Егор Невский - Дух подростка

Неподалеку я заметил могилу, обложенную цветами, их было так много, что буквально не было видно памятника, я направился к ней, но меня резко прервала бабушка, сказав, что она не закончила дела по хозяйству и нужно скорее идти домой. Сразу после прихода с кладбища я попытался найти Тами, пришел в ее дом и долго стучал, пока не увидел, что ее двор пуст и будто заброшен, это не похоже на зажиточных жителей сел, которые живут в основном за счет своего хозяйства и всегда следят за своим жильем. Возле входа лежали цветы, из которых многие завяли. Из дома рядом я услышал соседей, женщина средних лет увидела меня и направилась ко мне.

– Простите, вы не знаете, когда вернутся хозяева в этот дом?

– Он переехал после того случая.

– Куда переехали, какого случая?

– Пацан, ты кого вообще тут ищешь?

– Тами, то есть Тамилу, она моя подруга, – после имени Тами, женщина посмотрела на меня жалобным взглядом.

– Мать Тамилы, она была неуравновешенной женщиной, ты знал, что у нее были проблемы с головой?

– Какие еще проблемы? – я растерялся и она, тяжело вздохнув, начала говорить.

– Когда отец Тамилы был на ночной смене перед началом учебного года, ее мать вела себя крайне странно. Она ходила кругами по двору и весь день кричала на Тамилу. Накануне перед последним днем лета ее мать заходила и просила у меня сахар, она спрашивала о Тамиле, о том, что я вижу, глядя на нее, Тамила сидела во дворе, плела из бисера и напевала себе. Я ответила, что вижу лишь милого ребенка, что же еще?! Я не могла и представить, что она затевала…, – она замолкла и задумалась.

– Вы не закончили, – сказал я, сгорая от любопытства.

– На утро я увидела мать Тамилы на лавочке, она сидела и смотрела куда-то вдаль, я поздоровалась с ней, а она не подала виду, я подумала, что она хочет побыть одна и пошла делать свои дела. Утром ее муж приехал с работы, он вышел из машины держа в руках новый рюкзак, он подошел ко мне, предвещая радость от нового рюкзака для своей дочери, узнал, как мои дела. Я помню все это, как в замедленной съемке, сейчас, оглядываясь назад, я будто вижу над ним зависшую черноту, которая витала, ожидая своего часа. Он не обратил внимания на свою жену, которая сидела и, качаясь из сторону в сторону, как русская матрешка, что-то бубнила себе под нос. Ее муж легкомысленно прошел мимо нее в дом. Не прошло и минуты, как он, громко кашляя с глазами краснее крови, в ужасе выбежал, держа на руках Тамилу. Он упал на колени посреди улицы. Он кричал так громко, что сбежалось много людей, все сразу поняли, что его дочь мертва. Никто не подходил, все боялись и наблюдали со стороны, плача от такого зрелища, все плакали ничуть не меньше отца, потерявшего единственную дочь, которая на его руках смотрелась, как кукла. Ее отец так сильно лил слезы, что розовый рюкзак, который он не выпускал из рук держа его вместе с Тамилой, стал бордовым. Полиция ехала минут пятнадцать, и все это время он на коленях, держа на руках свою дочь, умолял Господа, чтобы все это оказалось сном. Его жена, видя все это, закрыла уши, и без видимых эмоций смотрела на происходящее. О, бедный мужчина. После этого его видели лишь пару раз, на ее похоронах и когда он уезжал, никто не знает, куда он переехал. Дом с ранней осени заброшен, часто тут появляются свежие цветы, их приносят неравнодушные жители поселка, которые знали эту чудесную девочку или видели хотя бы один раз, это событие отразилось на каждом, кто о нем слышал.

Недавно подошедший к ней мужчина, видимо, ее муж, задумчиво слушая, вмешался в ее рассказ.

– Короче, ее мать глубокой ночью открыла газовую плиту на максимум, закрыв все окна и двери, пока Тамила крепко спала. Она вышла из дома и села на лавочку. Просидела у дома до позднего утра, пока не вернулся ее муж. Она заявила, что в Тамиле она перестала узнавать свою дочь, появилось что-то чужое, лишнее, ужасающее и она освободила ее. Ее признали психически больной и закрыли в какой-то клинике, в какой не сообщили, многие жители села хотели бы ее найти и наказать как следует, совершить такое с ребенком, да еще и с таким чудесным ребенком! Тамила всегда была вежливой, ухоженной и такой красивой девочкой, весь поселок был в шоке и трауре, такое всегда будоражит и объединяет. Держись парень, мне жаль! – он хлопнул меня по плечу. Меня будто пронзило током. Их слова звучали как нечто неразборчивое.

–Тамила тоже уехала? – видимо от шока я спросил у них.

–Тамилы больше нет! – ответили мне ужасно упрямым и в то же время сожалеющим голосом,

Они обернулись и ушли, для меня их слова, их рассказ, их сочувствие в тот момент звучали как нечто отдаленное, будто на непонятном языке, все это было как во сне. Я крикнул им, что вернусь позже, они, видимо, подумали, что я чокнутый и быстро зашли в свой дом.

Подходя к своему дому, ко мне стала приходить ясность. Я очень сильно старался не принимать реальность.

– «Нет, нет, это все вранье, этого не может быть» – только эти слова витали в моих мыслях.

Зайдя в дом, я просто упал на пол, принял позу эмбриона и залип в одну точку. Я не мог в это поверить, я ехал с неким грузом печали из-за кончины дедушки, но в то же время меня так грела мысль о том, что я увижу Тами. Пусть она меня забыла, пусть она нашла новых друзей, но те теплые моменты, которые она напомнит мне, облегчат боль от утраты дедушки. Где-то в глубине души я надеялся, что она могла потерять телефон или специально не писала, чтобы сделать какой-то сюрприз, может быть, ее родители запретили со мной общаться, да что угодно, но я был уверен, что забыть она меня не могла. Наша дружба была истинной, настолько настоящей, что не многим людям повезет познать такие чувства, которые были у нас с Тами. Я был настолько разбит, если бы мне в тот момент дали яду, я бы его молниеносно выпил, в надежде не чувствовать того, что горело во мне… боль, отчаяние и сожаление.

В дом зашла моя бабушка и, увидев меня, сразу поняла, что я все узнал. Она потянулась, чтобы поднять меня, а я вырвался.

– Почему мне никто не сказал об этом, ты же знала, что я с ней дружу?

– Тебе бы не стало легче от этого, в городе у тебя полно занятий и этот ужас там был бы не к месту. Иногда лучше скрыть и не знать правды или узнать ее как можно позже.

– Что мне теперь делать, она была моим единственным другом тут и лучшим другом в жизни?!

– Ты еще мал, у тебя все впереди. Почти вся жизнь – это трагедия. Мир устроен так, что проблемы будут будто бесконечными и их надо всегда решать. Люди видят больше плохого, чем хорошего, но хорошие и счастливые события случаются, и они затмевают все плохое. В хорошие моменты ты понимаешь, что жизнь стоит того, чтобы жить, и те проблемы, которые ты преодолеваешь, делают тебя сильнее. Тамила не хотела, чтобы ты страдал о ней, задумайся об этом и вспоминай только хорошее о ней, – бабушка задумалась. – Я прожила с твоим дедушкой больше сорока лет, если бы я всегда о нем страдала, мое сердце не выдержало. Нам было сложно, у нас почти ничего не было, ни дома, ни много одежды, ни каких-либо конкретных планов на жизнь, у нас была только любовь, молодость и жизнь, с этим мы добились всего, что нам было необходимо. Мы вместе прошли сложный путь, но на этом пути было много хороших, искренних, радостных моментов, которые ослабляют боль от потери.