Тэми Хоуг - Ночные грехи

— Отчетный отдел. Аннет слушает. Чем могу помочь?

— Аннет, это — Меган О’Мэлли. Вы можете уточнить кое-что по вчерашнему списку для меня?

— Все, что угодно для нашей воинственной героини. Как зовут этого ублюдка?

— Свэйн. Оли Свэйн.

Утро было заполнено бесконечными телефонными звонками и импровизированными встречами. Как и предполагал Митч, ему позвонили члены муниципалитета, Дон Гиллен — мэр города, и все, сидя в своих офисах, выражали ужас, возмущение и слепую веру в способность Митча как начальника полиции сделать все наилучшим образом.

День снега начался всего день назад, и было много дискуссий по поводу, стоит ли это событие отменить или отложить. С одной стороны, казалось омерзительным возобновлять праздник. Но в противовес морали стояли экономические соображения, связанные с каникулами в школах и колледже Оленьего Озера и туристами, которые уже заказали отели и пансионы. Если они отменят праздник, не будет ли это означать, что они уступили насилию? Если они продолжат, можно будет использовать праздник для притока новых добровольцев и проведения митингов с целью оказать моральную поддержку и собрать пожертвования для организации более широкого поиска?

После двадцати минут разговора с мэром Митч принял решение прекратить разговоры и, как говорится, умыл руки. Дон был хорошим человеком, способным, заинтересованным. Митч согласился с важностью проблемы, но дал понять, что должен заняться непосредственно розыском пропавшего ребенка.

Кроме исчезновения Джоша, у него были ежедневные обязанности, которыми также нельзя было пренебречь, — посещение тюрьмы, рассмотрение вновь поступивших документов, продолжение расследования серии краж. Ждали своей очереди бюллетень от региональной группы по борьбе с наркотиками, просьба от администрации Колледжа Харрисона о занятиях по криминалистике, которые Митч должен помочь вести в этом семестре. Это были обычные ежедневные обязанности, составляющие жизнь шефа полиции небольшого городка. Но сегодня каждый чувствовал себя подобно камню в лавине, все дела навалились на него сразу.

Натали ворвалась в кабинет и вылетела из него, как ураган, освободив его от огромного количества черной работы. Он слышал, как без умолку звонит ее телефон, и мысленно поблагодарил за то, что она оставила ему только самые неотложные дела, требующие его личного вмешательства. В двенадцать пятнадцать она принесла ему обед, доставленный из соседнего ресторанчика сети «Сабвей». В два пятнадцать она ругала его за то, что он так и не дотронулся до него.

— Думаешь, калории выпрыгнут из сумки и всосутся тебе в тело через воздух? — грозно спросила она, очищая от бумаг небольшую площадку на столе перед пакетом с едой. — Ты и мой Трой, должно быть, одинаковые. Тот тоже думает, что просто находиться в одной комнате с учебником по высшей математике уже достаточно, чтобы превратиться в математического гения. Вы вместе могли бы открыть клуб — «Бригада Осмоса».

— Извини, Нат! — Митч потер рукой глаза и продолжил листать толстый, за шесть месяцев, отчет о бродягах и мародерах, выискивая что-либо, что могло бы как-то быть связанным с Ханной, Полом или Джошем, или с детьми вообще. — У меня просто не было и двух секунд.

— Так возьми сейчас, — приказала она. — Не будешь же ты весь день работать голодным.

— Слушаюсь, мэм!

— И поделись картофельными чипсами с агентом O’Мэлли, — сказала она, распахивая дверь. Меган стояла за дверью в ожидании. — А то сильный ветер сможет унести ее в Висконсин.

— Я принесла еду с собой, спасибо, — сказала Меган, показывая банан.

Натали закатила глаза.

— Целый банан? Как же вы осилите его?

— Я буду счастлива, если мне удастся очистить его, не говоря о том, чтобы откусить, — пробормотала Меган, опускаясь на стул для посетителей. Она уронила пачку бумаг на стол и водрузила банан поверх груды.

— Немножко легкого чтива? — спросил Митч, выкапывая бутерброд с индейкой из пакета. Он откусил большой кусок и принялся демонстративно жевать, поглядывая на Меган.

Она не могла отвести глаз от его жующего рта, и странный жар охватил ее. Меган объяснила это тем, что слишком тепло одета. Он ел так, как будто не хотел по-пустому тратить энергию на жевание, уничтожая бутерброд огромными кусками. Маленькая капелька майонеза, похожая на запятую, сползла на подбородок, скрыв под собой шрам. Он нетерпеливо стер ее большим пальцем и облизнул его подушечку — действие, которое, казалось, слишком сильно повлияло на частоту биения ее пульса.

Чувствуя отвращение к себе, Меган резко отвела взгляд и быстро осмотрела кабинет. Чистый и опрятный, без каких-либо выставленных трофеев своих увлечений. Еще более любопытно, что не было стены, удовлетворяющей его эго, — никаких сертификатов, свидетельств или благодарностей. Полицейский такого ранга и с таким опытом, как Митч, мог бы накопить к этому времени полный ящик красивых бумаг. Единственным украшением на стене были фотографии маленькой девочки с длинными темными волосами и большой желтой собаки с роликовым коньком в зубах.

— Вернитесь на землю, О’Мэлли! — сказал он, помахав рукой. — Что за распечатка?

— Известные преступники, — ответила она, включая в работу мозг. — Я пытаюсь сравнить отчеты о недавних инцидентах в округе с отчетами Отдела транспортных средств о замеченных или задержанных автомобилях в тот же период, на всякий случай. Вдруг что-нибудь совпадет. Уменьшим варианты, затем, если мы получим шанс…

— Что-нибудь есть?

— Пока нет. Я также позвонила в архив и попросила проверить вашего парня Оли Свэйна, или попытаться это сделать. Но у них на него ничего нет. Самое большое — штрафная квитанция.

Митч откусил еще кусок и жадно проглотил его.

— Оли? Он безопасен.

— Вы так близки с Оли? — спросила Меган, держа пальцы скрещенными.

— Нет, но он здесь гораздо дольше, чем я, и у нас никогда не было серьезной жалобы на него. — Холт запил индейку теплой легкой кока-колой и поморщился.

Меган выпрямилась.

— Не означает ли это, что у вас были жалобы, которые вы посчитали несерьезными?

Он пожал плечами.

— Одна из мам хоккеистов высказалась немного раздраженно, что он постоянно крутится вокруг детей на катке, но он ничего не делал. Фу ты, черт! Я имею в виду, что он работал на катке. А что, по-вашему, он должен был делать — скрываться в своем закутке весь день и ночь?

— Она утверждала что-нибудь определенное?

— Что Оли вызывает у нее мурашки.

— Ну и дела, представить только!

— Она также обвинила руководителя отряда бойскаутов-малышей в этом же, требовала, чтобы я послал кого-нибудь тайно в воскресную школу Святого Елизиуса, потому что все знают, что священники — гомосексуальные педофилы, и обвиняла учителя второго класса, где учился ее сын, в извращении умов детей, потому что он читал им книги Шела Сильверстейна, [3] Шелдон Элан «Шел» Сильверстейн (1930–1999) — американский поэт, автор песен, музыкант, карикатурист, сценарист и автор детских книг. громко, на уроке, и показывал иллюстрации, в которых любой христианин мог увидеть грязные фаллические символы.