Лесли Келли - Связать. Пытать. Убить. История BTK, маньяка в овечьей шкуре [litres]

Она описала каждого члена семьи, начиная с веселого отца.

– Я уверена, что вы ощущали, как он любил свою семью, когда забирали его последний вздох. Вы такой трус.

Ее сестра Джози:

– Меня поражает, что вы проявили такую жестокость к милому, прекрасному ребенку.

Джоуи, навсегда девятилетний:

– Его звали Джоуи, а не Джуниор, но, думаю, для вас это не имеет значения… мужчина с пистолетом против маленького мальчика. Вы определенно трус… Совсем недавно я поняла, что не могу вспомнить голос матери. Это было тягостное открытие, но, стоило мне изложить свои мысли на бумаге, до меня дошло: я – голос моей матери. И я знаю, что нас услышали.

Судья разрешил выступить представителям всех семи семей. Сидя в машине Стида, Рейдер слушал их голоса, глядя на зеленые пастбища, проплывающие мимо. Стид задумался, как Рейдер справляется с этим. Некоторые из тех, кто давал показания накануне, плакали; некоторые яростно осуждали Рейдера, включая сына Ди Дэвис, Джеффа, бывшего офицера из офиса шерифа.

– Я решил, что ради наших невинных жертв и их любящих семей и друзей, которые находятся здесь сегодня, для меня это будет день радости, а не возмездия. Если бы мое внимание было сосредоточено на ненависти, я бы не сводил с тебя глаз и называл демоном из ада, оскверняющим это здание одним фактом своего существования… Если бы я был злым, то напомнил бы тебе, как справедливо то, что весь мир извращенного самовлюбленного психопата, одержимого общественным вниманием, вскоре сведется к изолированному одинокому существованию в камере площадью восемьдесят квадратных футов до конца его жалкой жизни.

В машине Рейдер опустил голову и скованными руками снял очки. Он взглянул на Стида, и тот увидел слезы в его глазах.

Во время слушания Рейдер сделал неудачную попытку извиниться, но никто не принял ее всерьез. Некоторые из семей его жертв даже не слышали изинений; чтобы выразить свое презрение, они покинули зал суда до того, как он начал то, что в Уичито стало известно как «речь лауреата «Золотого глобуса». Болтая более двадцати минут, Рейдер поблагодарил почти каждого человека в зале суда и каждого человека, которого встретил в тюрьме, как будто кланялся в последний раз.

Он отметил наличие общих черт между ним и убитыми им людьми: военная служба, учеба, хобби, домашнее животное. И с тоской говорил о своих «отношениях» с полицейскими.

– Во время дачи признательных показаний я чувствовал, что у меня есть взаимопонимание с сотрудниками правоохранительных органов, – сказал он. – Я почти считал их своими приятелями. Как-то я спросил, может ли Ламуньон разделить со мной чашечку кофе.

Стид задумался: жалеет ли Рейдер в общем или он жалеет только себя, жалеет, что все кончено, что скоро он окажется один в камере, а средства массовой информации перейдут к другим историям?

Рейдер показал Стиду, как красиво зеленеют пастбища. Стид согласился. В августе в Канзасе обычно было сухо, трава ржаво-коричневая, но дождь оживил землю. Мир выглядел свежим и новым.

Рейдер посмотрел на прерию, сияющую на рассвете. Стид понял, что это, возможно, последний взгляд BTK на сельскую местность и бескрайнее небо Канзаса. Рейдера поместят рядом с заключенными, приговоренными к смертной казни, и будут держать в камере двадцать три часа в сутки.

Когда они доехали до тюрьмы, Рейдер вышел и на мгновение потянулся, расправляя спину.

Он поплелся к тюремной двери, щурясь на восходящее солнце, окруженное заборами, увенчанными петлями из колючей проволоки.

И вошел внутрь.

Оставшимся в живых оставалось обдумать два вопроса: почему Деннис Рейдер делал то, что делал, и почему понадобился тридцать один год, чтобы поймать его.

Детективы, которые исследовали записи и опрашивали его семью и друзей, не нашли в его прошлом ни конфликта между родителями, ни свидетельств жестокого обращения в детстве, ни других типичных в таких случаях объяснений столь извращенного поведения. Дело в том, что некоторые люди убивают без всякой причины, а многие дети из неблагополучных или страдающих от алкогольной зависимости или разведенных родителей вырастают хорошими людьми. Самое страшное, что друзья детства могли рассказать The Eagle о Рейдере – он не умел шутить. Никто из них не знал о его глубинных переживаниях и тайных увлечениях, которые он начал лелеять в молодости.

Сам Рейдер, откровенно беседуя с детективами во время своего тридцатитрехчасового допроса, сказал, что ни в его семье, ни в его прошлом нет ничего, что делало бы его тем, кем он был. Лично он считал единственно возможным объяснением внутреннего демона, монстра, который контролировал его, Фактор Икс, как он иногда называл его, – единственный, имеющий смысл. Как иначе объяснить помыслы человека, который имел много друзей, но душил людей; человека, который с любовью растил своих двоих детей, но убивал чужих?

Услышав подобные вопросы, Ландвер и детективы из его команды закатывали глаза. Они постоянно разговаривают с убийцами и знают, что с детства они растут хладнокровными и эгоцентричными. Виноваты всегда не они, а кто-то другой, всегда находятся «факторы» – и проблемы тянутся с детства. Или они были пьяны, или не в своем уме, потому и убили ребенка. У большинства убийц есть подобное оправдание для отказа взять на себя ответственность за свои действия перед лицом правосудия. Копы так часто слышат эти оправдания от убийц, что они им надоедают. В конце концов, Рейдер, возможно, получил больше известности, чем большинство убийц, но для следователей его отмазки не звучали свежо или интересно.

Так зачем же он это сделал? Почему один бойскаут вырастает и становится серийным убийцей, в то время как другие бойскауты, такие как Кенни Ландвер, Келли Отис и Дана Гауг, вырастают и становятся следователями, которые выслеживают его и сажают за решетку? Ландвер сказал, что все сводится к следующему: мы все делаем выбор. Рейдер сделал свой – и десять человек лишились жизни.

В интервью, которое он дал нанятому государством психологу, оценивавшему его состояние сразу после признания вины, Рейдер говорил о мотивации: «Я думаю, что на самом деле искал не человека, а свою фантазию. Я знаю, что не очень приятно говорить так о людях, но они были в основном объектами… Удовольствия от самого убийства я испытывал не больше, чем до или после него».

Детектив Тим Рельф отметил, что Рейдер начал планировать, как лгать всем вокруг задолго до убийства Отеро. Рейдер ясно дал понять, что даже в военно-воздушных силах, за много лет до того, как он убил Отеро, он учился вламываться в здания, преследовать женщин и придумывать уловки, чтобы пробраться в их дома. Вернувшись в Канзас, он использовал свою семью, школу, работу, хобби, волонтерство и церковь, чтобы создать образ, который прятал его настоящего от общества.