Александр Афанасьев - Свой среди чужих

Так вот имя Карло Полети было мне чем-то знакомо. Вставив аккумулятор в телефон, я вышел в Интернет – у меня был оплаченный международный роуминг, подключился к базе данных «The Times» – и узнал все, что хотел. Двенадцать лет назад у барона Полети прямо посреди бела дня похитили сына, это было еще до того, как он стал председателем Совета директоров «Банка ди Рома». Обычное для Италии дело, бардак тут. Никаких требований похитители не заявили, что было необычно, ни с семьей, ни с полицией на связь не выходили, сына так и не нашли, ни живым, ни мертвым. Если бы была дочь – можно было бы подумать… но это был сын.

Выключив телефон и вынув аккумулятор, я продолжил чтение.

Информация о родстве этой тесно переплетенной группы родов с Австро-Венгерским престолом тоже была: брак был морганатический, но из таких, которым надо не стыдиться, а гордиться, все-таки породнились с престолом, причем самонадеянно считающим себя первым в Европе. В браке родились дети, у них были уже австро-венгерские титулы, их родословная дальше прослеживалась, хотя и без подробностей. Ничего экстраординарного тут не просматривалось.

Никакой Луны в записях не было. Вообще никакой.

Значит, все-таки она родилась вне брака? Что-то мешало мне поверить в это. Скорее вот что – рассказы Люнетты, мать не стала бы ей врать, скорее всего. Если она в молодости искала партию в Италии и была бедна, то, как она ее искала, не будучи родовитой? Бедность и неродовитость – не лучшее сочетание для того, чтобы сделать выгодную партию, хотя красота немного компенсирует это. Но ведь полно и красивых простолюдинок, не так ли, тем более в Риме, столице моды. И на Востоке ее принимали именно как аристократку.

Не давало покоя еще вот что. Как Луна связалась с наркоторговлей, почему именно она стала поставлять аристократический кокаин в Тегеран? Просто так оптовые поставки не наладишь, ты можешь подойти к уличному торговцу и купить дозу или две – но не мешок. Тут сложности в том, что все должно быть на доверии, сложная система оплаты – в России, к примеру, все деньги, уплаченные за наркотики или нажитые с наркоторговли, подлежат конфискации «на Государя». Приходится разделять поставки и оплату, и очень тщательно, кинуть тут – да нет проблем, поэтому к выбору партнеров подходят тщательно. Луна не смогла бы наладить наркопоставки без давних и длительных связей, тянущихся из Италии.

Пришла мысль о Люнетте. Я старался гнать ее от себя, но она не проходила. Люнетта была единственной женщиной в моей жизни, которая не выносила мне мозг, не предала меня, не пыталась прижать меня каблуком и так держать. Да, не предала – это было не предательство, все произошло открыто, почти у меня на глазах, и она мне не врала – да и Николай тоже не врал. Господь с ними… но я не мог разобраться, что я до сих пор чувствовал к Люнетте. Не любовь, нет – любил я уже давно и только одну женщину, которую потерял. Лучше об этом вообще не думать.

Забыть.

Луна… Черт, у меня не было ни одной ее фотографии, ни одной! У Люнетты их не было, она могла описать мне мать только на словах. В Тегеране не любили фотографироваться, то немногое, что было, – погибло во время мятежа, исламские экстремисты без устали уничтожали любые изображения человека, потому что по их воззрениям это запрещено. Так погибло много ценного материала. И вот как мне искать мадам Луну?

А как-то надо искать.

Кто еще? Что еще выглядит подозрительным? На вид ничего, но известно, что под покровом ханжества всегда клокочет грязь. С кем был брак, как проходил развод? Из-за чего? Кто-то же должен что-то знать?

Желтая газета? Да, наверное, надо обратиться туда, но это мерзко, это все равно что сознательно вступить в навозную кучу. Нет, найму детектива и пусть ищет он. Basta, я и так потратил на это дело много времени…

– Синьор Воронцов.

Я поднял глаза:

– Слушаю.

– Извините, синьор, но у нас вышла из строя копировальная машина. Не могли бы вы прийти завтра?

Дзинь… Красная лампочка в голове и звонок – опасность!

– Синьор, не хотите ли вы меня уверить в том, что у вас есть только один копировальный аппарат?

– Увы, синьор, только один. Обычный ксерокс не подойдет, старая бумага не терпит яркого света, мы пользуемся специальной технологией. Такой специальный ксерокс стоит дорого, и у нас он только один, нам не выделяют ассигнований, синьор.

– Но завтра он будет исправен?

– Полагаю, что да, синьор.

Дзинь… Дзинь… Это что же за неисправность редкого, специального заказа оборудования, что устраняется за один день? Это вы можете другим людям лапшу на уши вешать, но не мне, синьор Чезаре, я помню, как мы восстанавливали Персию и как я доходил до Его Величества и Кайзера, чтобы ускорить изготовление и отгрузки уникальных деталей. Деталей на уникальное оборудование на складе не держат, их изготавливают. И уж никак не за один день.

– А что, это оборудование изготовлено в Риме?

– Полагаю, что нет, синьор, – озадаченно ответил Чезаре.

Вот ты и выдал себя, дурак… Дзинь… Дзинь…

– Хорошо. Полагаю, что я смогу прийти завтра. Во сколько вы сможете меня принять?

– Полагаю, с двенадцати по местному времени, синьор.

– Хорошо, с двенадцати.

Чезаре так и не напомнил мне, что я обещал ему свое генеалогическое древо. Видимо, его мысли были заняты сломанным оборудованием.

И я не стал напоминать.

На улице я подобрал велосипед, покатил обратно. Несколько раз проверился – на вид, никто не следит. Интересные дела. Только бы не заблудиться.

Навестить Ватикан? Думаю, завтра. Попробуем добыть аудиенцию у Римского Кардинала. Откажет – откажет, а вдруг нет? Само по себе будет показательно…

Неспешно катясь по улице, я вдруг остановился, да так резко, что с непривычки чуть руки с руля не слетели. Что?

Что-то на улице. Что-то, за что зацепился глаз.

Проехавший мимо итальянец что-то сказал мне, видимо, что-то нелицеприятное, – и я съехал с дорожки, чтобы не мешать другим.

Что?

Слева. Небольшая вывеска, по-итальянски, но там буквы P.I. Международное обозначение, P.I. PRIVATE INVESTIGATIONS, частные расследования. Частный сыщик!

Попытать удачу? В конце концов я не знаю ни одного римского детектива, почему бы не этот. Если я на него случайно натолкнулся на улице – значит, не подставной.

Что я теряю?

Оставил велосипед, протолкался через толпу на тротуаре, подошел ближе. Рядом было кафе, часть столиков прямо на тротуаре, типично итальянское безобразие, ни пройти ни проехать. Ни замка, ни переговорного устройства – просто указатель, второй этаж. Дверь открыта – на месте?

На втором этаже – дверь уже посолиднее, бронированная, с глазком и переговорником. Мельком оглядевшись, я заметил и камеру, причем хорошую, камеру скрытого наблюдения. Видимо, все-таки человек профессионально подходит к делу и деньжата у него водятся.