Ю Несбё - «Ревность» и другие истории

И еще кое-что. Способность погружаться в чужие чувства вовсе не то же самое, что способность сопереживать. «That I understand doesn’t mean I care» [5] Если я понимаю, это не значит, что мне не все равно (англ.) . , — говорит Гомер. Я про Гомера Симпсона. Однако в моем случае эти две способности, к сожалению, объединяются. Я страдаю, сострадая ревнивцу. И поэтому свою работу я ненавижу.

Ветер дергал оконный шпингалет, стараясь сорвать его. Хотел показать мне свою силу.

Я уснул, и мне приснилось, будто я падаю с большой высоты. Я проснулся спустя полчаса оттого, что падающий наконец достиг земли.

Телефон пискнул, значит пришел мейл. В мейле содержались данные сообщений и звонков, удаленных из памяти телефона, принадлежащего Францу Шмиду. По этим данным, за ночь до исчезновения брата Франц восемь раз звонил Виктории Хэссел, но та не брала трубку. Я проверил номер и убедился, что это та же самая Виктория, с которой я разговаривал по телефону Джулиана. Однако чувство, какое бывает, когда падаешь с большой высоты, легкая дрожь и удар плоти о камень, которого никогда, никогда не забыть, появилось, лишь когда я прочел сообщение, отправленное Францем на греческий номер, принадлежащий Хелене Амбросиа.

«Я убил Джулиана».

Деревушка Эмпорио представляла собой горстку домов на северной оконечности Калимноса. Шоссе здесь просто-напросто заканчивалось. Девушка, подошедшая к моему столику в ресторане, напоминала Моник. Было время, несколько лет, когда Моник мерещилась мне повсюду, во взглядах и внешности каждой женщины, в каждой прямой девичьей спине, я слышал ее в каждом слове, которое произносила какая-нибудь незнакомка. Но чуть погодя время принесло рассвет, убивший это привидение. А еще через несколько лет я просыпался и выходил на афинские улицы, зная, что больше ничего подобного не повторится. Пока снова не стемнеет.

Эта девушка тоже была красивой, но, разумеется, не такой же красивой. Впрочем, нет. Такой же. Худая, длинноногая, с естественной грацией движений. С мягким взглядом ореховых глаз. Вот только кожа была угреватой, и еще девушке недоставало подбородка. Неужели Моник тоже чего-то недоставало? Я уже забыл. Наверное, благопристойности.

— How can I be of service, sir? [6] Чем могу вам помочь, сэр? (англ.)

Эта чрезмерно вежливая фраза — я привык, что английские официанты произносят ее со слегка насмешливым пренебрежением, — из уст юной и чистой гречанки звучала трогательно и искренне. В это утро в семейном ресторанчике, маленьком и уютном, никого, кроме нас с ней, не было.

— Вы Хелена Амбросиа?

Услышав, что я говорю по-гречески, она покраснела и кивнула. Я представился и сказал, что пришел, потому что расследую исчезновение Джулиана Шмида, а когда добавил, что знаю о ее связи с Францем Шмидом, лицо у нее исказилось от ужаса. Она то и дело озиралась, проверяя, не вышел ли из кухни еще кто-нибудь и не подслушивают ли нас.

— Да-да, но как это связано с пропавшим? — быстрым шепотом проговорила она, сердитая и покрасневшая от стыда.

— Вы же с ними обоими встречались.

— Что-о? Нет! — забывшись, воскликнула она, но потом опять рассерженно зашептала: — Это кто сказал?

— Франц. В заброшенном городе вы встретились с Джулианом, братом-близнецом Франца, который выдал себя за него.

— Близнецом?

— Однояйцевым, — сказал я.

На ее лице отразилось смятение.

— Но…

Я видел, как она прокручивает в голове события, после чего на место смятения пришло сперва недоверие, а затем ужас.

— Я… Я встречалась с двумя братьями? — пробормотала она.

— А вы об этом не знали?

— Откуда мне было знать? Если их и впрямь двое, они совершенно одинаковые. — Она прижала к вискам ладони, словно боясь, что голова лопнет.

— Значит, Джулиан солгал, когда сказал брату, что позвонил вам вечером на следующий день, все объяснил и вы его простили?

— Я ни с кем из них не разговаривала!

— А сообщение от Франца? «Я убил Джулиана». Его вы получили?

Она растерянно моргала.

— Я не поняла, к чему это вообще. Франц рассказывал, что у него есть брат, но не говорил, что его зовут Джулиан и что они близнецы. Когда я прочитала сообщение, то решила, что Джулиан — это название альпинистского маршрута или что он так прозвал какого-нибудь таракана у себя в комнате — что-нибудь типа того. И что потом он наверняка расскажет подробнее. А в тот момент мы только закончили работу, мне надо было срочно прибраться, поэтому я просто отправила в ответ смайлик.

— Я просмотрел вашу с Францем переписку. Он писал вам длинные сообщения, а вы отвечали довольно коротко. Единственное сообщение, которое вы написали первой, — то, что вы послали наутро после встречи с Джулианом. И прежнего равнодушия в нем нет, верно?

Она прикусила губу. И кивнула. В глазах у нее блестели слезы.

— То есть хотя Джулиан и соврал, будто рассказал вам про то, что он не Франц, влюбились вы лишь после того, как встретились с Джулианом?

— Я… — Силы будто бы покинули ее, она скорее не сидела, а полулежала на стуле. — Когда я познакомилась с ним… С Францем… Мне он очень понравился. И наверное, его внимание мне льстило. Мы встречались в Палеохоре, людей там почти не бывает, по крайней мере знакомых с нашего острова. Все было совсем невинно, но в последний раз я разрешила ему поцеловать меня на прощание. Хоть я и не была в него влюблена, ну, то есть не по-настоящему. Поэтому когда он… хотя нет, не он, Джулиан, когда Джулиан написал мне снова и предложил встретиться, я отказалась. Я решила положить этому конец, пока все не зашло слишком далеко. Но он настаивал так… как никогда прежде. Как-то весело, словно подшучивая над собой. Поэтому я согласилась на последнюю встречу, только увидеться, и все. А когда мы встретились в Палеохоре, все изменилось. И мы с ним, и то, как он говорил, как обнимал меня. Он показался мне более расслабленным и веселым. Я и сама заразилась его настроением. Мы смеялись намного больше, чем прежде. Я решила, что это, наверное, потому, что мы уже довольно близко знакомы и перестали смущаться.

— Вы с Джулианом занимались сексом?

— Мы… — Она выпрямилась и покраснела. — Мне обязательно отвечать на этот вопрос?

— Хелена, вам вообще необязательно отвечать ни на какие вопросы, но чем больше я буду знать, тем легче мне раскрыть это дело.

— И найти Джулиана?

— Да.

Она прикрыла глаза, точно пытаясь сосредоточиться.

— Да. Занимались. И это было… чудесно. Когда я в тот вечер вернулась домой, то поняла, что совершила ошибку, что теперь-то я точно влюбилась и хочу его снова увидеть. А сейчас он…

Хелена закрыла лицо руками. Послышались всхлипы. Пальцы у нее были длинными и тонкими, почти как у Моник, — та любила растопырить их, говоря, что они похожи на паука.