Луанн Райс - Ящик Пандоры

И Конор, и Джен внимательно следили за выражением на его лице. Бенсон зажмурился и почесал повязку на лбу. Она немного сползла, и Конор увидел резаную рану с наложенными на нее швами. Конор понимал, что тело Салли слишком сильно обгорело, чтобы судмедэксперт смог обнаружить следы побоев.

— Нет! — воскликнул Бенсон. — Кем вы меня считаете?

— Мы должны были спросить, — сказала Джен.

— Мистер Бенсон, вы знакомы с Клэр Бодри Чейз? — поинтересовался Конор.

— С женой Гриффина? Нет.

— Но вы знаете Гриффина? — Конор уже знал ответ, но хотел услышать, что скажет Бенсон.

— Да.

— Откуда?

— Наши семьи дружили с давних пор. И мы в одном клубе.

— А что это за клуб?

— «Последний понедельник». Но я его больше не посещаю. Это просто кучка парней, пьющих шотландское виски и обсуждающих, как Гриффину заполучить особняк губернатора.

— Вы считаете, что он не должен быть губернатором? — спросил Конор.

Бенсон фыркнул.

— Когда вы знаете кого-то с самого детства и вспоминаете все те глупости, которые этот кто-то совершил, тяжело представить его возглавляющим штат. Я часто шутил с Салли по этому поводу. — Он замолчал, как будто только что понял, что сказал. — Я имею в виду, не поймите меня неправильно, Гриффин — славный малый. Но некоторые сказали бы, что он немного самовлюбленный.

— А о каких детских глупостях мы говорим? — спросила Джен.

Бенсон постарался снова рассмеяться, но теперь его смех казался нервным.

— Мне не стоило ничего говорить. Всякие глупости. Типа разыграть кого-то, стырить по-тихому родительский алкоголь, прогулять уроки в школе. Ничего криминального. Я отдам за него свой голос.

Конор услышал раздражение в голосе Бенсона. За, казалось бы, беззаботными словами скрывались эмоции. Возмущение, но и страх.

— А вы знаете его детей? Александра и Форда? — Конор наблюдал за реакцией Бенсона на их имена. Он слегка вздрогнул?

— Не очень хорошо.

— Но вы их знаете?

— Пересекались в городе, видел их на верфи и тому подобное.

— Хорошо. К слову, Салли выполняла кое-какую работу для семьи Чейзов. Переделывала их кухню. Не так ли? — спросил Конор.

— Да, совершенно верно. Но я не лезу в ее дела.

— А она когда-нибудь рассказывала о Чейзах? — поинтересовался Конор.

— Нет. Я полагал, что на него, вероятно, было тяжело работать, но она никогда не жаловалась.

— Когда вы сможете вернуться домой? — спросила Джен.

— Меня сегодня выписывают, — ответил он.

— Что-то рановато, — произнесла Джен. — Учитывая, через что вам пришлось пройти.

— Я тут с ума схожу, — ответил он. — И мне нужно заняться похоронами жены.

Конор с Джен поблагодарили его за уделенное время, еще раз выразили свое сочувствие и покинули палату.

— Что думаешь? — спросил Конор.

— У него столько злости на Салли, и он даже не пытался это скрыть, — произнесла Джен.

— Согласен. Он не пытался изображать скорбящего мужа. И у него какие-то проблемы с Чейзом, — сказал Конор. — Достаточно серьезные, раз он даже перестал посещать тайное общество мажоров.

— Настолько серьезные, что он мог сделать что-то с Клэр? — спросила Джен.

Конор мысленно прокрутил хронологию событий пятничного утра: Чейз сказал, что последний раз видел Клэр после завтрака, примерно без пятнадцати восемь. Бенсон отправился на яхту около девяти. Что если он столкнулся с Клэр, и у них произошла какая-то ссора?

— Почему он так торопится выбраться из больницы? — спросил Конор. — Чтобы отправиться домой и уничтожить улики?

— Ордер на обыск, — сказала Джен. — Сейчас запрошу. Мне нужен латте со льдом. Как думаешь, его можно найти в больничной столовой?

— Попробуй, — ответил Конор. — Я поехал. Увидимся позже.

Они попрощались, и Конор решил вернуться в дом Чейзов на Катамаунт-Блафф, еще раз обойти место исчезновения Клэр. Он также собирался найти Форда Чейза и задать ему пару вопросов, хотя бы для того, чтобы прояснить, что Салли имела в виду в своей записке под словом «Форд».

Клэр

Я любила, когда Слоан Хоук приходила ко мне в студию. День клонился к вечеру, и мы открыли бутылку розового вина в честь того, что лето неофициально начнется в эти выходные. Большинство своих экспонатов я отправила в галерею накануне, поэтому студия была почти пустой. Осталось только одно панно, предназначенное для выставки. Мне все еще не представилось возможности показать «Костяшку» Гриффину.

Стоял теплый солнечный день. Прогноз погоды на выходные в День поминовения выглядел благоприятным, и Слоан находилась в радостном возбуждении по поводу ежегодной вечеринки, которую они с Эдвардом обычно устраивали. В этом году она наняла новую фирму по обслуживанию праздников — вместо вареных омаров и запеченных на горячих камнях морских моллюсков, которых подавали последние несколько лет, на этот раз планировалось барбекю в техасском стиле.

— Когда мы в апреле ездили в Даллас, Эдвард купил себе ковбойскую шляпу, а я — пару сапог от Луккезе, — сказала Слоан. — Это была его идея купить сапоги. Мне очень нравится, как он увлечен идеей этой вечеринки, и он знает, что я это обожаю. Обычно его не волнуют детали, но в этом году все совершенно по-другому. Как ты думаешь, в чем дело?

— Я уверена, что он просто хочет, чтобы ты была счастлива, — ответила я.

— И мне так кажется, — улыбаясь, сказала она.

— Я рада, — добавила я, совершенно забыв, каково это, иметь мужа, который хочет осчастливить тебя. Я не чувствовала такого с тех самых первых дней с Гриффином. А с Нейтом…

Мы потягивали вино и работали в тишине. Слоан растянула и нанесла грунт «Гессо» на новый холст, который поставила на мольберт и начала рисовать. Я обдумывала свой следующий проект. Вдохновленная недавними исследованиями Нейта, я подумала, что могла бы отправиться в Тадуссак, город, расположенный в восточной части Квебека на реке Святого Лаврентия, в которой собирались горбатые киты и белухи. Каждую осень горбачи мигрировали на юг из Канады, вдоль восточного побережья, через пролив Анегада, из Атлантического океана в Карибское море.

Как только я перееду, то смогу свободно следовать за китами. Мои новые панно-витрины будут отражать миграцию — китов и мою собственную. Двери студии были широко распахнуты на воды пролива, и теплый ветерок обдувал помещение. Я сидела за чертежным столом и рисовала акварелью этот пейзаж.

Может быть, мне захочется вспомнить его после моего отъезда, или, возможно, я просто тренировалась рисовать море, готовясь к китам. Я знала лишь, что развод выставит Гриффина, баллотирующегося на пост губернатора, в невыгодном свете. Но он сам во всем виноват.