Чан Хо-Кей - Вторая сестра [litres]

N взял у Нга-Йи телефон Сиу-Ман и несколько раз нажал на экран.

– Ваша сестра сохранила фотографию только одной одноклассницы. Но у нее здесь есть снимок, где она сфотографирована еще с кем-то.

Когда он вернул Нга-Йи телефон, на экране она увидела селфи. Лицо Сиу-Ман занимало левую сторону экрана, а справа была Нга-Йи, только что вышедшая из ванной комнаты и вытирающая волосы полотенцем. Рядом стояла их мать, готовящая ужин. Нга-Йи и мать о чем-то разговаривали между собой и не заметили, что Сиу-Ман их тайком сфотографировала. Видимо, снимок был сделан в то время, когда ее сестра училась в первом классе средней школы, вскоре после того как ей купили смартфон. Сиу-Ман довольно улыбалась – но не потому, что ей удалось незаметно сфотографировать мать и сестру, а из-за того, что она запечатлела мгновение в жизни любимой семьи. Вот такой самый обычный момент она сберегла в памяти телефона.

Семья была драгоценна для Сиу-Ман. Ее наполнял радостью даже самый обычный вечер, когда им предстояло сесть за стол и съесть самую простую пищу.

В глазах Нга-Йи стояли слезы. Ей казалось, что сердце вот-вот разорвется от чувства вины. Эта фотография, эти публикации в «Фейсбуке» заставили ее думать о том, что самоубийство Сиу-Ман в чем-то похоже на ее собственный порыв отказаться от учебы в университете. Да, это была жертва. Нга-Йи всегда считала младшую сестренку радостной и беззаботной, а теперь ей казалось, что это была игра, старания не огорчать маму и старшую сестру. Теперь Нга-Йи понимала, почему изначально так жаждала выследить и найти kidkit727: она и сейчас люто ненавидела человека, начавшего атаку на ее сестру исподтишка. Но появился человек, которого она ненавидела еще сильнее: себя.

Необходимость зарабатывать и сводить концы с концами заставила Нга-Йи забыть о чем-то еще более важном. Зарабатывание денег было средством для жизни. Но современное общество подталкивает нас к вере в то, что наши заработки – это самоцель, и мы становимся рабами денег. Мы забываем о том, что, как бы ни важны были деньги, в жизни есть кое-что гораздо более важное, что нельзя себе позволить потерять.

«Сиу-Ман так чувствительна», – вспомнила Нга-Йи слова матери. Эта чувствительность делала младшую сестру Нга-Йи чуткой. Она понимала других лучше, чем они понимали ее. А значит, она копила в себе самые разные страхи.

В памяти Нга-Йи всплыл давний эпизод: они ехали в машине, было темно. Малышка Сиу-Ман сидела рядом и гладила ее по щеке. «Не плачь, сестренка…»

Бз-з-з-з-з-з-з!

Резкий электронный звук вывел Нга-Йи из раздумий.

N, сдвинув брови, смотрел на экран другого компьютера. Он нажал несколько клавиш.

– Не сейчас! – рявкнул он и включил экраны наблюдения.

Вайолет исчезла из радиуса камеры своего ноутбука. Она стояла у окна, и ее показывала камера, установленная на дроне, но свет был за спиной девочки, и ее лица не было видно.

– Что случилось? – спросила Нга-Йи.

– Брат Вайолет поблизости – похоже, он о чем-то догадался. Умник… – N указал на экран ноутбука. – Его номер высветился на «Скате».

Пальцы детектива забегали по клавиатуре. Один экран показывал спальню Вайолет, а все остальные – Бродкаст-драйв. Сколько же у него было дронов? Или он взломал уличные камеры наружного наблюдения? Изображения замелькали на экране, словно слайд-шоу. N следил за ними взглядом и что-то искал. Была половина второго ночи, на улице не было видно ни пешеходов, ни машин.

– Вот он, – неожиданно произнес N, и на экране появилось приближающееся такси. Справа от машины находился дом, где жила Вайолет. Такси остановилось, из него вышел человек и поспешил к дому. И хотя изображение было нечетким, Нга-Йи узнала в этом человеке брата Вайолет.

– Времени нет, – процедил сквозь зубы N. – Если хотите мести, удар надо нанести сейчас.

Нга-Йи уставилась на него, не веря своим ушам.

– Разве вы все это мне рассказали не для того, чтобы отговорить от желания отомстить?

– С какой стати мне вас от этого отговаривать? – отозвался детектив, не отводя глаз от экрана. – Причины, побудившие вашу сестру к самоубийству, никак не связаны с важим желанием отомстить за нее. Вайолет и ее брат ополчили против Сиу-Ман толпу в Интернете – это действительно произошло. Ваша сестра покончила с собой из-за посланий Вайолет – это тоже было. Гибель сестры принесла вам невыносимую боль. Они нанесли вам удар, и если бы вы хотели нанести ответный удар – око за око, зуб за зуб, то я бы не пытался вас останавливать.

Брат Вайолет ругался с охранником, который не желал впускать его в дом.

– Когда я сказал, что вам месть нужна для себя, мисс Ау, это не было критикой или осуждением. Просто так уж это получается, – продолжал N. – Ненавижу лицемерие. И не имею ничего против людей, которые что-то делают ради себя. В вашем случае, если вы ненавидите Вайолет, я целиком и полностью на вашей стороне. Вспомните, как она хладнокровно лгала нам, глядя в глаза, а потом сожгла предсмертную записку Сиу-Ман, словно ничего страшного не случилось, словно она не была причастна к смерти вашей сестры. Делайте с ней, что пожелаете, – я возражать не стану. Однако я работаю исключительно как ваш агент. Я оружие, что-то вроде ножа. Как вы мной воспользуетесь, по какой причине – это абсолютно ваше дело.

И вновь N зажег пламя ненависти в сердце Нга-Йи. Она не могла принять решение. Снова ей вспомнились послания, которые Сиу-Ман получала перед смертью, и все эти ядовитые слова, эти последние капли, которые разрушили плотину терпения. Разве она, Нга-Йи, не имела права положить последнюю соломинку на спину верблюда? Одно злодейство заслуживает другого.

На экране брат Вайолет повалил охранника на землю, бросился к лифту и успел закрыть дверь кабинки до того, как охранник поднялся на ноги.

Нга-Йи сжала в руке микрофон, поднесла палец к красной кнопке. Она не отрывала глаз от экрана номер два. Вайолет стояла у окна, ее волосы развевал летний ветер. Нга-Йи видела, как хрупка эта девочка. Один легчайший толчок – и она упадет с высоты десятого этажа, разобьется о тротуар, как фарфоровая куколка.

Вайолет, словно бы читая мысли Нга-Йи, ухватилась за подоконник. Ее фигурка раскачивалась вперед и назад. Казалось, она хочет, чтобы ветер унес ее, прервал ее жизнь.

– Лифт вот-вот доедет до десятого этажа, – произнес N.

Нга-Йи неотрывно смотрела на экран. Может быть, ей не придется произносить ни слова, а Вайолет все равно выпрыгнет из окна. Она была такой слабой и беззащитной.

Вдруг Нга-Йи поняла: что-то не так. Вайолет слишком высока. Над краем подоконника ее фигура была видна от середины бедер.

Значит… она встала на стул.

И как только эта мысль мелькнула у Нга-Йи, она мгновенно нажала кнопку микрофона и произнесла свои последние слова для Вайолет То: