинство и умиротворенность. В камине прыгало и гудело пламя, ветер, врываясь в трубу, разбрасывал пепел. Но все же мое присутствие, похоже, ободряло хозяйку. На ее месте я тоже вряд ли захотела бы остаться в такую ночь одна.

— Спасибо, я в порядке, — соврала я. Мне действительно было холодно.

— Принести вам свитер?

— Пожалуйста, не беспокойтесь. Мне ничего не нужно.

— Этот дом невозможно согреть, — продолжала она. — Слишком высокие потолки. И теплоизоляции нет. Впрочем, человек ко всему привыкает.

Я подумала о своем теплом домике в Ричмонде. О широкой кровати с жестким матрасом и электрическим одеялом. О блоке сигарет на полочке у холодильника и бутылке доброго виски в баре. И представила стылую, пыльную комнату на втором этаже особняка.

— Я прекрасно устроюсь здесь. На диване.

— Чепуха. Огонь скоро погаснет. — Она по-прежнему смотрела в камин, но пальцы нервно вертели пуговицу на свитере.

Попробовать еще раз?

— Мисс Харпер, как вы думаете, кто мог это сделать? С Берилл, с вашим братом? И почему?

— Полагаю, это один и тот же человек. — Она произнесла это твердо, без тени сомнения.

— Может быть.

— Мне бы хотелось чем-то вам помочь, но это уже не важно. Что сделано, то сделано.

— И вы не хотите, чтобы он понес наказание?

— Какой прок от наказания? Совершённого уже не поправить.

— А Берилл? Разве она не хотела бы, чтобы его поймали?

Мисс Харпер повернулась ко мне.

— Жаль, что вы не знали Берилл.

— Да, жаль, но мне кажется, что я уже знаю ее. Немного.

— Это трудно объяснить…

— Вы и не обязаны ничего объяснять.

— Все могло бы быть так чудесно…

На какое-то мгновение боль вырвалась наружу, исказив ее черты, но уже в следующую секунду мисс Харпер овладела собой. Она не договорила, но я поняла, что ей хотелось сказать. Все могло бы быть так чудесно… потому что теперь никто не разлучил бы этих двух женщин. Двух подруг. Жизнь пуста, когда ты один, когда некого любить.