Ибон Мартин - Танец тюльпанов

Со стороны вертушки послышался какой-то шум. Хор в отдалении снова и снова повторял молитву. Хулия попробовала разобрать слова — бесполезно. Однако ритм угадывался безошибочно.

— Молитва Розария, — вздохнула она.

Придется набраться терпения, пока они не закончат молиться. Хулия снова подумала о Сестеро. Теперь она уже была готова согласиться с ее методами.

Она нажала на звонок. Дважды.

С другой стороны стены послышались шаги.

— Пресвятая Дева Мария.

— Без греха зачатая, — устало откликнулась Хулия. — Сестра, я уже полчаса жду встречи с сестрой Тересой.

— Да, простите. Она просила передать, что ничего не смогла найти.

Хулия глубоко вздохнула и попыталась досчитать до десяти, но получилось только до четырех.

— Передайте ей, что я сейчас приду.

— Но молитва в самом разгаре.

— Когда я звонила в первый раз, вы еще не молились.

Монахиня помолчала.

— Подождите здесь, — сказала она и ушла.

Вновь шаги и вновь томительное ожидание.

Хулия чувствовала себя тоскливо. Не лучший день, чтобы потерять терпение. Она плохо спала, точнее, ей едва удалось сомкнуть глаза. Образ Олайсолы, висящего посреди тропы, преследовал ее всю ночь и казался таким реалистичным, будто все это происходило прямо в спальне. Ее терзали противоречивые чувства. С одной стороны, это она сообщила о нарушениях, которые привели к его увольнению. С другой — в лаборатории подтвердили, что единственный отпечаток, который они смогли найти в ее доме после появления анонимного послания на стекле, совпадал с отпечатками пальцев комиссара. Именно Олайсола пытался напугать ее в тот день.

Хулия не винила его за это, но ей было жаль, что он так запутался. Она поступила правильно, но это знание не утешало. Ей потребуется время, чтобы примириться со всем этим.

По другую сторону стены послышалось какое-то движение.

— Пресвятая Дева Мария… — послышался знакомый голос. Это была сестра Тереса.

Хулию не удивило, что ее не пригласили внутрь. Монахиня не удосужилась даже выглянуть из-за решетки. Придется разговаривать с ней через вертушку.

— Вы так и не раздобыли список? — спросила Хулия, не тратя времени на церемонии.

— К сожалению, это невозможно. Воры забрали его. Это единственное, что они украли той ночью, когда заболела настоятельница.

— И даже об этом вы не сообщили, — простонала Хулия. В рюкзаке зазвонил мобильный, и ей пришлось повысить голос, чтобы перекричать мелодию. — О скольких женщинах мы говорим?

— Их было несколько. Точно не могу сказать. Вы можете поднять трубку, если хотите.

— Не беспокойтесь. Расскажите, что вы знаете об этой поездке. Сколько там было женщин? Кто ее организовывал?

— Не знаю. Память уже не та, но, думаю, около десяти в год. В последний раз мы организовывали поездку в восьмидесятом, а в первый раз — в семьдесят пятом. Или это был семьдесят четвертый? Не знаю, голова дырявая… Столько лет прошло.

Хулия вздохнула. Любое число больше трех — уже очень плохая новость.

— И никак нельзя узнать, кого именно отправили в Лурд? Обыщите весь монастырь, если нужно. Уверена, что-то должно было остаться: переписка с семьями, фотографии… Все, что поможет нам узнать их имена.

— Я посмотрю, что можно сделать.

Этот ответ не устроил Хулию. В полицейском участке его тоже не примут.

— Уверена, что кто-нибудь из сестер помнит хоть одно имя. Пожалуйста, поговорите с ними. Нам нужна ваша помощь.

Телефон надрывался, требуя прервать разговор. Кто бы ни звонил, он явно не мог ждать.

— С тех времен остались только мы с настоятельницей. Остальные появились позже, — заявила сестра Тереса и заверила, что сделает все возможное, чтобы найти что-то, что может им помочь.

Большего ей не добиться, поняла Хулия.

— Позвоните, если удастся что-нибудь обнаружить. Я оставила визитку на вертушке.

— Конечно. Я буду молиться за вас.

Хулия открыла рот, желая сказать, что вместо того, чтобы так много молиться за нее, сестра Тереса могла бы больше сотрудничать с ними, — но тут же закрыла.

— Подождите, — окликнула ее монахиня, услышав, как она открыла дверь на улицу.

Хулия замерла на пороге.

— Что-нибудь вспомнили?

Ставни с громким скрипом приподнялись.

— Возьмите. В полицейском участке не помешает подкрепиться, я уверена.

Хулия переборола искушение оставить печенье на месте и забрала сладости. Грубость может только навредить.

Тем временем мобильный продолжал звонить.

Имя Сестеро на экране не предвещало ничего хорошего. Она знала, что Хулия в монастыре, она сама отправила ее в поисках списка.

— Привет, Ане.

— Ты где?

— Выхожу из монастыря. Несу сладости к завтраку.

Сестеро громко фыркнула.

— Все еще там? Поверить не могу. Скажи, что список у тебя.

— Я только что закончила. Теперь они говорят, что те грабители украли нужную нам информацию.

— Какое совпадение! — съязвила Сестеро. — Придется тебе вернуться к этим интриганкам. Я волнуюсь, потому что в Бустурии исчезла еще одна женщина.

— Кто? Когда?

— Чаро Эчебесте. Три часа назад она должна была открыть ларек на рынке в Гернике, но до сих пор не приехала. Она ушла из дома как обычно, — сбивчиво объяснила Сестеро. — Не знаю, паранойя ли это, но, возможно, прямо сейчас она у него в руках. Если мои подозрения верны, ее имя будет в этом списке.

— Сейчас вернусь.

Хулия снова нажала на звонок, и тот пронзительно зазвенел по другую сторону вертушки.

— Пресвятая Дева Мария, — это была сестра Тереса.

— Чаро Эчебесте, — Хулия взяла с места в карьер. — Ее вы тоже не помните?

— А должна?

— Эта женщина только что исчезла. Мы опасаемся, что она может быть еще одной девушкой из Лурда.

Молчание монахини в который раз принесло одно разочарование. Хулия пожалела, что не видит ее лица и возможные эмоции.

— Что она говорит? — раздался голос Сестеро в динамике.

— Она была одной из тех девушек? — повторила Хулия.

Монахиня по-прежнему молчала.

— Прошло почти сорок лет. Как я могу помнить нечто подобное? Наверняка здесь бывали и Чаро, и Мария, и Майте… Эчебесте? Не знаю. Я хотела бы помочь, но не могу. К сожалению, эти бумаги у нас украли.

Слова ее звучали искренне, но Хулию это не убедило. Как и Сестеро, которая кипела от возмущения в телефоне.

— Передай ей, что если окажется, что Чаро — одна из девушек в Лурде, то я лично прослежу, чтобы в этом монастыре под опись попал каждый уголок, — крикнула она и повесила трубку.

Хулии не пришлось повторять это монахине, которая услышала всю тираду, несмотря на расстояние.

— Мы будем молиться за нее. Большее нам не подвластно.

Понедельник, 29 октября 2018

Сестеро стремительно двигалась между прилавками, которые ломились от обилия сезонных овощей и фруктов. Здесь пахло лесом из-за грибов, лисичек и шампиньонов, которые предлагали некоторые продавцы. Повсюду царили яблоки — множество яблок любых цветов — и каштаны, которые как раз созрели. Время от времени сюда проникал резкий аромат сыра и сладкие ноты чоризо и луковой колбасы.