Тэми Хоуг - Ночные грехи

Он даже не одинок , подумала Меган, глядя на кольцо на его левой руке. Она только что нарушила все свои собственные правила ради человека, который был женат на своем прошлом. Ты, безусловно, знаешь, как восстановить их, детка.

Тем не менее Меган не могла найти в себе ни капли сожаления о том, что они только что разделили. Так же, как она не могла удержаться от желания чего-то большего. В то время как она не могла, черт возьми, избавиться от страха перед этим желанием.

Митч почувствовал ее дрожь и натянул ей на плечи одеяло. Ей было уютно в его руках. Их тела подходили, как кусочки пазла. Ей было удобно. Спокойно. Он чувствовал это. И секс был невероятным. Одно лишь размышление об этом заставило его захотеть ее с новой силой.

Митч ожидал укола вины, который, как зазубренный кинжал, погружался в его сердце после каждого сексуального акта, начиная со смерти Эллисон. Но этого не происходило. Он нашел оазис на некоторое время, на ночь. Рассвет наступит достаточно скоро, и они вновь станут полицейскими, отброшенными назад в кошмар жизни с попытками найти похитителя, не имея реальных улик, реального подозреваемого и никакого мотива совершения этого безумия. Но у них еще была ночь, до рассвета…

Митч повернулся на бок и подпер голову рукой так, чтобы было удобно смотреть на Меган. Она почувствовала его взгляд и оглянулась. Выражение ее лица было немного настороженным и слегка вызывающим.

— Если ты хочешь сказать, что все это — просто большая ошибка, можешь не тратить попусту слов, — сказала она.

— Потому что ты уже поняла, что это ошибка? — осторожно спросил он.

Ошибка — слишком легко сказано, слишком невинное определение. Это такая оплошность, что могла бы завершить ее карьеру. Глубокие отношения с Митчем Холтом не принесли бы ей ничего, кроме разбитого сердца, а этого у нее было предостаточно в прошлой жизни.

— Ты хочешь сказать, что уже сожалеешь о случившимся? — спросил он.

Меган посмотрела на него снизу вверх. Жизнь оставила следы на его лице, глаза казались мудрыми, как мир. Интересно, как ему удается держать в себе все чувства — гнев, боль, неуверенность в себе — и только изредка давать им выход? Она задумалась о его нежности и страстности, о неисчерпаемой любви, которую он дарит своей дочери. Было бы самым умным согласиться с ним сейчас; лучшая защита — это нападение, всем известная истина. Меган не видела будущего для них. Не было никакого смысла продолжать, что неизбежно обречено. Она могла бы закончить все прямо сейчас и остаться со своей гордостью, слегка задетой, но не униженной, но…

— Нет, — прошептала она. — Я просто не думаю, что мы должны превращать это в привычку.

Меган подвинулась к краю кровати и потянулась за халатом. Митч быстро перегнулся через нее и схватил один рукав прежде, чем она смогла проскользнуть в халат. Меган посмотрела через плечо и встретила его настороженный взгляд.

— Почему нет? — В голосе Митча прозвучал вызов.

— Потому что.

— Это не ответ для тех, кто старше семи.

— Ответ и так ясен, — ответила Меган. — И не стоит задавать таких вопросов.

Она схватила халат за другой рукав и пошла в сторону от кровати, натягивая его на ходу. Затем туго завязала пояс на талии, подошла к комоду и принялась перебирать безделушки, которые уже успела распаковать и установить на нем. Маленькая серая фарфоровая кошечка, которую ей подарила в день окончания школы Фрэнсис Клей, церковная уборщица. Она заботилась о Меган, когда та была маленькой. Шкатулка для драгоценностей, которую она купила в секонд-хенде на свои собственные деньги в свой двенадцатый день рождения. Какое-то время она притворялась, что шкатулку подарила ей мать, когда на самом деле ей никто ничего не дарил.

— Мы работаем вместе, — жестко сказала Меган. — Мы не должны спать вместе.

Она наблюдала в зеркале, как Митч отбросил одеяло и поднялся с кровати. Непроизвольная волна желания испугала ее. Неужели ее тело смогло так быстро настроиться на него, что желание возникало так внезапно? Она хотела его ужасно, она нуждалась в нем. Желание! Боже, она не может позволить себе желать его…

Их взгляды встретились в зеркале. Выражение его лица было решительным, хищным.

— Это не имеет никакого отношения к работе, — хрипло сказал Митч.

Медленно он повернул ее к себе лицом и развязал пояс халата. Она шумно втянула воздух, когда он засунул руки под халат и распахнул его, обнажив ее тело для взгляда и прикосновения. Потом нежно накрыл ладонями ее груди, теребя большими пальцами мгновенно затвердевшие соски. Она вновь прерывисто задышала, и в его глазах вспыхнули удовлетворение и возбуждение. Его пальцы скользнули вниз по ее бокам и задержались на бедрах. Митч наклонился к ее губам.

— И кто что-то говорил о сне?

День 4-й

Возьмите прекрасную семью. Разлучите всех. У нас ее части. У нас власть. Так просто, как пустота. Просто, как колесо. Как звонить в звонок собакам Павлова.

Полицейские гоняются за своими хвостами. Они ищут доказательства, которых не найдут. Они ждут знаков свыше. Они бушуют и угрожают, но ничего не выйдет. Мы наблюдаем и смеемся. Добровольцы молятся и прикалывают себе ленточки, раздают плакаты, думая, что это может иметь значение. Какие глупцы! Только мы сможем изменить ситуацию. У нас все карты.

Игра становится скучной.

Время поднять ставки.

День 4-й

5.42

— 11 °C

Ханна сидела на подоконнике, наблюдая, как деревья за окном превращаются из обычных теней в расплывчатые фигуры. Темнота ночи отступала, давая место легкой дымке рассвета. Прошла еще одна ночь. Начинается еще один день без Джоша. Она не могла представить, как переживет его. Ей было неуютно от сознания, что так и будет. Строчка из записки звучала в голове. Слова, как костлявые пальцы, царапали кожу… невежество не значит невинность, но ГРЕХ… я немного опечален небольшим ГРЕХОМ…

Холодный страх сковал ее изнутри. И она с дрожью сознавала, что некому его прогнать.

Пол спал, развалившись посередине кровати лицом вниз, широко раскинув руки, как бы подчеркивая, что весь матрас принадлежит только ему одному. Будут ли его мучить те же мысли, когда он проснется и встретит новый день, подумала Ханна.

Что же случилось с ними, спросила она себя. Она закрыла глаза и увидела каждого из них в отдельной лодке в бурном море, где огромные волны отбрасывали их все дальше и дальше друг от друга. Мысленно она молча потянулась к нему, но он сидел к ней спиной и не оборачивался.

Одиночество, словно кулак, било ее изнутри, сокрушая легкие, разбивая сердце.

Боже! Я недостаточно сильна, чтобы пройти через это в одиночку…