Марина Зилотина - Аномалии среди нас. Я жертва. Книга вторая

Отведя душу в расчленении бассейной чаши, я погрузился в траур.

– Рассматривал альтернативный. – Скользнув призраком под купол, в гостиную, размером с бальную залу, я оценил этот некогда «роскошный» декаданс и ратифицировал план. – Цитадель вампира. Теперь у тебя будет прямое назначение.

Лирическое отступление закончилось. Пришло время действовать…

Глава 2. Правда – Камилла

Минуя пыльный город с его традиционными пробками и суматохой, автомобиль вырвался на широкую трассу и почувствовал себя в родной стихии. Независимая леди Бриг, не изменяя своему кредо, погрузилась в процесс созерцания проносящегося мимо пейзажа, сопрягая это занятие с самообразованием. Я уже смирился с миниатюрными наушниками в её лакомых ушках. Камилла категорически не хотела чувствовать себя балластом и обременять меня своим обществом. Поэтому самоустранилась, предоставив хищника своему безумию. Мой пёс блаженно спал. Компанию мне составляла только Лика. Мокрый нос уткнулся в плечо в тот момент, когда показались величественные сосны.

– Так вот они – твои «корабельные мачты»? – Камилла избавлялась от наушников и с любопытством рассматривала открывающуюся панораму.

– Тебя ждёт сюрприз. – Я искренне надеялся, что эти палестины южную звезду ошеломят. Мы подъехали к озеру на краю ботанического питомника.

Мои чаяния оправдались – вид был впечатляющим. По синей глади озера плавали опавшие листья – разноцветные венецианские лодки. Пологий правый склон вспыхивал на солнце факелами лиственных саженцев. Левый берег представлял собой резкий контраст. Крутой обрыв с обнажёнными корнями могучих сосен, которые уходили глубоко в тёмную воду. Это великолепие оттеняла седая сопка, гордо красующаяся у горизонта. А небо… Небо завораживало бесконечной лазуритовой высью, отражаясь в безмятежном зеркале воды.

Нас ждала уютная полянка в паре метров от берега. Пока мы объезжали озеро, Камилла притихла. Хищник по привычке пытался сканировать её мысли, но только матерился про себя от полной беспомощности своих пассов. Наконец, спасая меня от нервного перенапряжения, моё чудо заговорило:

– Ты всё-таки, романтик. Здесь так волшебно и тихо.

Пряча дрожь в руках, я выдавил из себя непосредственную усмешку:

– Рад, что не разочаровал. Наслаждайся творчеством.

Мы устраивались на месте, а собаки, распугивая лаем выдр, уже осваивали близлежащий сухостой. Пока одичавшие животные были равнодушны ко всему, кроме плавания, хищник сделал над собой нечеловеческое усилие и оставил своё сокровище наедине с вдохновением, двумя домашними динозаврами, мобильным телефоном, ноутбуком, спутниковой связью и… охраной, незаметно припарковавшейся в багряных зарослях на другом конце озера.

Я гнал к строящемуся объекту загородной недвижимости и иронично вспоминал её огорчения в Камелоте два дня назад.

Критично оценивая этюд с руинами на фоне пламенеющего неба, который она писала на крыше башни в Камелоте, Камилла удручённо вздохнула:

– Фу! Поля, луга, равнины. Сплошная умбра, охра, сиена, сепия, краплак.

– Что-то не так? – Я встал за спиной Камиллы и, не понимая предмета её немалого расстройства, еле сдерживал инстинкты. Раздосадованная фурия потрясла перед моим носом полупустой тубой масляной краски, уточняя исключительно для некомпетентных дилетантов:

– Всё не так! Краплак – кровавый. Ненавижу. – Она с чувством отправила краску в этюдник. В ушах застряло долгим эхом её брезгливое «кровавый». Хищник автоматически перешёл на ночное зрение, сканируя территорию.

– Что случилось? Ты исчерпала свой запас красок?

– E сли бы! Осень, конечно, прекрасна. Ну, где же хром кобальт, церулеум, индиго, ультрамарин? – юное дарование перебирала целые, почти нетронутые тубы красок, трепетно перечисляя их названия. Но вскоре, словно опомнившись, отстранённо повела плечом. – Хотелось бы чего-то оригинального, живого.

Однако все её невербальные действия не отличались конгруэнтностью, а свидетельствовали об обратном. Камилла опустила голову и ушла в себя, поддевая носком ботинка маленький камушек. Я был уверен, что она скучала по жаркому югу. Её поза не менялась. Осмелившись на дерзость, ревнивый хищник переплёл наши пальцы и требовательно напомнил о себе:

– Так о чём же ты скучаешь? – Я угадал.

Она встретила смущённой улыбкой мой вопросительный взгляд.

– Если не считать источников, персиковых рощ, ущелий, гротов, виноградников и влажного озона, то я больше всего хотела бы увидеть старую исполинскую алычу.

– Я думал, ты грустишь о традиционных ассоциациях с югом. – Пока она смеялась, я избавлялся от демонических слайд-шоу прошлых жарких секс-туров.

– Атрибуты курортного города? Хм. Нет. Когда ты родился в этом царстве, тебя привлекают совсем другие вещи. Не внешние фасадные, а дорогие сердцу субъективные переживания, эмоции, предметы… – Камилла мягко высвободила руку, взяла мастихин и, увлекаясь процессом очищения палитры от остатков красок, погрузилась в свои закрытые для меня воспоминания. Я почувствовал себя крайне уязвимым перед девочкой со зрелым, принципиально чистым мировоззрением.

– Так что там с алычой?

– Это удивительное дерево росло около нашего дома, за оградой на проезжей части. Оно было дикое, но это не мешало ему заваливать всю дорогу и соседние дворы плодами. Мы детьми несли повинность – собирать побитую алычу в огромные кучи. Вот это был пейнтбол! Матушки едва могли смотреть на своих озорников! Представь картину – бегает свора заляпанных папуасов по саду с визгами и улюлюканьем, распугивая всю округу. А приблизиться к ним нельзя – вокруг летают раскисшие снаряды. Родители даже не встревали. Попасть под перекрёстный огонь – ощущения не из приятных. А вокруг этих загорелых бабуинов душистое, тёплое месиво жёлтых, красных, бордовых ягод. Просто алычовая мистерия. Это было так красочно и аппетитно! Ах! – Камилла соблазнительно прищёлкнула языком, но её лучистые глаза не улыбались. У меня пересохло горло.

– Что-то ещё?

Она покачала головой, чёрная пелена волос заволновалась, лаская её руки:

– Море. – Пластичные пальчики легко пробежались по дюжине тюбиков сине-зелёного оттенка. Я обхватил за плечи расстроенное создание и лукаво усмехнулся в ушко:

– О, ну, это я могу устроить.

– Пейнтбол? – Озорная кошка резво вывернулась из-под руки зачарованного хищника и угрожающе нацелила на меня тюбик опасного красного цвета. – Если ты это имел в виду, то преимущество на моей стороне.

– Я понял – это тот краплак?

– Нет. Это кадмий красный. Практически, брусника. Но на твоей одежде он тоже будет выглядеть неплохо. Уверяю, очень эстетично. Лучше, чем кровавый.