Анна Князева - Тени Старого Арбата [litres]

– Послушайте, Ирина… – начал Кречетов, но отчего-то замялся.

Она проронила:

– Слушаю…

– А если я попрошу вас остаться?

– На каком основании? – спросила Ирина Владимировна.

– Просто останьтесь. Мне кажется… Нет, я в этом уверен… Мне нужно сказать вам очень важную вещь. Но…

– Что?.. – Она в ожидании наблюдала за тем, как он мучается, не в силах выразить свои чувства.

– Я не могу сосредоточиться, боюсь ошибиться. Прошу, подождите! Как только закончу дело, мы с вами поговорим.

Ирина Владимировна была разочарована его нерешительностью. Она отвела глаза и развернула манжету тонометра:

– Ничего обещать не могу. Давайте руку.

Пока измерялось давление, Кречетов молчал. Наконец, она проронила:

– Я удивляюсь, что вы еще живы и ходите.

– Послушайте… Осталось совсем недолго… Я скоро закончу. – Кречетов откинулся на подушку и, засыпая, пробормотал: – Кажется, вы опять вкололи мне снотворное…

В двенадцать часов ночи Кречетов окончательно и бесповоротно проснулся. Измученный болезнью, он долго ворочался в постели, но заснуть не мог. Временами ему казалось, что сердце больше не бьется. Тогда он вставал и запускал его, перемещаясь по комнате. Потом, натянув штаны и рубашку, ходил из одного конца коридора в другой.

Поравнявшись с дверью Василины, Кречетов услышал стук, потом болезненный стон. Списав это на свое состояние и галлюцинации, он отошел, но стон повторился. Тогда Кречетов прильнул ухом к двери и услышал плачущий голос Василины:

– Пожалуйста, умоляю…

Не раздумывая, Кречетов подался к противоположной стене, оттолкнулся от нее и всем телом мощно врезался в дверь. Замок не выдержал, дверь распахнулась, и он увидел картину, которая сильно отличалась от той, что нарисовало его воображение.

В постели лежали двое: Василина и повар Халид. Их позы и разгоряченные лица говорили только об одном – они занимались сексом.

Увидев Кречетова, Халид скатился с кровати, а испуганная Василина накрыла голову одеялом.

– Простите… – Кречетов шарахнулся в коридор и уже оттуда услышал голос Халида:

– Постойте.

Ожидая, когда он выйдет, Кречетов испытывал ужасное чувство неловкости. При виде Халида оно лишь усилилось.

Но тот сразу перешел к существу вопроса:

– Можем поговорить по-мужски?

– Так будет лучше, – заметил Кречетов.

– Тогда идем на улицу.

– Это еще зачем?

– Нужно перекурить. – Халид вытянул руки и показал дрожащие пальцы. – Иначе не успокоюсь.

– Входная дверь на замке.

Халид позвенел ключами:

– Взял у Василины. Идем, но только тихо, чтобы не разбудить Леонидовну.

Они спустились вниз и в темноте прокрались к двери. Повар отомкнул замки и выпустил Кречетова на улицу. Выйдя, он удалился на безопасное расстояние и жадно закурил.

Кречетов повел носом и сообразил, что повар внаглую «забил косячок».

– Травка?

– Прости, уважаемый. Я весь на нервах.

– Ну, говори…

– По-мужски, да? – уточнил Халид.

– Вроде договорились.

– Не говори Леонидовне, ладно?

Кречетов неопределенно пожал плечами:

– Меня это не касается.

– Хозяину тоже не говори, как друга прошу.

– Мне нет до этого дела.

– Тогда зачем ломал нашу дверь? – Халид выпустил дым и, ожидая ответа, по-птичьи склонил голову.

– Ошибся. Вообразил черт знает что.

– Если узнает Леонидовна, меня уволят. Кто будет кормить моих пятерых детей?

– Пятерых?! – Кречетов помотал головой. – Ну ты, брат, разошелся!

– Еще не разошелся, но Василина настаивает.

– На чем? – не понял Кречетов.

– Хочет, чтобы бросил семью и женился на ней. У Василины будет ребенок.

– Твой?

– Угу… – Халид жадно затянулся, закрыл глаза и на несколько мгновений замер. Потом, выдохнув, повторил: – Весь на нервах, понимаешь?

– Понимаю.

– Тяжелая жизнь, весь день на кухне. Курить хочется, а не выйти, Леонидовна за всеми следит. От этого еще больше нервничаю. Успокаиваюсь только от этого. – Он показал «косяк» и, спохватившись, предложил: – Не затянешься?

Кречетов покачал головой:

– Я не курю.

– Значит, никому не расскажешь?

– Я же пообещал.

– Про травку тоже не говори. Боюсь потерять работу.

– Послушай… – сказал Кречетов и ненадолго замолчал, додумывая предложение. – Раз уж я обещал промолчать, ты мне тоже кое в чем помоги.

Повар насторожился:

– Я ничего не знаю!

– Не спеши.

– Зря подозреваешь меня, – зачастил Халид. – Ой, совсем зря. Я работаю честно. Никому не желаю зла. Я – добрый человек.

Кречетов перебил его вопросом:

– Знаешь, от чего умер твой бывший хозяин?

– Снаткин? – Халид по-хитрому сощурил глаза. – Подписку дал. Сказать не могу.

– Мне можно, я полицейский.

– Об этом все в доме Снаткина знают.

– Вот видишь? Ну, говори.

Халид взял его за рубашку и, приблизившись, предупредил низким голосом:

– Без передачи, друг. Да?

– Мне некому передавать, я сам по себе, – сказал Кречетов и спросил: – Снаткина убили?

– Любоф, – глубокомысленно проронил повар и закатил глаза.

– Не понял…

– Умер в постели с девушкой – наелся виагры.

– Подожди… Ты откуда об этом знаешь?

– Хозяйка Лара уехала. Хозяин Юрий привел домой свою девушку. Влез на нее и в постели умер. Она – в крик. Мы сбежались. Сам видел своими глазами. – Для наглядности повар все изобразил руками. – Вот он голый. Вот она голая.

– Про виагру откуда знаешь?

– Все в доме знали. Горничная знала, пустую упаковку выбрасывала. Я слышал разговор хозяйки Лары. – Халид снова прищурился. – От прислуги ничего в доме не скроешь. У нас есть глаза и уши.

– Ну, предположим. Тогда расскажи про то, что случилось здесь. Тем вечером, когда умерла старуха, ты заходил к ней в комнату?

– Зачем мне старуха? Я ждал Василину. – Рассказывая, повар оживился: – Обычно мы делаем так: она вечером запирает меня в своей комнате, чтобы никто не видел и нам по коридору ночью не бегать.

– Значит, ты весь вечер сидел под замком и не мог выйти?

– Нет, не мог. – Халид покачал головой. – Василина замкнула дверь.

– Она может подтвердить? – спросил Кречетов.

– Конечно! – ответил повар.

Василина караулила Кречетова под его дверью. Увидев, бросилась к нему:

– Не губите!

– Спокойно, – твердо сказал он и распахнул свою дверь: – В комнату заходите.

Она переступила порог и замерла у двери.

– Только не рассказывайте Эмме Леонидовне! Я потеряю место.

– Никому ничего не скажу, – пообещал Кречетов. – А вот вы мне расскажете.

Она встрепенулась и осторожно поинтересовалась:

– О чем?

– Где был Халид в тот вечер, когда умерла Полина Аркадьевна?

Замолчав, Василина опустила глаза.

– Мне нужна правда! – предупредил ее Кречетов.