Артем Римский - Ещё слышны их крики

Кристина молчала примерно минуту, а затем на ее губах мелькнула едва заметная улыбка, в которой было что-то невероятно злорадное, и даже жестокое. От неожиданности даже на долю секунды увидеть такое пугающее выражение на столь прекрасном лице, Свен вздрогнул. Кристина это заметила и в глазах ее вспыхнул страх, словно ее подловили на том, чего никому нельзя видеть. Она поспешила улыбнуться, однако гнетущее впечатление, которое произвела на Свена эта короткая сцена, еще сильнее усилило его нервозность.

– Нет, ты другой, – произнесла Кристина и медленным движением поднесла к губам бокал с вином.

– Почему же? – спросил парень и кашлянул.

Кристина пожала плечами и устремила взгляд в темноту за окном.

– Просто. Ты… как бы это сказать… ты хочешь быть счастливым, Свен?

– Разумеется, – ответил парень, не сомневаясь в правдивости своего ответа.

– Нет, – ответила девушка, все еще не глядя на него.

– Что ты имеешь в виду? – Свен нервно засмеялся.

– Ты относишься к тем людям, которые не хотят быть счастливыми.

– Ты преувеличиваешь…

– Подожди, – Кристина резко повернулась и вонзила в него пылающий взгляд, от которого парню сразу же перехотелось смеяться. – Ты готов к откровенному разговору?

– Ну… да, – протянул Свен, чувствуя опасность.

– Я же не говорю, что ты живешь неправильно. Просто противоречие, в которое ты вступаешь с жизнью, не дает тебе полностью раскрыться, понимаешь? Отсутствие счастья – это осознанный выбор многих людей, и выбор вполне оправданный. Несчастливый человек и несчастный человек – это совершенно разные вещи. Не надо путать отсутствие счастья с несчастьем. Первое – это обширное поле с плодородной почвой, и на поле этом можно вырастить очень богатый урожай. Второе – это выжженное поле. Несчастье – оно всегда одинаковое, оно всегда черное, горькое, густое и безнадежное. Оно безжизненное. А вот отсутствие счастья бывает двух видов – осознанное и неосознанное. В первом случае, человек просто не может быть счастливым, в широком и общепринятом смысле. А во втором случае – просто не хочет. Ты понимаешь, к чему я веду?

Свен совершенно не понимал, но быстро кивнул.

– Если понимаешь, значит, додумаешь сам, – сказала девушка, внимательно глядя в его лицо.

– Скорее всего, я просто несчастный.

– Нет, Свен, вот та девушка была действительно несчастной. А ты неосознанный несчастливец.

– Но я хочу быть счастливым, черт возьми, – воскликнул Свен, чувствуя себя значительно уверенней – как всегда, когда был повод давить на жалость.

– Какого же счастья ты хочешь?! – воскликнула в ответ Кристина и придвинулась ближе. – Просто скажи, чего ты хочешь?

Свен хотел было сказать откровенно, что хочет именно ее, но вместо этого залился краской и просто смотрел ей в лицо. Он действительно не знал, чего же он еще хочет. Он действительно не знал, что ответить, чтобы у Кристины пропала охота к дальнейшим вопросам. Не знал, как ответить, чтобы отрезать. Он не мог сказать, что хочет славы, потому что не обладал никакими умениями для нее. Он не мог сказать, что хочет денег, потому что понятия не имел, где их взять. Он не мог сказать, что хочет любви, потому что ему было просто стыдно это сказать.

– Славы хочешь? – спросила девушка, словно читала его мысли.

– Нет, – ответил Свен, чувствуя себя раздавленным. – Мне не нужно чужое поклонение.

– Денег хочешь? – голос Кристины не был издевательским или провокационным. Напротив, она выглядела заинтересованной, и словно просто хотела понять то, что понять никак не могла.

– В разумных пределах. Но это не главное, разумеется, – ответил Свен и выпил до дна свой бокал.

– Любви?

Он усмехнулся и наконец уверенно посмотрел ей в глаза.

– Так ведь ее нет.

– Ну, вот мы и приехали, – выдохнула Кристина и откинулась на спинку своего кресла. Несколько секунд она молча смотрела ему в глаза, затем с нотой возмущения спросила: – Как же так нет?

– Да это сказки для восторженных глупцов, – поморщился Свен. – Все эти любовные порывы преследуют исключительно корыстные цели, в той или иной мере. Любая любовь в итоге сводится к купле-продаже. Как мне кажется, если человек должен чем-то жертвовать ради другого человека – это уже античеловеческие взаимоотношения. Я не против того, чтобы люди заводили семьи и играли в эту романтику, но не стоит обожествлять эти игры, называть их смыслом жизни и основой всего мироздания. Это глупо. Но ты, как я вижу, со мной не согласна?

– Тут дело не в согласии, – покачала головой девушка. – Тут дело… – она замерла, наградила Свена пристальным взглядом, а затем широко улыбнулась и, взмахнув волосами, весело сказала: – Какой у нас увлекательный разговор намечается. Наливай еще.

Просиявший и приободренный Свен поспешил выполнить эту просьбу. Ему сразу стало несравнимо легче и комфортнее. Во-первых, самолюбие его было поощрено тем, что у него получилось заинтересовать Кристину своим взглядом на мир, во-вторых, он был практически уверен, что в данном вопросе у девушки очень мало шансов пошатнуть его позиции.

– Тут дело в том, чего каждый отдельный человек ждет от любви, какой смысл находит в этом слове, – продолжила Кристина, упершись локтями в стол и спрятав ладони в рукавах широкого серого свитера. – И так не только с любовью, но и с верой, с дружбой, с честью и так далее. То есть мне реально странно слышать от людей, что не существует любви или дружбы, что вера – это глупость и пережиток прошлого, – внимательно проследив за тем, как парень наливал вино, она перевела взгляд в окно. – Такое ощущение сразу, что подобный человек где-то не дожил. Я, правда, не могу понять, как можно прийти к выводу, что не существует любви. Я согласна, что ее можно обесценить, но… за отсутствием любви скрывается внутренняя пустота, понимаешь меня? Я бы не хотела думать, что ты пуст, Свен.

Ему стало не по себе от таких слов. Возможность показаться пустым напугала его. Напугала настолько, что он не посмел даже попробовать отстоять свою точку зрения, да он и не знал, как это сделать, потому что точка зрения была поверхностной и не продуманной до корней.

– Ну, скорее, я просто обесценил любовь, как ты сказала. То есть смысл, который я вкладываю в этого слово достаточно примитивен и мелочен, – промямлил Свен.

– Сначала ты сказал, что любви именно не существует, – усмехнулась Кристина, по-прежнему глядя в окно.

– Ну, нет, это я погорячился, наверное.

– В таком случае, ты настроен на никчемную любовь. На любовь, в которой есть место предательству, изменам, может быть и насилию, не так ли? Если ты считаешь это чем-то примитивным и мелочным?

Тут парня вдруг одолело раздражение, поскольку данный разговор показался ему достаточно глупым. Кристина вдруг превратилась из интеллектуальной женщины в замечтавшуюся девочку, которая все еще верит в сказки.