Ричард Чизмар - Девушка на крыльце

— О чем это вы? — спросила Сара, чувствуя, как по спине у нее побежал холодок.　

Детектив сверился с записями.　

— Он провел десять дней в Абердинской исправительной колонии за нападение при отягчающих обстоятельствах и повреждение имущества. Два раза попадал в реабилитационный центр. Первый в 1997-м, второй в 1999-м.　

Сара почувствовала, что с нее довольно.　

— Мой муж не пьет уже двадцать лет, детектив, — сказала она, вставая. — Я не знаю, зачем вы откапываете всю эту грязь на Кена и его друзей вместо того, чтобы ловить человека, который напал на ту девушку, но я с вами закончила. Если у вас будут еще вопросы, можете связаться с моим мужем.　

И, сказав это, Сара зашла в дом, закрыла за собой дверь и заперла замок.

— До сих пор не могу поверить, что ты захлопнула дверь у них перед носом, — проговорил Кенни, ухмыляясь.　

— Я бы не сказала, что именно захлопнула.　

Он сел рядом с ней на диван, поставив тарелку с сыром и крекерами себе на колени.　

— Я горжусь тобой, милая. Спасибо, что заступилась.　

— Они не должны были задавать такие вопросы. Какой в этом смысл? Понятно же, что никто из вас не имел никакого отношения к исчезновению той девушки.　

Кенни взял пульт и переключил на «Ночной футбол по понедельникам».　

— Думаю, это просто часть расследования. Они проверяют прошлое каждого.　

— Но почему именно вы трое? И зачем спрашивать об этом меня? Почему не поговорить с вами напрямую?　

Он пожал плечами.　

— Не знаю. Я писал Трею и Иену, и оба ответили, что полиция на них никак не выходила. Иен серьезно перепугался.　

— Клянусь, они вели себя так, будто пытались вывести меня из себя или вроде того.　

— Что ж, ты хорошо справилась. Сомневаюсь, что они еще тебя побеспокоят.　

Сара откинулась на диванные подушки. Рядом с мужем она казалось совсем маленькой.　

— Мне было очень страшно, Кенни. Я боялась, что они заговорят о… ней.　

Кенни наклонился вперед и переставил тарелку на кофейный столик. Затем приглушил звук телевизора и повернулся к жене.　

— Прости, крошка. Я должен был это предвидеть.　

— Вряд ли я выдержала бы, если бы они это сделали. — Она была готова расплакаться.　

Кенни взял ее за руку.　

— Послушай меня. Они никак не могли об этом знать. Это случилось давно. Один раз. И никогда не повторится. Ты ведь это знаешь, верно?　

Сара ничего не ответила, только кивнула.　

— Я люблю тебя, Сара Линн Такер. И только тебя.

По ее щеке скатилась одинокая слеза.　

— Я тебя тоже люблю. Очень-очень.　

Он осторожно вытер слезу пальцем.　

— Просто помни: мы не сделали ничего плохого. Мы не слышали, как она звонила в дверь, иначе мы бы…　

— Это я и сказала парню на улице, — ответила Натали, заходя в гостиную. Она плюхнулась в кресло и задрала ноги.　

— Какому парню? — спросила Сара, мгновенно насторожившись.　

— Не знаю. Просто какому-то парню.　

— Что значит «просто какому-то парню»? Что ты делала на улице в темноте? Разве мы не сказали тебе…　

— Ой, да ладно, — отозвалась Натали, косясь на мать. — Папа сказал загнать велик в гараж, что я и сделала.　

Сара зыркнула на мужа. Сначала тот ужасный кошмар, потом неожиданный визит детективов, а теперь еще и это.　

— Прости, — сказал он. — Я не подумал.　

Она повернулась к дочери.　

— Это был репортер?　

— Я откуда знаю? На нем не было бейджика, где написано: «Я — репортер», если ты имеешь в виду это.　

— Не умничай, Натали.　

— Я не умничаю. Что ты на меня набросилась? Я только убрала велик, и какой-то парень подъехал и спросил, я ли Натали Такер, и еще пару вопросов задал.　

— Господи, — проговорила Сара, ощущая подступившую тошноту.　

Кенни поднялся с дивана и направился в кухню.　

— Куда ты собрался? — спросила она.　

— Звонить в полицию.

Дежурный полицейский, с которым говорил Кенни, не смог связаться с детективом Дженкинс, зато через пятнадцать минут Кену перезвонил детектив Джамбанко.　

Кенни рассказал о случившемся, и детектив попросил включить громкую связь и позвать Натали. Представившись девочке, детектив Джамбанко стал пошагово проходить с ней всю историю, особенно побуждая вспоминать важные детали. Как он выглядел? (темные волосы, крупный нос, мускулистые руки). Какая у него была машина? (кажется, красный «Мустанг», но мог быть и черный «Корвет»). Еще что-нибудь можешь вспомнить? (от машины несло сигаретным дымом, а на дверце была большая вмятина). Но при этом он совершенно не давил на девочку.　

Хотя Кенни предусмотрительно не рассказал об этом Саре, он был очень впечатлен вежливостью и профессионализмом детектива.　

После пятнадцати минут разговора по душам на полу в спальне Натали (Сара: «Прости, что накричала на тебя, милая, я испугалась и разволновалась». Натали: «Прости, что так умничала, я просто защищалась».) Натали стало клонить в сон, и Сара ушла готовиться спать.　

Кенни стоял у подъездной дорожки, всматриваясь в сгущающийся мрак. Ничто не двигалось, не было даже кошек и собак. Не было странных машин, которые разъезжали бы по дороге с приглушенными фарами. Не было темных фигур, таящихся за деревьями или за неосвещенными углами домов. Практически вся улица была погружена в темноту. Кенни посмотрел на дом Тома Карпентера и увидел мерцание телевизора в окне второго этажа. Кенни представил, что Том лежит под одеялами и смотрит фильм у себя в спальне, и от этой мысли ему стало грустно и даже немного одиноко.　

Наконец он схватил за ручку мусорный бак и перекатил его по дорожке к тротуару, слыша, как неожиданно громко его босые ноги шлепали в тишине по асфальту. Свежий осенний воздух приятно обвевал лицо, словно пробуждающий поцелуй праздного воскресного утра. Темное небо над головой усеивали звезды: многие сотни, они будто сверкающими бриллиантами рассыпались по бархату. Стояла красивая, спокойная ночь.　

Тогда почему, думал Кении, возвращаясь к гаражу, он был так уверен, что худшее еще впереди?

Мужчина дождался, когда автоматическая дверь гаража закроется, после чего слез с дерева. Потом посильнее натянул капюшон и нащупал за поясом нож. И растворился в тени.

　Вторник стал для семьи Такер временем блаженного возвращения к нормальности.　

Натали сдала в школе две контрольные, и на хэллоуинскую дискотеку ее пригласил второй по симпатичности мальчик в седьмом классе (по оценке ее лучшей подруги Мэдисон, той самой, которая верила, что девушка на видео — сбежавшая инопланетянка).