Тэми Хоуг - Ночные грехи

— Агент О’Мэлли, это правда, что вчера был ваш первый день работы в Оленьем Озере?

Меган холодно взглянула на Генри Фостера, проклиная себя в душе, что добровольно выдала эту информацию Пэйдж Прайс вчера вечером.

— Я не вижу связи между вашим вопросом и тем, что я только что сказала.

Он пожал плечами без тени смущения:

— Это тоже новость.

Многие согласно закивали головами.

— Мисс О’Мэлли, вы можете сказать нам, сколько женщин занимают должность полевого агента в БКР?

— Агент О’Мэлли. — жестко поправила Меган. И это все, что ей, сучке, надо для ночного эфира?! Ну… Она уже могла представить, как поднимается кровяное давление у Брюса Де Пальмы. Меган медленно втянула воздух и изо всех сил попыталась найти наиболее дипломатический способ сказать ей: «Вали отсюда, сука!»

— Женщин-агентов в Бюро довольно много.

— Да, понятно! Но это в штабе, в офисах. А как относительно «поля»?

Митч оттеснил Меган подальше от микрофона.

— Если никто из вас больше не имеет вопросов непосредственно о похищении Джоша Кирквуда, тогда мы должны закончить пресс-конференцию сейчас. Я уверен, все вы сможете понять, что у нас очень много более важных дел, требующих нашего внимания. У нас есть пропавший ребенок, и каждая секунда, которую мы здесь потратим впустую, может иметь значение. Спасибо.

Он выключал микрофон и кивнул Меган в сторону боковой двери, через которую можно было выйти из комнаты, минуя жужжащий рой журналистов и телевизионщиков. Меган с готовностью откликнулась на его призыв. Оглянувшись, она заметила, что и Стайгер, и юрист округа не спешили покидать зал, ловя последние минуты внимания со стороны пишущей братии. Репортеры ринулись вперед, чтобы вырвать еще одно заявление, сделать еще один кадр дня. Пэйдж поймала шерифа, опередив Фостера на шаг. Она подняла большие голубые глаза на Стайгера с фальшивым выражением крайней заинтересованности и благоговения, и шериф самодовольно расправил плечи и выставил вперед грудь.

— Она не тратит время впустую, поймала себе утешительный приз, — шепнула Меган, когда Митч открыл дверь.

— Лучше он, чем я.

— Это точно.

Они оба вздохнули с облегчением. Меган прислонилась к стене, на минуту почувствовав полный покой…

Они ускользнули в гараж, в котором когда-то размещался весь парк пожарных машин Оленьего Озера — все три. Одна из них оставалась до сих пор там на правах раритетного экспоната. Большую часть гаража теперь занимала пара фургонов, предназначенных для парадов. Тот, что был поближе, превратился в гигантскую форель из стекловолокна, прыгающую из лужи синей стекловолоконной же воды. Проволочная сетка была закреплена по сторонам фургона и наполнена голубыми и белыми бумажными салфетками, чтобы образовать декоративные волны на поверхности. Блестящая табличка, прикрепленная к заднему бортику фургона, приглашала всех до одного ПОЙМАТЬ ВЕСЕЛЬЕ в Дни форели, 6, 7 и 8 мая.

Созданное членами городского Клуба защиты пресноводных ручьев и горных рек как мест обитания форели украшение фургона было далеко от профессионально разработанных платформ для Зимнего карнавала в Сент-Поле. Это было причудливое и безвкусное сооружение, но члены клуба, которые сделали его вместе в свое свободное время, вероятно, чрезвычайно гордились им. Эта мысль неожиданно пронзила Меган, попав в уязвимое место, напомнив ей о невинности и наивности жителей малых городов. То, что было разрушено единственным безжалостным актом.

невежество не значит невинность, но ГРЕХ

Образ Джоша всплыл перед глазами, и она быстро заморгала, чтобы его изображение не отвлекло ее внимания от работы.

— У Стайгера не будет проблем, а? — Она вопросительно посмотрела на Митча.

Митч стоял в такой же позе, как и она, — прижатые к стене плечи, скрещенные руки. Он выглядел утомленным и раздраженным, несмотря на то что, очевидно, принял душ и побрился перед возвращением. Жесткие черты его лица казались высеченными из камня. Он посмотрел на нее искоса, прищурив темные глаза.

— Что вы имеете в виду?

— То, что я, в общем-то, дерьмо. Он же не собирался работать на нашей территории, не так ли? Нам не нужен «козел отпущения» в данном случае.

Холт слегка покачал головой, вытащил пластинку таблеток «Маалокс» из кармана брюк и выдавил одну.

— Расс в порядке. Он должен побеспокоиться о следующих выборах, только и всего. Он попадет на страницы прессы, и я рад позволить ему это. Я ежедневно благодарю Бога, что моя должность не зависит от кабинок для голосования.

Но узды правления находились в руках городского муниципалитета, и у Митча было дурное предчувствие, что ему придется ответить каждому его члену еще до окончания дня.

Он уперся в стену левым плечом и искоса посмотрел на Меган.

— Мне кажется, что тем «козлом» были вы.

В ее зеленых глазах мерцала сама невинность, когда она коснулась рукой его груди.

— Кто, я? О, нет! Я просто делаю свою работу.

При этом напоминании Митч нахмурился.

— Да. И мне следовало бы прислушаться. Возможно, если бы я поворачивался побыстрее, как вы хотели…

— Прекратите! — оборвала его Меган и потянулась рукой, как будто желала положить ее ему на плечо.

Этот жест был явно не в ее характере, она быстро спохватилась и задержала руку. Меган не была ни эмоционально открытым, ни обидчивым человеком. Даже если она и была такой раньше, работа излечила бы ее от этого. Она не имела права позволить себе инициативу, которая могла быть каким-то образом неправильно истолкована. Внешняя оболочка — это все для женщины ее дела: ее преимущество, ее защита. Однако она не могла просто отмахнуться от виноватого лица Митча. В глубине души продолжал звучать медоточивый голос Пэйдж Прайс. Ваше чувство вины, связанные с вашим личным… Чем? Она задумалась, но сказала себе, что это не имеет значения. Лично она не позволила бы другому полицейскому повторно строить предположения о себе, когда это уже не имеет значения, вот и все. На самом деле!

— Мы слишком опоздали еще до того, как узнали об этом, — сказала Меган. — Кроме того, это — ваш город. Вы знаете его лучше, чем я. Вы отреагировали соответственно. Вы сделали все наилучшим образом.

Они перешли на шепот, бросая друг на друга быстрые взгляды. Она выглядела настолько серьезной, настолько уверенной, что все сказанное ею — абсолютная правда. Ее зеленые глаза светились решимостью заставить его тоже поверить в это. Митчу хотелось цинично рассмеяться, как смеется человек, слишком близко испытавший на себе недобрую иронию жизни. Очевидно, жизнь еще недостаточно била Меган, и она не потерпела слишком много неудач, чтобы потерять веру в себя. Похоже, что она до сих пор верит, что белое — это белое, а черное — это черное, и не замечает промежуточной серой зоны. Когда-то он тоже верил в это. Живи по правилам. Делай свою работу хорошо. Борись за справедливость. Не переступай черты и пожинай плоды праведника.