Сергей Разбоев - Воспитанник Шао.Том 1

Сухое неподвижное лицо его, по мере приближения неизвестных, становилось землистым, застывшим. Глаза сузились до размеров полоски лезвия. Руки в плавном движении сгибали-разгибали пальцы, разминая их к предстоящей встрече. Зрачки неподвижно, змеино следили.

Наконец он, как бы отбросив всякие сомнения, выгнулся на ветках, сделал несколько разминочных движений и спрыгнул на землю. В руках тускло поблескивал короткоствольный автомат. Патронов имелось меньше, чем шло народу в направлении тропы. Но данное обстоятельство нисколько не меняло выражения его лица. Привычно поправил за поясом запасные обоймы с патронами, разместился меж двух квадратных камней.

Перед ним располагалось небольшое ровное пространство, на которое выходила тропа. Шагов сто поляны в длину лежало перед ним, зажатой с двух сторон невысокой скалистой отрогой и разногорбными холмами, негусто покрытыми кустарником, редкими деревцами и вездесущими камнями.

Это открытое место было расчищено с целью, чтобы любой появившийся был беззащитен от прицельного огня.

Сен Ю давал себе отчет, что ни на кого, кроме себя, рассчитывать не приходится. Облик его не выражал признаков подавленности, обреченности, ожидания чего-нибудь сверхъестественного. Во взгляде, движениях не сквозило тревоги, что наступает критическая минута и что от его действий зависит многое в судьбах других. Обыденность, самая простая, как обычная ежедневная молитва. Ничего взирающего ни к небу, ни к земле.

До монастыря от него более десяти миль. И даже если выстрелы будут услышаны, на своевременную помощь надеяться не приходится.

С места, где залег монах, обзор был меньше, чем с дерева. Приходилось прислушиваться к шуму, который производили ноги идущих. Немногим более минуты осталось до появления неизвестных на запрещенной тропе. Сен Ю прикрыл веки, чутко прислушиваясь к нарастающему шороху, выкрикам идущих. По той уверенности, с какой шли они, было ясно, что чужаки не ожидают засады.

Монахи никогда не караулили это место. Но в связи с разрастающимися конфликтами с различными бандами было решено принять гарнизонные меры охранения террритории.

И все же они шли цепочкой по одному…

…Вначале показалась одна голова, потом вторая, далее несколько голов одновременно вынырнули с разных мест, настороженно оглядываясь. Некоторое время они исчезали, появлялись, производя замысловатые маневры. Наконец один коротко засеменил по тропе, за ним второй, третий…

Авангардная группа уже подходила к дереву, где ранее находился Сен, когда основная трайба, разудало козыряя винтовками, показалась на краю поляны.

Монах их не считал. Перевел оружие на одиночный огонь и размеренно, как бы отсчитывая секунды, повел прицельную стрельбу. Автомат почти не давал отдачи в жилистых руках спокойного стрелка. Глушитель отрезал глухие невнятные щелчки. Почти в упор выпускал пули по непонимающим, в чем дело, незнакомцам. Когда они поняли и бросились врассыпную, шестеро лежали на траве, устремив свои рассеянные лица в открывшуюся пустоту. Но остальным прятаться было негде, и они бежали назад, в стороны на склоны.

Минута паники и повального бегства.

Сен, как грамотный охотник на уток, методично переводил огонь с одного на другого, заставляя после каждого выстрела падать одного из противников.

Он отметил про себя, что это, в основном, были парни не старше двадцати пяти лет. Но обилие криков и воплей, с которыми они разбегались, не смягчили его. Монах успел расстрелять весь рожок, когда последний, отчаянно изловчившись, кувыркнулся за выступ склона.

Сен удовлетворенно цокнул: только два патрона улетели в неизвестность. Не спеша сменил магазин с патронами. На этой позиции больше делать нечего. Выстрелы предупреждали, что началось прощупывание местности огнем. Некоторые пули уже свистели над головой. Монах отполз дальше, где его нельзя было заметить со стороны врага, и побежал к новому подготовленному месту.

Это шагов шестьсот—семьсот.

…Стемнело так, что Сен неясно различал силуэты преследователей в нескольких шагах от себя. Они двигались осторожно, осматривая и прощупывая каждый выступ, камень или проем.

Монах медленно отступал, обдумывая, какой еще урон нанести врагу. В каком месте удобней напугать их, заставить отступить, повернуть вспять.

Сил оставалось немного. Более двух часов длилась неравная схватка: стрельба, лазание по деревьям и скалам, яростные прыжки на врага, бой врукопашную, ножом, автоматом, нунчаками, просто руками, ногами.

И вот сейчас он медленно отступал, теряясь в темени плотных сумерек. Скоро будет совсем темно. Ползучая чернота гор опустится на землю, окутает все собой, и тогда ничего и никого видно не будет. Кромешный мрак: ни отблеска, ни силуэта. Луны не видно. Сквозь густые облака не проглядывался и силуэт.

Сен имел преимущества: он прекрасно знал тропу и расстояния. Скоро поблизости от ущелья должна появиться еще одна дорожка, которая ведет в долину к большому селению. А сама тропа — к краю ущелья и называется леопардовой. Шириной не более трех стоп, местами иногда доходит и до двух. Здесь днем не каждый сельчанин отважится ходить. А в темное время нередко раздавались пронзительные вопли тех, кто по неосмотрительности своей, несерьезности отваживался бродить по этим пустынным местам в поисках острых ощущений. Но внизу, в плохо различимой дымке, их терпеливо поджидали молчаливые камни и не в меру для гиблого места говорливый ручеек, который, как внимательный дворник, заботливо уносил белые косточки неудачников на равнину, где из них образовывались порядочные заторы. Местные крестьяне, ворчливо качая головой, как бы подтверждая истину, что от судьбы никуда не денешься, кто бы ты ни был, с обреченной охотой растаскивали то, что оставалось от представителей «гордого сословия». Мололи в порошок, разбрасывали на полях, с некоторой благодарностью поглядывали на небо и на землю.

… По боковому сквознячку Сен почувствовал вторую тропу. Он быстро скользнул вперед и осторожно двинулся по сужавшейся тропе. Справа, снизу тянуло сумрачным холодом. Черной, ухающей бездной зияла пропасть, которая, как затаившаяся кобра, тяжело дышала, поджидая жертву. Монах прошел шагов сто, касаясь рукой скальной стены. Нащупав проем, втиснулся в него и в своем темном одеянии совсем слился с громадой горы.

Осторожное шаркание ступающих ног извещало, что настырный противник боязливо, но продолжает медленно подступать.

Сен затаил дыхание.

Темная фигура, осторожно просовывая ногу вперед, руками ощупывала стену. Еще секунда, и потная рука коснется лица монаха. Но мгновением раньше он резко толкнул тень ногой в пропасть.