Наталья Веселова - Предпоследний Декамерон

«Э-э… Прошу прощения – кто сел враскорячку?» – вдруг решил уточнить мужик. «Штирлиц!» – думая, что тот не расслышал, громко объяснил поэт. «Кто?» – с улыбкой переспросил незнакомец, и по его лицу было четко видно, что он изо всех сил пытается быстро понять, о ком идет речь. В эту секунду мне стало страшно. Очень. Множество четких мыслей за мгновенье табуном проскакало в голове: «Он не рос в России… Он вообще не русский. У него слишком светлые глаза и волосы для русского. Швед, норвежец или датчанин… Зачем мы ему? Что от нас можно выведать? Для чего нас вербовать? Он совершенно трезв, а нас пытается напоить… Но если шпион – то культовые фигуры страны, в которую его засылают, должен был выучить… Но какое может быть другое объяснение? Шпион, который плохо учился и забыл Штирлица?.. Что делать?! Ведь если он поймет, что разоблачен, то мы уже покойники… Сейчас незаметно брызнет чем-нибудь, например, и у нас обоих через час – обширный инфаркт или еще что-то… Да мало ли способов!».

Не знаю, переменился ли я в лице, но с изумлением заметил, что поэт, уже подвыпивший и увлекшийся разговором, пропустил мимо ушей вопрос собеседника…

Старательно улыбаясь, я поднялся из-за стола, извинился и направился к входу в здание, оставив поэта за столом с подозрительным типом. Но нельзя же его было так бросить! Потоптавшись у двери, я высунулся во двор и весело махнул рукой другу: «На одну секундочку! Мне нужна помощь!». Он оставил на столе очешник с очками и поспешил ко мне, бросив озадаченного соседа. Как только поэт оказался рядом, я изо всех сил прошипел ему: «Ты понимаешь, кто это?!! Он не знает, кто такой Штирлиц!!!».

Мы стояли лицом к лицу, и я очень ясно увидел, как именно может достаточно нагрузившийся пивом человек протрезветь в одну секунду… «К черту очки!» – скомандовал он, хватая меня за руку и увлекая за собой. Мы бежали, как сумасшедшие, по улице, потом через подземный переход. Опомнились только на другой стороне широкого Ленинского проспекта…

С тех пор прошло двадцать восемь лет. Что это было? Кто? Я до сих пор не знаю.

– Да этот рассказец кроет все остальные вместе взятые! – изумленно протянул Макс. – Слушайте, господа, а ведь это, похоже, и правда был шпион. Только он не вербовал вас, конечно, а просто имел задание… Ну, скажем, собрать статистику о настроениях в различных социальных прослойках… Что-то такое… А со Штирлицем круто прокололся. И это еще вопрос, что бы он сделал, если б понял, что ты его расколол…

– Двоечник разведшколы, – сострил Станислав. – Прогулял занятие, когда рассказывали о Штирлице.

– Да бросьте вы… – пожала плечами Татьяна. – Мало ли, как это объясняется. Задумался человек, не уловил чего-то… Обидели хорошего парня, который вас же и угостил. Сбежали, не заплатив, так что ему еще и за ваше первое пиво пришлось расплачиваться.

– Я видел выражение его лица. Я фотограф. Это моя профессия. Он впервые слышал о Штирлице. Голову на отсечение даю, – металлическим голосом ответил Борис.

– Да думайте, что хотите, – раздраженно пожала плечами женщина. – У меня ребенок засыпает, мне надо как-то уложить его в темноте… Маша, поможете? Дверь подержите…

Женщины начали озабоченно подниматься, все зашевелились, осознав, что незаметно наступила ночь.

– Подождите! – почти обиженная их деловитостью, крикнула Королева. – Нам нужно выбрать нового распорядителя. Ну, короля или королеву на завтра, и чтобы он назначил следующую тему для историй!

– Ну, так выбирайте, – нетерпеливо буркнул Борис. – Я тоже спать хочу…

Оля Большая быстро огляделась, и вдруг ее лицо просияло:

– Я назначаю назавтра королем тебя, Митя. Твой рассказ про цирк мне понравился больше всего – я даже не ожидала, что ты умеешь так красиво излагать мысли… Так что давай придумывай, о чем завтра будем рассказывать.

Митя растерялся. Это было то, чего он в данный момент своей жизни ожидал меньше всего – метаморфозы из вечно понукаемого старшего брата и подневольного школьника в Подземного Короля… Но парень конфузился недолго:

– Хорошо! Я готов, пожалуйста. Кстати, я еще вчера решил, что если когда-нибудь меня назначат Королем, то задам именно эту тему. Я часто о таком думаю. Именно о таком… Пожалуйста. Пусть завтра мы будем рассказывать о человеческих поступках. Но не просто поступках, а таких, знаете, с большой буквы…

Второй день Декамерона,

в который рассказываются истории о Поступках с большой буквы.

И день этот начался весьма бодро: едва выпив чаю, почти все обитатели бункера ринулись наверх, в лес. Каждый со своей скоростью – но все целенаправленно лезли по скобам один за другим, страхуя детей и не особо нуждавшегося в том Соломоныча, – выкарабкивались, подставляли лицо молочному свету очередного теплого пасмурного денька, бурно дышали после душной и затхлой атмосферы подземелья. Внизу осталась лишь несчастная Катя, обреченная на вечную кухонную лампу, и составившая ей компанию из товарищеских чувств Маша. Впрочем, Катю негласно блюли по очереди все, кроме детей и упорно хранившего ледяное равнодушие Бориса.

Соломоныч снова уверенно повел Макса на разведку с целью подготовить ограбление соседского подвала, Станислава решили пока не привлекать – и он с удовольствием без всякой цели нарезал концентрические круги вокруг люка в сопровождении деловитой задумчивой жены, зорко выглядывающей у древних стволов молодые боровики. Сегодняшний король Митя намеренно разъединился с матерью и сестрой и стал углубляться в лес, старательно запоминая приметы: он желал урвать собственный небольшой кусочек любимого созерцательного одиночества… Татьяна, убежденная в том, что дочка ее, как всегда, следует за ней, как теленок за Буренкой, шла вдоль неглубокого оврага у просеки, мечтая о ярких огоньках подосиновиковых шляпок, то и дело вспыхивавших в побуревшей траве среди золотых монеток палых березовых листьев.

А Оля Маленькая завороженно смотрела на просеку: там несколько раз серым комком отвесно падал с неба меткий ястреб, расправляя громадные угловатые крылья прямо у земли, – и тотчас взмывал в небеса с зажатой в безжалостных когтях мелкой, еще живой добычей, последним чувством которой становилось, наверно, удивление… Оля подумала, что там не один ястреб, а два, – уж больно часто они падали и взлетали – и решила, что это, должно быть, ястреб с ястребихой добывают пропитание для своих маленьких ястребят. Девочка прекрасно понимала, что она слишком большая для того, чтобы хищник мог посчитать ее своей жертвой, – и поэтому безбоязненно перепрыгнула канаву и вышла на широкое открытое пространство. Уф! Здесь даже дышать было легче, чем в древнем лесу среди страшноватых елок. Она оглянулась: голубая куртка мамы, павшей на коленях перед очередным грибом, ясно виднелась за недалеким кустом. Все в порядке, можно еще чуть-чуть пройти, посмотреть, за кем охотятся эти муж и жена ястребы.