Лесли Келли - Связать. Пытать. Убить. История BTK, маньяка в овечьей шкуре [litres]

Но Паула Рейдер не скоро увидит выручку. Семьи жертв BTK подали в суд с требованием конфисковать «лишние» тридцать три тысячи долларов, которые, как они утверждали, были плодом дурной славы ее мужа. Во время судебного разбирательства покупатель отказался от дома, и в конце концов город сровнял дом с землей. Участок превратился в небольшой парк с баскетбольной площадкой, столами для пикника и качелями.

Когда аукцион закончился, Лавиана в полном одиночестве остался на заднем дворе BTK, слушая, как Уэйн Ньютон поет через динамики аукциониста: « Danke sch ö n , дорогая, danke sch ö n . Спасибо тебе за всю радость и боль…»

17–19 августа 2005 года

Окружной прокурор Нола Фулстон считала, что на процедуре вынесения приговора в августе по делу Рейдера нужно будет дать подробные показания, освещением которых займутся национальные СМИ.

Многие жители Уичито, включая некоторых адвокатов защиты, критиковали это решение. Рейдер признался и смирился со своей судьбой. Зачем идти на такие расходы? Зачем выносить все эти грязные подробности на телевидение, ведь в таком случае они мало того что заденут семьи жертв, так еще и поставят в незаслуженно неловкое положение невинную жену и детей Рейдера? Фулстон что, хочет играть на публику?

Прокурор Кевин О’Коннор презирал закулисные сплетни. Во-первых, Фулстон расспросила всех родственников жертв BTK, не возражают ли они против того, чтобы она обнародовала доказательства его вины. Никто не возражал. Во-вторых, О’Коннор заявил: «Если бы мы хотели публичного внимания, созвали бы пресс-конференцию и дали бы возможность окружному прокурору часами выступать перед камерой. Но Нола поступает иначе».

Люди должны услышать от полицейских то, что им известно, решила она. В противном случае единственное полное публичное объяснение преступлений BTK появилось бы от самого Рейдера, по его просьбе. Хотя отчет Рейдера судье был подробным и ужасающим, он сгладит самые неприятные моменты.

О’Коннор сказал, что есть еще одна причина. Фулстон имела долгий опыт работы с жертвами преступлений. Она сдержала свое обещание, данное много лет назад, и сама взялась за расследование нескольких убийств, несмотря на то что ей приходилось руководить более чем пятьюдесятью помощниками прокурора. Она знала, что членам семьи жертвы важно увидеть преступника в зале суда в момент вынесения приговора. «Для них это как способ сказать ему: «Тебе это не сошло с рук», – объяснил О’Коннор.

Были и другие преимущества, некоторые из них не столь явные. Теперь Отис знал о Рейдере достаточно, чтобы понять, что тот опасается за свою жизнь в тюрьме и хочет, чтобы заключенные думали, что они вот-вот встретят большого, злого серийного убийцу – опасного человека, которого следует воспринимать всерьез. Также Отис знал, что заключенные думают о растлителях малолетних и парнях, которые любят одеваться в женскую одежду. Он надеялся, что все заключенные планируют посмотреть вынесение Рейдеру приговора по телевизору.

На слушании, которое длилось два дня, Фулстон просила детективов подробно рассказать о каждом убийстве с места свидетеля. «Я так устала от высокомерия, которое он проявил на слушании, – сказала она позже. – Многое из того, что мы сделали при вынесении приговора, было сделано намеренно, для того чтобы сбить с него спесь, публично показав, кто он есть на самом деле».

Рэй Лундин из КБР рассказал, как глумливо Рейдер передразнивал Джози Отеро в день признания вины. Дана Гауг, предварительно натянув резиновые перчатки, продемонстрировал игрушки, которые BTK бросил в ванную, чтобы занять детей Ширли Виан, пока душил ее. Фулстон, О’Коннор и прокурор Ким Паркер показали фотографии, на которых красовался перевязанный Рейдер в украденном лифчике и женской комбинации.

Отис попытался заставить Рейдера посмотреть ему в глаза, пока описывал, как Рейдер признался в убийстве Вики Вегерле, однако Рейдер избегал его взгляда, подняв глаза только для того, чтобы взглянуть на фотографии ее тела, крупным планом продемонстрированные на экране зала суда.

Кое-что из того, что Фулстон и копы делали в зале суда, предназначалось для того, чтобы запутать и запугать Рейдера. Фулстон хотела отправить его в тюрьму психологически сломленным человеком. Она размышляла, как это сделать, и в этом ей помогли яркие объяснения Ландвера касательно того, каким занудным, дотошным моральным уродом был на самом деле Рейдер.

Когда Ландвер занял место свидетеля, к нему подошла Фулстон с сумкой, набитой вырезанными с открыток изображениями женщин, которые Рейдер аккуратно перевязал резинками. Она вытряхнула их, развязав резинки и намеренно устроила из коллекции беспорядок, копаясь в ней. Рейдер, сердито наблюдавший за этим со стороны защиты, бросил ручку на пол. Но и Фулстон обнаружила в стопке сюрприз для себя лично: взяв наугад одну из сотен вырезок, она перевернула ее и прочитала имя Нола на обороте.

Пораженная, она показала это Ландверу, сидевшему в свидетельском кресле.

– Ты знал, что это было здесь? – прошептала она.

– Нет, – удивленно прошептал Ландвер. Они оба изучали фотографии, готовясь к слушанию, и пропустили эту.

На следующий день, выслушав показания членов семей жертв, Уоллер приговорил Рейдера к десяти пожизненным срокам подряд, по одному за каждое убийство. Рейдер, которому сейчас было шестьдесят, не имел права на условно-досрочное освобождение до тех пор, пока ему не исполнится сто лет.

Рейдер был к этому готов. Однажды, когда помощники шерифа перевозили Рейдера в ножных кандалах в другую часть тюрьмы, тот начал бегать трусцой на месте. Он сказал, что тренируется, чтобы не попасть в тюрьму слабаком. И, будучи всю жизнь гетеросексуалом, сейчас он рассматривал альтернативы. Гомосексуализм в тюрьме может стать интересным опытом, сказал он полицейским.

На следующее утро после вынесения приговора, еще до рассвета, помощники шерифа за полчаса доставили Рейдера из Уичито в исправительное учреждение Эльдорадо. Рейдер был одет в красную полицейскую рубашку, комбинезон и шлепанцы, кроме того, его сковали в запястьях, лодыжках и талии.

Шериф Гэри Стид, который много лет назад расследовал убийство Долорес Дэвис, вызвался с двумя помощниками доставить Рейдера к месту назначения.

По дороге они услышали, как в новостях передали запись свидетелей о стороны обвинения, выступавших на вчерашнем заседании по вынесению приговора.

– Я Кармен Джулия Отеро Монтойя, – сказала Рейдеру в зале суда дочь Отеро. – Хотя мы никогда не встречались, вы видели мое лицо раньше. Это же лицо смотрело на вас более тридцати лет назад – лицо моей мамы, Джулии Отеро. Она научила меня, как любить, быть хорошим человеком, принимать других такими, какие они есть, и, самое главное, смотреть в лицо своим страхам. Я уверена, вы видели это в ее лице, когда она боролась за жизнь. Моя мать против вашего пистолета. Вы такой трус…