Крис Боджалиан - Бортпроводница

Кэсси отогнала эту мысль и открыла дверь. Меган окинула приятельницу пристальным взглядом и протиснулась в номер, там оперлась о шкаф и снова уставилась на коллегу. Потом едва заметно улыбнулась.

— А знаешь, Кэсси, я думала, ты будешь хуже выглядеть, — заметила Меган. — Смею ли спросить, где ты была? Вообще-то, я уже начала волноваться.

Кэсси пожала плечами, стянула с шеи шарф и засунула его в кармашек чемодана. Сбросила с ног туфли на шпильках. Боже, и как ее характеризует тот факт, что она не снимает каблуки, даже когда собирается (или предполагает) напиться в стельку? Сколько раз сочетание сангрии и босоножек превращало лестничный пролет в ступень Хиллари на Эвересте?

— Серьезно? — спросила она, пытаясь обесценить беспокойство Меган.

Кэсси шагнула из юбки, спущенной на пол, и принялась расстегивать блузку.

— И почему ты волновалась?

— Ты была с тем юношей? — ответила вопросом на вопрос Меган.

Юношей? Ну да, он молод. То есть был молод. Меган уже 51 год, она на 12 лет старше Кэсси и на полтора, а то и на два десятка лет старше Алекса Соколова.

— Ты знаешь, о ком я, — пояснила коллега. — О парне с места «два-ц».

Опасаясь себя выдать, Кэсси не рискнула посмотреть Меган в глаза. Она свернула блузку в тугой рулон, сложила его пополам, выдавливая воздух, и засунула в отделение чемодана, где держала грязную одежду.

— С «два-ц»? Господи, нет. Кажется, он сказал, что работает в каком-то хедж-фонде. Звучит скучновато. Не в моем вкусе.

— Богачи не в твоем вкусе?

— Ничего не имею против богачей. Но ведь они чокнутые альфа-самцы!

— Вы с ним флиртовали напропалую, особенно перед посадкой.

Кэсси уселась на кровать (только вчера она дремала здесь днем), чтобы натянуть требуемые авиакомпанией черные колготки.

— Вообще-то, нет, — бросила она небрежно.

— Значит, ты не с ним была?

— Я же сказала, нет.

— У тебя похмелье?

— Я бы кивнула, но будет слишком больно. Да.

— С тобой все будет в порядке?

— Конечно.

Кэсси встала, подтянула колготки и осторожно наклонилась к своему чемодану, чтобы достать форму, заготовленную для обратного перелета. Выпрямлялась она медленно, стараясь унять (или хотя бы ослабить) волны тошноты, которой сопровождались все движения головой.

— Аспирин дать?

— Спасибо, у меня есть.

— Ну конечно, у тебя есть. Можно кое-что спросить?

— С кем я была, если не с тем парнем?

— Нет, я не об этом.

Кэсси промолчала.

— Почему? — произнесла Меган. — Почему ты так с собой поступаешь? Когда-нибудь тебя просто убьют. Я знаю, в Дубае безопасно. Но все-таки мы на Ближнем Востоке. И все-таки ты женщина. Тут не Париж и не Нью-Йорк.

Она села на кровать, наблюдая, как Кэсси влезает в черное форменное платье с синими и красными полосами, подчеркивающими стройность фигуры. Слово «убьют» эхом откликнулось у нее в голове, вызвав дрожь. Когда еще она видела труп? На похоронах. Не на похоронах отца, потому что после автомобильной аварии его тело уложили в закрытый гроб. На похоронах матери. А еще бабушек и дедушек, которые просили их не кремировать. Она вспомнила перерезанное горло Алекса Соколова. Кажется, его глаза были закрыты — распахнутые глаза она бы запомнила, — но от этого его гибель не представлялась ей менее страшной.

— Я в порядке, — солгала она. — Я в порядке.

Словно, повторенные дважды, эти слова стали бы правдой. Сказано — сделано.

— Да не в порядке ты, — заметила Меган, глядя на нее скептически. — Если люди в порядке, они не…

— «Они не» что? — огрызнулась Кэсси, вложив в три коротких слова всю свою злость и желание защититься (и сама удивилась своей вспышке). — Что конкретно я сделала не так?

Меган наклонилась вперед и оперлась ладонями о колени, не зная, что сказать. Интересно, с чего подруга (впрочем, нет, всего лишь коллега, дружба предполагает более близкие отношения) начнет: с секса или с выпивки? Но Меган промолчала.

— Не суди меня, — сказала Кэсси. — Я серьезно. У тебя прекрасный муж и двое милых детишек…

— Одной шестнадцать, другой тринадцать. Они уже давно не детишки, — перебила ее Меган, и это прозвучало примирительно.

— Я живу своей жизнью. Это мой выбор, не твой.

— Знаю. Я все поняла. Только успокой меня — ты абсолютно трезвая?

— Да, конечно.

— Тогда ладно, сдаюсь! Так с кем ты развлекалась?

— Да так, встретила одного типа в баре.

— Я не видела тебя внизу.

Хотя их номера располагались рядом, Кэсси была уверена, что коллега еще спала, когда она накануне вечером покидала гостиницу. Достаточно будет немного приврать.

— Мы познакомились почти сразу и скоро ушли в его отель. А ты чем занималась?

Она достала из чемодана фирменные шарфик и пояс авиакомпании.

— Шейн знает тут один японский ресторан, поужинали с ним, Викторией и Джейдой. Было мило. Потом разошлись по своим номерам и легли спать. Хорошо отдохнули.

Сначала Кэсси понадеялась, что коллега не будет читать ей ханжеские нотации, но последняя фраза убедила ее в обратном.

— Молодцы, — ответила она.

Кэсси начала было повязывать шарфик, но невольно замерла, вспомнив жуткую рану поперек горла Алекса Соколова. Она едва заметно вздрогнула, подумав, как уязвима шея.

Неверно интерпретировав это непроизвольное содрогание, Меган встала и взяла руки Кэсси в свои.

— Сделай себе одолжение, — заговорила она.

Кэсси промолчала, но почувствовала, как внутри разворачивается змея, готовая ужалить в ответ, если Меган произнесет хоть слово осуждения.

— Начни все заново, — посоветовала коллега с материнскими нотками в голосе. — В смысле, оденься нормально. Первым делом смени белье. Я задержу автобус.

Она отпустила пальцы Кэсси и оставила ее в номере одну.

Микроавтобус пробирался в аэропорт по пробкам, в переднем ряду без умолку болтал Стюарт, второй пилот. Кэсси с радостью включила бы кондиционер посильнее, чтобы легче справляться с накатывающей тошнотой, но не хотела привлекать к себе лишнее внимание. Лайнер вылетит не раньше чем через пару часов, но лучше заранее удостовериться, что в дорожном несессере есть упаковка драмамина.

— Напоминаю, это Гамбург, а мы с вами знаем, что диспетчеры там такие все из себя немцы, — рассказывал второй пилот.

Он обернулся, обращаясь во всем, кто сидел позади. В микроавтобусе было четырнадцать кресел, и все, кроме водительского, были заняты членами экипажа. Кэсси сидела в последнем ряду вместе с Меган и Шейном, забившись в угол у окна.

Командир экипажа и его семья уже целую вечность жили на Среднем Западе, но родом он был из Германии. Интересно, подумала Кэсси, второй пилот просто подшучивает над капитаном, или Германия имеет отношение к истории? Она впервые летела со Стюартом, поэтому не знала ответа на этот вопрос. Ей было известно только, что Стюарт — трепач, каких мало.