Стефан Анхем - 10 способов умереть

Он остановился у фонтанов перед концертным залом и осмотрелся. Может быть, это было просто совпадением, касалось только того места, где он сейчас оказался, или тех, кто снял с себя все красное, было гораздо больше, чем он думал. Дело в том, что он не видел ни на ком ничего красного за последние четыре минуты. Наверняка хотя бы что-то красного цвета на людях вокруг все же было, но по какой-то причине его глаза, казалось, больше не могли воспринимать именно красный цвет.

Он продолжил путь мимо открытой террасы ресторана «Брассери Нимбс», где сидела со своими родителями девочка в возрасте двенадцати лет, она держала в руках большую ярко-красную сахарную вату. Мысль возникла у него в голове буквально за секунду, но вопрос был в том, могла ли быть сахарная вата засчитана. Или хотя бы красная зажигалка, которая лежала на столе между двумя курящими родителями.

— Нет, я думаю, нам нужно уходить, — сказала мать. — Все это мне не нравится.

Эти мысли были явным признаком того, что он впадал в отчаяние. Он полностью отдавал себе отчет в том, что одежда и аксессуары — это как раз то, что может быть засчитано, это совершенно точно. Кроме того, сахарная вата была скорее розовой, чем ярко-красной. Анализируя увиденное, он все же не мог понять, как хоть сколько-нибудь ответственный родитель мог сидеть и дымить прямо перед своим ребенком.

— Не впадай в истерику, — сказал отец. — Посмотри вокруг. Все абсолютно спокойно.

Он подумал, не стоит ли остаться и подождать, пока они поднимутся со своих мест, чтобы посмотреть, кто возьмет зажигалку: мать или отец. Тогда ее можно было бы без проблем считать аксессуаром, и у девочки, по крайней мере, останется на одного безответственного родителя меньше.

Сделав еще несколько шагов, он наконец увидел что-то красное в двадцати метрах от себя, это был шарф на шее пожилой женщины. Она сидела на краю Колодца желаний возле отеля «Нимб» с таким же умиротворенным выражением лица, как у бронзовой статуи прямо за ней. Не создавалось впечатления, будто она кого-то ждала, скорее просто нашла идеальное место в тени.

По какой-то причине она уже заметила его и без малейшего намека на страх смотрела на него так, словно не имела ничего против того, чтобы он подошел к ней. Она как будто знала, что он собирается сделать, хотя он улыбнулся в ответ, а нож был надежно спрятан в рукаве его куртки.

Но все люди ведь по-разному реагировали на опасность. Некоторые начинали кричать и пытались убежать. Другие не выдерживали и на коленях умоляли пощадить их. Эта дама, по-видимому, решила встретить смерть с улыбкой на лице.

— Да? Что я могу для вас сделать? — спросила она и поднялась с места.

— Ничего, — сказал он, делая еще один шаг ей навстречу. — Ничего, просто расслабьтесь. — Не отводя глаз, он вонзил стальное лезвие ей в грудь, но в тот же момент его осенило, что он совершенно неправильно ее понял.

Его удивил шок в ее глазах, пришлось зажать рукой ей рот, чтобы окружающие не услышали готовый вырваться крик. Тем временем он продолжал все глубже вводить острие ножа. В конце концов она успокоилась, и он позволил ей упасть на землю, а сам поспешил подальше от послышавшихся рядом громких голосов.

Продолжать идти. Это все, что от него требуется. Продолжать двигаться вперед, несмотря на то, что с каждым шагом все больше создавалось ощущение, будто откалывался еще один кусок от его бедренной кости и еще больше усиливается почти нестерпимая боль. Если бы не боль, он мог бы двигаться гораздо быстрее. Он шел босиком, прихрамывая и пытаясь как можно больший вес переложить на правую ногу, чтобы в принципе иметь возможность шагать вперед.

Но он двигался слишком медленно. После того как Милвох был у него в поле зрения, он снова потерял его из виду через несколько минут, а это могло означать, что преступнику выпала единица и он покинул район.

Фабиан завернул за угол у ресторана «Брассери Нимб» и, увидев толпу у Колодца желаний, сразу понял, что здесь была еще одна жертва. Боль в бедре теперь была настолько сильной, что ему потребовалось несколько минут, чтобы растолкать людей и подойти к пожилой женщине, которой уже помогли остановить кровотечение.

— Кто-нибудь вызвал «Скорую помощь»? — спросил он и заметил красный шарф у нее на шее.

— Да, они заняты, но приедут так быстро, как только смогут, — сказал кто-то. — Насколько я понимаю, она не единственная жертва.

— Что, есть и другие? — спросило кто-то другой.

— Я слышал, что в кого-то попала стрела.

— Вы меня слышите? — спросил Фабиан, наклонившись к женщине, которая едва заметно кивнула. — Куда он пошел? Вы видели, в каком направлении он побежал?

Она открыла рот, но слов разобрать было невозможно. Только хриплое шипение. Он поборол боль, опустился на колени и наклонился максимально близко к ее рту.

— Лестница, — сказала она с выдохом. — Вверх по лестнице…

Фабиан с трудом поднялся на ноги, заметил лестницу, которая, похоже, вела в крытую часть ресторана, и начал, прихрамывая, двигаться к ней.

— Возьмите, вам будет легче двигаться, — послышалось у него за спиной.

Фабиан обернулся и увидел пожилого мужчину на костылях.

— Спасибо, — сказал он, принимая костыли, после чего смог продолжать путь с совершенно другой скоростью. Боль не прошла, но стала значительно более терпимой. В ресторане его встретил официант.

— Мы закрыты.

— Что, вы не работаете?

— Да, — кивнул официант. — Весь парк вот-вот закроют из-за угрозы теракта.

— Вы видели мужчину-азиата с длинными темными волосами, который только что вошел сюда. Куда он направился?

— К отелю, — сказал официант и указал пальцем в другую сторону.

Фабиан прошел через ресторан на костылях и вышел в безлюдный вестибюль отеля, выходящий на улицу с Центральным вокзалом через дорогу.

Можно было свободно выйти на улицу. Ни персонала, ни охраны, никого видно не было. Путь на свободу открыт.

Но, зная ситуацию Милвоха, он понимал, что тот сделает это только в том случае, если кости выдадут единицу. Шанс был один к шести, а это означало, что, скорее всего, преступник где-то совсем рядом.

Лестница рядом вела на верхний этаж, и поскольку он не увидел рядом лифта, то начал подниматься на костылях. Наверху оказался длинный абсолютно безлюдный коридор с пронумерованными гостиничными номерами, которые были обращены в сторону парка. Дальше он прошел в большой зал, похожий на замок, с тремя огромными люстрами, свисающими с высокого сводчатого потолка. Вдоль правой стены тянулась барная стойка, а рядом находились диванные группы из коричневой кожи, расположившиеся среди больших растений в горшках.

Здесь не было ни гостей, ни персонала. Устав постоянно проталкиваться сквозь толпу, теперь он остро почувствовал, что остался совсем один. По-видимому, из отеля вывели всех постояльцев, что, несомненно, сделало его идеальным местом на тот случай, если Милвох выкинул двойку, а за ней последовала пятерка.