Юрий Елисеев - В поисках Либереи

***

Молодого человека звали Александр Кожемяка. В свои двадцать пять лет он успел послужить и уйти в отставку в чине поручика. Не найдя достойного поприща для своих сил, он болтался без дела и представлял из себя обычного прожигателя жизни, которому всегда не хватало денег. Родители, потомки когда-то богатого и знатного рода, обеднели и оставили ему только титул. Александр успешно делал долги и в конце-концов попал в лапы кредиторов. Ему светило пять лет тюрьмы и выбор: бесчестье или пуля в голову.

Когда умер обанкротившийся отец, Александр нашёл среди старых бумаг отца рукопись, которую поначалу хотел выбросить вместе со всем хламом, но обнаружил под ней письмо, написанное отцом незадолго до смерти, в котором он настоятельно рекомендовал ему отнести письмо редактору журнала и обещал щедрое вознаграждение.

Так Александр и поступил.

Похоронив отца, он через несколько дней созвонился с редактором и они условились о встрече в редакции, откуда он через четверть часа вышел с деньгами в кармане и предвкушением приятного вечера в душе.

Пройдя по бульвару до сквера, с удовольствием ощущая шуршащие купюры в кармане жилетки, Александр присел на лавочку и, рассеянно поглядывая на дефилирующих дамочек, задумался. События связанные с этой рукописью перешли из просто занятных в разряд удивительных. Состояние непонятной тревоги и пустоты, появившейся в центре живота, подсказывало ему, что, похоже он стал участником чего-то странного и не доступного его понятию. Александру, вдруг, захотелось встать и уйти подальше отсюда, подальше от редакции… Какое-то время он колебался в выборе решения и вскоре на смену внезапной тревоге опять пришло ощущение эйфории. Он расслабился и поставил лицо лучам летнего солнца..

– Примите мои соболезнования, господин Кожемяка. – голос раздавшийся сверху буквально встряхнул от неожиданности его мозг, заставив Александра подскочить на лавке и сменить позу с вальяжной на настороженную. Перед ним, в божественном сиянии стоял совсем немолодой незнакомец в длинном твидовом сюртуке и галстуке с золотой булавкой в виде птицы-пересмешника. Было ощущение, что старик на мгновение задержался на этой аллее, перед тем, как отправиться дальше в мир иной.

– Вы кто? – спросил Александр стараясь разглядеть незнакомца в лучах солнца.

– Разрешите? – сказал незнакомец своим скрипучим голосом, указывая шляпой на место рядом с Александром на лавке.

Александр отрицательно завертел головой и просто выставил вперёд руку, давая понять, что хочет побыть один.

Старец сделал нетерпеливый жест, который можно было трактовать как отчаянное желание привлечь внимание. Он приблизился плотную к Александру и проговорил:

– Ну, хорошо. Меня зовут Фёдором Яковлевичем Калашниковым. Я фабрикант из России и у меня есть к вам хорошее, выгодное предложение. – всё это он сказал на едином дыхании, почти без выражения, но старательно выговаривая каждое слово.

Говорил почтительно, наклонившись вплотную к собеседнику и держа котелок обеими руками.

«Что-то многовато сегодня предложений». – промелькнуло в голове Александра. Чтобы проверить свою догадку он спросил:

– Случаем не по поводу отцовской рукописи?

Теперь настала очередь дёрнуться фабриканту. Такое выражение лица Александр видел на опытах ученика инженера Теслы, которого ударило разрядом при демонстрации чудесных свойств природы тока. Впрочем, Фёдор Яковлевич быстро пришёл в себя, в отличии от несчастного ученика Теслы, и кисло кивнул.

– Да, вы правы. Я хочу купить рукопись вашего отца.

– Увы, но это невозможно. Я обещал её другим людям. – ответил Александр, полагая, что на этом разговор закончен.

Он попытался встать, чтобы уйти, но фабрикант, чувствуя, что надежда заполучить предмет его вожделений уплывает и, потеряв, вместе с надеждой, последние приличия, со всей страстью молодого любовника, бросился к Александру на скамейку и настойчиво стал уговаривать продать ему рукопись.

– Продайте мне артефакт, я вас заклинаю всем святым… Назовите цену! Я заплачу… Любые деньги… – молил он своим простуженным, хриплым голосом протягивая руки к лацканам пиджака Александра. Бывшему спортсмену без труда удалось перехватить его запястья и оттолкнуть надоедливого незнакомца. Он с удивлением посмотрел на худого измождённого старика сидевшего рядом. Тот сник и явно был не в себе, тяжело дышал и, приложив руку к груди, тревожно озирался вокруг. В Александре проснулась жалость. «Как бы не помер». – подумал он, и подняв старика с лавочки, отвёл к ближайшему навесу кафе.

– Эта рукопись начальная часть единого целого. – отдышавшись под навесом и прийдя в себя сказал старик-фабрикант Фёдор Яковлевич. Он отказался от кофе, сославшись на больное сердце и попросил принести водки.

– Монах Иероним проповедовал целибат и не имел детей. Он разделил свою закодированную рукопись среди троих выбранных им хранителей. Моим предкам досталась вторая часть рукописи… У вас первая, где-то ещё есть третья… Только составив вместе все три части можно вычислить место хранения сокровища.

– Золото Ацтеков? Сокровища тамплиеров?…– Александр улыбнулся понимая, что его разыгрывают.

Но старик, не заметив явного веселья в глазах Александра, пояснил.

– Нет, это Либерея.

– Что!?

– Библиотека Ивана Грозного. – Фёдор Яковлевич поднял принесённую стопку и привычным движением отправил её содержимое в просвет между закрученными усами и седой профессорской бородкой, затем продолжил немного осипшим голосом – Мой прапрадед имел торговлю в Москве, он получил вторую часть рукописи, первую – твой предок, опричник Ерофей Кожемякин; третью – инок Сергиева монастыря.

Фабрикант погладил свою бородку, поглядел на пустую стопку и, увидев пробегающего мимо официанта, попросил ещё водки.

– Что дальше? – спросил Александр, глядя вслед удаляющемуся халдею.

– Твой отец связывался со мной, как и все родственники троих хранителей. Это было неизменно на протяжении ста и ещё двухсот лет правления Романовых до настоящего времени – Фёдор Яковлевич поднял палец вверх как бы акцентируя сказанное и перешёл на шёпот:

– Все, кроме третьего хранителя, чья ветвь прекратила контакты после пожара Москвы 1912 года. – старик говорил тихо, наклонившись к молодому человеку с заговорщическим выражением лица и озираясь вокруг, словно боясь, что кто-то подслушает и поймёт его русский бред.

Закончив экскурс в историю он спросил Александра:

– Кому ты обещал рукопись отца? Её можно вернуть?

Александр покачал головой, поняв теперь для чего отец отправил его к редактору.

– Увы, рукопись купила мне свободу.