Микаэла Блэй - Мрачные тайны

Она поднялась.

— Я красила волосы, брови, толстела и худела, но она преследует меня везде, как проклятие!

— Может быть, тебе сделать пластическую операцию? Или татуировку на лице?

— Что? — пробормотала она, глядя на мужчину с гладким лбом и черными усиками.

— Понимаю, почему ты так на меня смотришь. Тебе кажется, что я сказал нечто совершено безумное. Я же говорю это для того, чтобы ты поняла — ты сосредотачиваешь внимание совсем не на том. Что, впрочем, вполне естественно. Между тем ты сама себе противоречишь. Ты считаешь, что я сошел с ума, хотя именно ты сама об этом заговорила. Однако ты не готова резко поменять внешность. И не надо этого делать. Но ты должна начать принимать свое положение. Ты не можешь изменить то, какая ты есть, но зато можешь начать воспринимать это по-другому. Некоторые вещи мы не в силах изменить.

Эллен уставилась на него.

— Ты что, спишь с моей мамой?

— Ха-ха! Нет, но она очаровательная дама, — ответил он с улыбкой.

Эллен снова села на стул и устремила взгляд на черный плинтус за спиной у доктора Хиральго.

— Когда я думаю о том дне, когда Эльза пропала, то вижу только маму. Папы там нет совсем.

После разговора с доктором Хиральго Эллен почувствовала себя совершенно разбитой. Во многом он был прав — но она ощущала это лишь интуитивно, потому что не могла вспомнить, что именно он говорил, когда пыталась восстановить в памяти их беседу.

Как и после предыдущего разговора, она поехала в Эстра Вилластаден. Но на этот раз не только для того, чтобы предаться тоске, которую так часто вызывали в ней мысли об отце. Прежде всего ей хотелось прояснить некоторые вопросы, связанные с Беа, — ведь именно здесь Эллен встретилась с ней в первый раз, и именно отсюда поступили жалобы. От одной мысли, что кто-то на нее пожаловался, Эллен начинало трясти от ярости.

Припарковав машину в начале улицы, Эллен еще долго сидела в ней, собираясь с духом. Как обычно, она достала телефон и залезла в интернет. Пока ни один из новостных каналов не озвучил версию об участии детей. После вчерашнего происшествия в Эрелу она уже не была так уверена, что дети не имеют отношения к убийству, однако это пока оставалось для нее под знаком вопроса. С другом стороны, она совершенно не понимала, с какой стати они напали на нее накануне вечером. Вопрос не в том, злые они или нет. Никто не состоит из зла на сто процентов. Между тем ее реально напугали агрессивные настроения в этой компании. Их мощь. Раз за разом она представляла себя посреди круга, когда ее обступили со всех сторон дети и подростки, и по спине тек холодный пот. Как далеко они готовы зайти?

Кароле, с которой она переговорила на обратном пути от доктора Хиральго, Эллен ни словом не обмолвилась о случившемся. Она сама выяснит, что происходит. Если она сообщит об этом, ее отстранят от дела и больше не разрешат работать.

По словам Каролы, которая, судя по всему, уже вернулась в строй, полиция разрабатывала версию о том, что один или несколько детей замешаны в деле или могли видеть нечто важное, однако она подчеркнула, что у них есть и другие предположения, о которых она ничего не может сказать.

— Есть ли подозреваемый или подозреваемые? — спросила Эллен.

— На сегодняшний день — нет.

— Что заставляет вас думать о причастности детей?

— Между нами — мы нашли на месте преступления следы, указывающие на то, что подростки там побывали, но больше я ничего не могу сказать.

— Вы нашли подтверждение вашей главной версии?

На этот вопрос Карола не ответила.

Стало быть, они по-прежнему двигались наощупь. Однако трудно было не провести параллели с Беа и ее шайкой.

Когда машина нагрелась до того, что стало нечем дышать, Эллен вышла и решила пройти до конца улицы, несмотря на хромоту и боль в колене.

Проходя мимо домов, она пыталась заглянуть в сады, несмотря на высокие живые изгороди, стеной окружавшие виллы. Миновала женщину в купальнике, поливавшую грядки.

Подойдя к воротам одного из домов, она увидела за ними нечто знакомое. Остановившись, оглядела безукоризненно ухоженный сад. На дорожке перед домом стоял мопед и валялось несколько велосипедов.

Прежде чем войти, она задалась вопросом, правильно ли поступает, однако, не успев придумать ответ, уже нажала на ручку. Ворота заскрипели, и она замерла на месте, однако ее, похоже, не услышали, поскольку из дома никто не вышел.

Поднявшись на крыльцо, она позвонила в дверь. Она понятия не имела, что скажет, однако намеревалась призвать их к порядку. Как бы там ни было, они всего лишь дети. Неиспорченные дети. Или нет?

Никто не открыл.

«Они точно дома», — подумала она и завернула за угол, держа в руке телефон, готовая в любую минуту позвонить в полицию. Сюда они приедут быстро. Это не остров, сейчас она в центре города.

Дверь веранды была приоткрыта. Эллен заглянула.

— Эй! Есть кто дома?

Ответа не последовало.

Должно быть, жалобы на нее подала Беа или кто-то другой из этой семьи, так что теперь она действительно начала вынюхивать. Однако она пыталась позвонить — а то, чем занималась Беа с другими подростками, представлялось весьма серьезным.

Эллен заглянула в гостиную. Та напоминала американский кукольный дом. Все было отделано в розовых тонах, декоративные предметы стояли на столах и полках ровными рядами. Фарфоровые собачки и вазы с цветами. Пахло моющим средством.

— Эй, кто-нибудь! — окликнула она, на этот раз куда менее уверенно.

Тут что-то упало у нее за спиной. Она стремительно обернулась. Инстинкт подсказывал ей бежать прочь отсюда, но колено слишком болело. Вместо этого она подчеркнуто медленно двинулась к двери, словно стараясь побороть свой страх.

— Чем могу помочь?

Эллен вздрогнула от густого мужского голоса и обернулась.

— Извините, что помешала, я звонила, но никто не открыл.

— Вы незаконно врываетесь в наш дом.

Эллен уставилась на него во все глаза.

— А разве мы не встречались раньше? В Стентуне? Вы же муж, то есть, прошу прощения, гражданский муж Ханны Андерссон?

— Нет, вы меня с кем-то спутали. Если вы немедленно не уйдете, я вызову полицию.

Это точно был он. Эллен узнала проседь на висках, но сейчас на нем были рубашка и галстук. Она не сомневалась, что это был он. Протянула руку для приветствия.

— Что вы тут делаете? Я требую, чтобы вы немедленно покинули наш дом.

В его голосе звучала угроза, и Эллен попятилась.

— Я ухожу, но прежде хочу предупредить о вашей дочери, или кто там она вам: если Беа не перестанет преследовать меня, я заявлю на нее в полицию. Передайте ей это.

Самой решительной походкой, на какую она только была способна, Эллен направилась к воротам, по пути сфотографировав регистрационную табличку на черном джипе, стоявшем возле дома. Только выйдя на улицу, она обернулась, чтобы посмотреть, не пошел ли он следом за ней, но никого не увидела.