Джули Кларк - Последний рейс

Кейт Лейн молчит несколько секунд, видимо, переваривая услышанное, и наконец спрашивает:

– Когда была сделана запись?

– Точно не могу сказать, но совсем недавно. Моя ассистентка прислала мне ее вчера вечером. Она готова подтвердить ее подлинность.

– Я должна ее послушать, прежде чем что-то предпринимать. Отправьте запись моему продюсеру.

Она диктует номер, я пересылаю файл и спустя несколько секунд слышу на другом конце провода знакомые звуки: стук, голос Даниэллы, спор Рори и Брюса. Когда запись заканчивается, Кейт говорит со вздохом:

– Мне очень жаль, миссис Кук, но мы не можем пустить это в эфир.

– Что это значит?

Кейт была моей последней надеждой. Я рассказала ей все и получила отказ.

– Он фактически признает свою вину, – делаю я последнюю, отчаянную попытку.

– Недостаточно. Это лишь косвенные улики. Открыто ваш муж ни в чем не сознался.

– Он летит в Калифорнию. За мной! Запись – единственный способ остановить его.

– Я искренне хочу вам помочь, – откликается Кейт. – Ваша история – сама по себе сенсация. Насколько я понимаю, ваш муж собирается баллотироваться в сенат, и вдруг происходит такое… Мы сделаем отдельный выпуск, и вы сами все расскажете.

– Чтобы меня затравили, как других женщин, отважившихся побороться с влиятельными мужчинами? А Рори тем временем спокойно пройдет в конгресс!

– Ваши опасения вполне понятны. Но это шанс выиграть время. Попросите свою ассистентку отправить запись окружному прокурору Нью-Йорка. Мы разыщем Шарлотту Прайс и попробуем уговорить ее дать интервью. Если ваш муж действительно причастен к смерти Мэгги Моретти, мы узнаем об этом.

Я слышу шелест бумаг и приглушенный шепот на другом конце провода.

– У нас есть студия в Сан-Франциско, устроим телемост. Скажите, где вы, и мы отправим за вами машину.

Меня одолевают сомнения – меньше всего мне хочется рассказывать всей стране о том, что́ Рори сделал со мной, – но выхода нет. Я диктую Кейт адрес и название мотеля.

– Если что-то изменится, я вам позвоню, – обещает Кейт. – Машина подъедет через час. Будьте готовы.

– Хорошо. Спасибо.

Я принимаюсь собирать вещи, засовывая их в сумку как попало. Завтра я опять стану Клэр Кук. Мне придется снова взвалить на себя тяжесть этого имени и столкнуться с Рори в открытом противостоянии. Скандал будет громким. Единственное, что греет и поддерживает меня, – мысли о Еве и надежда на то, что вся эта заваруха наконец даст ей долгожданную свободу.

Мои сборы прерывает неожиданный стук в дверь. Я замираю в страхе. А вдруг Рори уже в Беркли, ускользнул из Нью-Йорка без ведома Даниэллы и нашел меня? Если это он, тогда все кончено. Когда прибудет машина Си-эн-эн, они обнаружат лишь пустую комнату.

Я осторожно выглядываю из-за занавески и вижу крепкого мужчину. Он стоит, скрестив руки на груди; под его курткой виднеется кобура.

– Вам кого? – спрашиваю я, не открывая дверь.

Он улыбается и показывает полицейский значок.

– Я агент Кастро. Мне надо поговорить с вами о Еве Джеймс.

Нью-Джерси

Февраль

За день до крушения

Самолет приземлился в Ньюарке в два часа дня. Сойдя с трапа после утомительного ночного перелета и нескончаемой пересадки в Чикаго, Ева первым делом купила новый телефон с предоплатой в ближайшем киоске, бросила упаковку в мусорное ведро и набрала номер, который Лиз оставила ей в письме.

– Это Ева. Я в Нью-Джерси. Можно заехать к тебе?

– Ты здесь? Как? Почему? – донесся до нее удивленный голос Лиз.

– Долгая история, – ответила Ева, проходя мимо багажной ленты к выходу. – Расскажу все лично.

Улица Лиз в Нью-Джерси находилась всего в пятидесяти милях от Манхэттена, но выглядела так, словно ее перенесли сюда прямиком со Среднего Запада: вдоль дороги стояли небольшие, ухоженные домики из кирпича, покрытые штукатуркой и выкрашенные в жизнерадостные цвета. Лиз открыла дверь и крепко обняла Еву.

– Вот это сюрприз! Заходи.

Она провела гостью в большую комнату рядом с кухней. Высокие окна выходили на заснеженный задний двор, по телевизору шло дневное ток-шоу. Лиз выключила его и жестом пригласила Еву сесть на диван.

– Я скучала по тебе. Рассказывай.

Ева молчала. Весь полет она репетировала, подыскивая подходящие слова, чтобы объяснить свои мотивы и поступки – распутать мучительный, тягостный узел. Теперь же, глядя в глаза подруги, смотрящие на нее с немым вопросом, не могла произнести ни слова.

Она отвернулась. На стенах висели полки, забитые книгами; письменный стол был завален бумагами; в углу стояли не до конца разобранные коробки. Она поглубже вдохнула и сказала с робкой улыбкой:

– Не знаю, с чего начать.

Лиз взяла Еву за руку. И от этого мягкого прикосновения теплых и сухих ладоней ей вдруг стало немного спокойнее. Энергия Лиз проходила через нее, замедляя взволнованный пульс.

– Неважно. Главное – начни.

– Я в беде, – решилась наконец Ева.

Она рассказала об Уэйде, о том, как в первый раз в жизни почувствовала себя рядом с ним нужной.

– Удивительное чувство. Я поверила, что могу быть интересной, привлекательной. Нормальной.

Она рассказала о разговоре в кабинете декана, о том, как осталась один на один с бедой и предательством.

– Я ничего не могла им противопоставить. Или возразить. Меня просто вышвырнули и сделали вид, будто ничего не произошло.

– Университет не назначил тебе адвоката?

Ева покачала головой, она даже не знала, что такое возможно. Лиз кипела от возмущения.

– Ты могла подать апелляцию. Есть процедуры, которые нужно соблюдать, – воскликнула она и тут же осеклась. – Откуда тебе было знать… Да и прошлого уже не изменишь. Продолжай.

Но дальше начиналась самая тяжелая часть истории – решение, которое раскололо ее жизнь на «до» и «после». Ева медленно выдохнула, оттягивая время. Ей не хотелось продолжать, потому что реальность напугает и оттолкнет Лиз. Такой она точно не сможет ее принять, несмотря на уверения, которые были в ее письме.

Ева молчала. Ей хотелось сказать, что тут история кончается и она просто решила навестить Лиз по пути в Европу. Но она знала, что Лиз на это не купится. И рано или поздно у ее крыльца появится агент Кастро и все равно скажет правду. Этого Ева допустить не могла. Отчего-то ей было важно, чтобы Лиз поняла, что́ толкнуло ее на этот путь. Окажется ли любовь Лиз достаточно крепкой, чтобы выдержать правду?

– Того парня, с которым ты столкнулась у меня, зовут Декс. По крайней мере, я его знаю под этим именем. Но у него есть и другие.

Ева рассказала о том, как Декс предложил ей кров и работу, когда она осталась одна на улице без друзей и денег, и о том, как она схватилась за него, словно утопающий за спасательный круг.