Рэйчел Хаузэлл Холл - Женщина в бегах

— Ну-у-у… Да, я помню ее.

Грей села.

— Что? Кто она?

— Было одно время, — сказала Кэрол, — когда Ди моталась по колониям для несовершеннолетних, и в качестве одной из воспитательных мер там была программа «Друг по переписке» при церкви. Ее подруга жила в Лос-Анджелесе. Ей тогда было то ли десять, то ли одиннадцать… А как называлась та церковь?

— Гефсиманская вроде? — спросила Грей, подумав о церкви рядом с точкой фастфуда «Афроамериканская кухня Дюлана».

Кэрол поморщилась и пожала плечами.

— Все равно Ди бы получила эти письма. Прошло время, она вышла из детской колонии, и письма стали приходить домой. Ди в конечном счете пропала, но мы продолжали получать письма. Некоторые из них я прочла, надеясь найти там хоть какую-то зацепку того, куда она уехала. Но нет, ничего. Ее подругу по переписке звали Изабель, и она жила…

— В Инглвуде, — сказала Грей с онемевшим лицом.

— И она хотела поступить в Калифорнийский университет. В одном из писем она была очень расстроена, потому что ее тетя ослепла и она вынуждена была за ней присматривать.

— А потом, — сказала Кэрол, — письма перестали приходить.

— Изабель исчезла почти 25 лет назад, — сказала Грей. — Ей было 15.

Алисия кинула взгляд на Кэрол.

— Как она умерла?

— Не знаю, — ответила Грей. — Но, вернувшись в Алабаму из той поездки, я не считаю совпадением тот факт, что Ди присвоила себе имя и фамилию этой пятнадцатилетней пропавшей без вести девушки.

Алисия тяжело вздохнула и плюхнулась на диванные подушки.

— Так, вернемся к исчезновению Ди, — сказала Грей. — Она убежала с Ксавье?

— Именно так мы и подумали, — сказала Кэрол.

— Вы когда-нибудь видели его?

— Нет, — ответил Алисия. — Он не горел особым желанием знакомиться с семьей своих девушек.

— Да и мы тоже не хотели с ним знакомиться, — добавила Кэрол.

— Ди считала себя мразью, — сказала Алисия. — Нос кверху, будто она лучше всех. Ксавье было около двадцати двух лет, когда они начали встречаться. Ди было только пятнадцать.

— Но уже змея, — добавила Кэрол. — Она водила этот «Мустанг» с мощным двигателем, у нее были все вот эти безделушки и деньги. Деньги — вот чего она хотела.

— И Ксавье тоже об этом знал, — сказала Алисия. — Они были как Бони и Клайд, как Антоний и Клеопатра, покоряя мир и куря крэк по очереди. Но потом он уехал, и вскоре от него забеременела одна молодая девушка. Он бросил Ди, потому что она хотела только денег. Я видела, как он расставался с ней снаружи. — Она указала на неопрятный передний двор. — Она сказала ему, что если он не изменит свое решение, то она убьет себя. Свое решение он так и не изменил, но, возможно, ему все же следовало подумать.

— Ксавье убили, — сказала Кэрол. — Застрелили насмерть. Полиции было все равно, так как он был наркоторговцем, насильником и вором. Туда ему и дорога.

— Мой тогдашний парень знал Ксавье, — сказала Алисия. — Они были в одной школьной баскетбольной команде. Пол сказал ему быть осторожным и остерегаться ее, что у нее не все в порядке с головой. Ди и Ксавье слишком долго были вместе, чтобы она просто ушла. А как скоро он ее бросил? Требовалось лишь время, чтобы она смогла вернуть его.

— Когда его убили? — спросила Грей.

— Ох… — Кэрол задумалась на мгновение. — Я помню, это было прямо накануне Дня благодарения в 1990 году. Прямо перед тем, как она сбежала.

— В тот день она казалась… странной, — вспомнила Алисия. — Гораздо страннее, чем обычно.

— Когда вы в последний раз разговаривали с Дианой?

— Где-то за неделю до того, как Ксавье застрелили, — сказала Алисия.

— И кто его застрелил?

Кэрол пожала плечами.

Алисия осушила свой стакан.

— Его мама обнаружила его труп в доме, который находился в Ричмонде. Его кровь была повсюду: на ковре, на дверной ручке и на выключателе…

Она последовала за кровавыми следами в ванную комнату, где Ксавье лежал мертвым в кроваво-красной ванне. Дом обыскали.

— Он спрятал деньги в двух сейфах, — сказала Алисия. — Там было около 175 тысяч долларов от продажи наркотиков. И все эти деньги были изъяты.

Грей побледнела.

— А не подозревали ли копы…

— Кого? Ди? — спросила Кэрол. — Нет. К тому времени ее судимость уже была погашена, и она не была поймана с поличным за что-то еще. Они опросили ее, и все на этом. Она уехала из Окленда и больше никогда не возвращалась.

— И с того момента больше не было арестов?

Обе женщины отрицательно покачали головой.

— Это дело и по сей день не раскрыто, — сказала Алисия.

Она скрывалась два года с того момента, как начала жить под именем Элиз Миллер.

Алисия покачала головой.

— Вы вообще можете представить, сколько она приложила усилий, чтобы провернуть все это?

— Она была отличницей, — сказала Кэрол. — Она играла на флейте и любила Винни-Пуха. Отец ее сидел дома. Я работала, но я водила ее на тренировки. Из ее старшего брата получился хороший человек.

Алисия стукнула ее по колену.

— Это не твоя вина. Некоторые дети такими рождаются.

Кэрол сказала:

— Да, — но покачала головой. — Я курила во время беременности.

— Тетя Кэрол, — сказала с трудом Алисия, — хватит. Не делай. — Она посмотрела беспомощно на Грей. — Она иногда так делает.

— Если бы она использовала все те свои мозги в школе, всю ту энергию, которую она тратила на то, чтобы обманывать и грабить людей, то она бы стала президентом Соединенных Штатов. Но она всего этого не сделала. Она лишь присвоила имя того умершего ребенка и другой бедной девочки. — Кэрол посмотрела на Грей глазами, полными слез. — Я не знаю, кто эта женщина.

Никто этого не знал.

Временами ей казалось, что она не в силах справиться с пустотой, которую Шон Диксон оставил в ее душе, и она бессознательно начинала плакать.

— Ты в порядке? — спросил ее Доминик Рейдер, когда они стояли на террасе его прибрежного домика.

— А? — переспросила она, почесав бровь. Он указал на ее щеки. Она провела пальцами по лицу и увидела, что они мокрые.

Иногда они с Домиником гуляли по берегу, и ее соленые слезы смешивались с морским туманом.

Спрятавшись в гостевой комнате, она договорилась с «Рейдер Консалтинг» о расследовании нескольких дел. Узнав настоящий пол проститутки, пойманной с мужем клиентки, непроизвольный плач вернулся к ней вновь.

— Я схожу с ума, — сказала она однажды Доминику после ужина. — Мой мозг начинает деградировать.

Провалившись в кресло с широкими подлокотниками и высокой решетчатой спинкой, он взглянул на нее, а затем осушил свой стакан виски.

Она направила взгляд обратно к океану.

— Не то чтобы я хочу вернуться…