Меган Миранда - Последняя гостья

Точно так же, как мы с Коннором сохранили способность считывать друг друга даже спустя долгие годы. Во всем, что хотели скрыть, но не могли. Фейт не сумела бы соврать мне. Если я спрошу, сделала ли она что-нибудь с Сэди, и она ответит, я пойму, правда это или нет.

— И что потом? — спросил Коннор.

Я не знала. И, честно говоря, не смогла бы ответить. Фейт или Сэди. Мое прошлое или мое настоящее.

— Поклянись, что дашь мне поговорить с ней первой.

— Мы слишком стары для клятв, Эйвери. — Он отключился, а я вдавила педаль газа в пол, набирая скорость и сворачивая с шоссе.

Я была невнимательна, когда отпускала педаль газа, съезжая под уклон по горной дороге к морю. Не видела приближающийся крутой поворот серпантина и затормозила слишком поздно, по инерции зад машины занесло к краю дорожного покрытия, всю машину слегка качнуло влево. У меня упало сердце, я рванула ручник. Руки затряслись, пульс участился, и понадобилась саечка от еще одной машины — резкий гудок, с которым она вильнула, объезжая меня, — чтобы я смогла вновь сосредоточиться.

Как просто все случилось бы, осознала я. Смерти никогда не было там, где я искала ее, — она подкрадывалась, когда я не видела. Как просто, наверное, было моему отцу задремать на горной дороге, с мамой на соседнем сиденье и бабушкой на заднем. Темная дорога, темная ночь. Честно говоря, меня всегда удивляло, что такое не случается намного чаще.

Казалось чудом то, что настолько многие из нас продержались так долго и продолжают держаться.

Я сделала несколько глубоких вдохов и продолжила путь вниз, к Литтлпорту. Вдалеке солнце коснулось поверхности воды, и у меня екнуло в животе. Я миновала поворот на Хоукс-Ридж слева, с его каменными столбами и чугунными воротами. Затем еще одну развилку — дорогу, отходящую справа и ведущую к тем местам, где я выросла, с одноэтажными домами, обращенными тылом к лесу и с видом на горы. Дорога передо мной полого скатывалась к морю и центру города.

Улицы были не так запружены, как в выходные, и я, проезжая мимо, выхватила из вереницы прохожих несколько знакомых лиц. Я знала, что детектив Коллинз сейчас где-то здесь и разыскивает меня. Поджидает. Потому что убежден, что я хотела стать частью мира Сэди Ломан, а когда она приняла решение изгнать меня оттуда, я пожелала ей смерти.

Они знали, на что я способна, когда зла.

Море вдалеке выглядело спокойным. Я повернула машину и продолжала путь уже вверх по склону, мимо полицейского участка на вершине холма, к «Мысу» вдалеке и к маяку.

Стоянка была заставлена наполовину, под медленно вращающимися колесами хрустнул гравий на подъездной дорожке. Выходя из машины, я услышала плеск волн о подножия скал за деревянными перилами. Ошеломляющую силу океана. Напоминание о том, что одно и то же место способно быть воплощением и страшного сна, и мечты.

Засмотревшись на семейство, выгружающее свой багаж из соседней машины, я чуть было не упустила из виду женщину, которая вышла из мини-отеля через заднюю дверь, обращенную к лесу. И направилась по тропе, по которой я промчалась год назад.

Последовать за ней меня побудила скорость, с которой она удалялась. И эти волосы, буйные и непослушные, собранные в конский хвост высоко на макушке. И быстрый взгляд через плечо, словно она не желала, чтобы ее кто-нибудь заметил.

Я держалась на расстоянии, следуя за ней по тропе, но была вынуждена отстать, иначе она неизбежно заметила бы меня. И к тому времени, как я приблизилась ко двору за «Голубой мухоловкой» — высокая живая изгородь вокруг бассейна, проблеск голубой обшивки стен дома, выглядывающего из-за изгороди, — я потеряла ее из виду.

Застыв неподвижно, я прислушалась, чтобы уловить шум ее движения или хоть что-нибудь.

Трепет веток. Листья, сорванные и сброшенные на землю быстрым порывом ветра. Плеск волн в отдалении.

А потом — скрип открывающейся двери.

Я выглянула из-за угла «Голубой мухоловки» как раз вовремя, чтобы увидеть, как закрывается дверь дома напротив, через улицу. И замерла, уставившись на нее. Она вошла в «Закатный приют».

Значит, дело не в разбитом окне и неисправном замке. Внутрь она проникала не так.

У нее был ключ.

Я ждала на противоположной стороне улицы, прижималась к боковой стене «Голубой мухоловки» и наблюдала. Пыталась понять. В прошлом году Фейт побывала на вечеринке и поссорилась с Паркером. А теперь находилась в одном из сдающихся в аренду домов, принадлежащих Ломанам. Я силилась примерить эти сведения к призраку девчонки, которую когда-то знала.

Мне вспомнилось, как мы с Коннором и Фейт побывали в пустующем доме Ломанов. Как она открывала один за другим все шкафы, заглядывала внутрь — все мы критически оценивали жизнь, которая нам не принадлежала. Детектив Коллинз не ошибся: был один человек, в котором с годами разрослась одержимость. Тот, кто долго присматривался и нашел наконец щель, путь в ту жизнь. Только это была не я.

Я не переступала порог «Закатного приюта» с тех пор, как обнаружила в нем утечку газа. И сомневалась, что там безопасно, ведь после аварии прошло совсем немного времени.

Перебежав через улицу и прячась за деревьями, где только могла, я подобралась к окну на фасаде дома, привстала на цыпочки и заглянула внутрь. За тюлевыми занавесками Фейт водила ладонями по поверхностям, открывала шкафы, совсем как когда-то много лет назад. Она была и другой, и знакомой. И да, съежилась, как выразился Коннор, стала тише, скованнее в каждом жесте. И все-таки это была та самая Фейт, которой хватило духу пробраться в чужой дом и вообще носиться по городу, не зная удержу, будто он и породил ее. Теперь же она казалась невидимкой, какими нас и учили быть.

У меня на глазах она достала что-то из кухонного шкафа. Лишь прижавшись лбом к стеклу, я сумела разглядеть, что она делает: в руках она держала коробок-книжечку со спичками.

Нет. Нет . Я беззвучно выговорила губами ее имя, застрявшее у меня в горле. Туда или сюда. Остаться или удрать. «Фейт!» — позвала я с полными слез, широко раскрытыми глазами, но она не подняла головы.

Я ударила по стеклу как раз в тот момент, когда она чиркнула спичкой, но та не загорелась. Тогда-то Фейт и увидела меня, но не переменилась в лице. Она достала вторую спичку, а я снова хватила кулаком по стеклу.

— Стой! Подожди!

Думала я только об одном — о запахе газа.

Глядя на меня в упор, она чиркнула спичкой, и я вздрогнула. Спичка загорелась, Фейт смотрела на меня и прикрывала огонек пальцами. Я затаила дыхание, напрягла плечи. Но ничего не случилось, а она медленно поднесла спичку к свече.

— Фейт! — снова позвала я, уже зная, что стекло приглушает мой голос, а выражение лица за окном видится неопределенным, размытым. Я снова ударила по стеклу обеими ладонями. — Выходи!