Тори Райз - Найти Гуру

Казалось, в его воспоминаниях о детстве не было ничего, что могло бы насторожить профессионала, привыкшего иметь дело с детскими травмами, вызванными насилием со стороны родителей, унижениями, инцестами и воспоминаниями о преступлениях. Чего он только не слышал за свою жизнь. Порой следы, оставленные прошлым в подсознании некоторых его пациентов, были достойны романа. Однако большая часть из них были параноиками, кто-то замыкался в себе, но были и такие, кто балансировал на грани между яростью и решимостью свершения ответных действий, способных залечить или заглушить нанесенные прошлым раны.

И в каждом случае это были живые люди с их мыслями и чувствами, бурными всплесками эмоций, желанием облегчения и стремлением понять, почему именно они были выбраны для этих испытаний. У каждого была причина, по которой они оказались в его кабинете. Каждый хотел избавиться от тяжести этого душевного груза, научиться контролировать свою внутреннюю сущность и жить дальше, чувствуя себя пусть не абсолютно, но счастливым.

Но у Майкла Морсона не было лишних эмоций, не было желания осознания и принятия. Это был отполированный до блеска рассказ, который он уже не раз репетировал. Словно актер, он каждый вечер выходил на сцену и отыгрывал свою роль снова и снова, и полностью контролировал не только каждое сказанное слово, но и каждую свою эмоцию. Только вместо аплодисментов Майкл оплачивал счета за каждый свой выход и получал одному ему понятную награду. Эти размышления беспокоили Хьюза. Тем не менее, он всё же решил не делать поспешных выводов и дождаться их следующей встречи.

Июнь, 2006. Нью-Йорк

Майкл Морсон проснулся под утро в своей квартире в Верхнем Ист-Сайде. За окном забрезжил рассвет. Солнечные лучи пробивались сквозь плотно задернутые шторы и словно прибой подбирались всё ближе к его кровати. Он перевел взгляд на столик, стоявший чуть поодаль. Часы показывали пять утра. Не смотря на свою внутреннюю организованность и собранность, ему было тяжело вставать по утрам. Поэтому, чтобы не было соблазна сквозь сон отключить будильник, Майкл, никогда не заводил часы рядом с кроватью. Он нашел оптимальное для себя решение. У входа в ванную он установил цифровую панель, в которой были встроены электронные часы. Таким образом, чтобы отключить пронзительный сигнал будильника, ему нужно было встать и дойти до двери ванной, после чего логичнее было сразу пройти в душ, чем возвращаться в постель.

Впрочем, проблема была вовсе не в том, что ему было тяжело просыпаться. Его мучила бессонница и прежде чем заснуть, он по нескольку часов ворочался с бока на бок. Мысли в его голове словно водопад лились нескончаемым потоком. Если же ему и удавалось провалиться в зыбкий и чуткий сон, ему являлись видения, которых он бы предпочел если не видеть, то хотя бы не помнить на утро. Но он помнил.

Иногда в его снах менялись детали, люди, времена года, но конец был один и тот же. Ему тринадцать лет. Он выходит из желтого школьного автобуса и идёт к огромным кованым воротам особняка, в котором он жил с самого рождения: сначала со своей родной матерью – Лорой, а после её смерти с Кейтлин. К дому ведёт длинная дорожка, засыпанная гравием, по бокам растут кремово-белые розы, которые они посадили в память о Лоре. Семь лет назад, в день смерти его матери, они с Кейтлин посадили эти цветы в их огромном парке. Для Майкла это стало очень важным событием. Кейтлин как будто протянула тонкую ниточку, которая позволила ему сохранить в своей душе память о маме, которая всё же любила его, правда не так сильно, как кокаин и свою свободную от каких-либо обязательств жизнь.

Но сегодня, переступив за ворота, каждый шаг по дорожке к дому, будто сопровождался уколами шипов тех самых, с любовью высаженных роз. Некоторые лепестки уже осыпались, и в воздухе витал сладкий аромат согретых теплым калифорнийским солнцем цветов.

Майкл опустился на дорожку и снял со спины рюкзак. Затем достал книги и аккуратно положил их под один из цветочных кустов. И вдруг лихорадочно стал сгребать гравий с дорожки и ссыпать его в свой школьный рюкзак. Многие камни прочно заняли своё место в земле и не хотели его покидать. Ему пришлось прикладывать усилия, чтобы вытащить их. Несколько камней с острыми краями впились ему под ногти и расцарапали тонкую кожу на пальцах. Но это только придало ему сил, и он стал работать еще быстрее.

Когда он посчитал, что этого достаточно, то снова надел рюкзак на плечи и, наконец, успокоился. Тяжесть камней за спиной не позволяла ему идти быстро, но теперь он хотя бы понимал, почему каждый шаг к родному дому давался так, словно это был путь на Голгофу.

Поднявшись по ступеням, он остановился перед тяжелой входной дверью с медной ручкой, в виде головы грифона. Этот двухэтажный особняк когда-то принадлежал его деду. Изначально дом, построенный в Георгианском Колониальном стиле, представлял собой двухэтажное симметричное строение белого цвета с колоннами перед входом. Со временем Фрэнк Морсон перестроил дом, превратив его в респектабельную виллу в Неоколониальном стиле. Теперь фасад дом был оформлен натуральным камнем, холл и зал перенесли в центр здания, а все спальни располагались на втором этаже, куда вела роскошная мраморная лестница. Фрэнк также заменил входную филенчатую дверь со стеклом на тяжелую металлическую дверь зеленого оттенка под цвет черепицы.

Когда Фрэнк переехал в Нью-Йорк, здесь осталась жить его дочь Лора. И после многочисленных вечеринок дом несколько утратил свой внешний и внутренний лоск. Сейчас он уже требовал ремонта, в некоторых местах фасад облупился и отвалился, фундамент стал разрушаться. Особняк был слишком большим, его содержание требовало не только средств, но и огромных усилий. Хотя после того, как здесь появилась Кейтлин, внутри стало уютнее.

Безопасность дома была для нее на первом месте, поэтому первым делом она заложила кирпичом второй вход с заднего двора, а парадную дверь всегда закрывала на замок. Майкл полностью разделял ее стремление к закрытым дверям. После жизни с Лорой, когда в доме то и дело были незваные гости, жизнь с Кейтлин стала спокойной, размеренной и защищенной.

Однако сейчас дверь была слегка приоткрыта, и это насторожило его. Возле ворот не было ни одной машины, а Бетти и Пит – супружеская пара, которая ухаживала за их домом и садом, уже неделю как уехали навестить своих детей в Колорадо. Так что Майкл точно знал, что дверь должна быть закрыта, но внутри Кейтлин уже ждёт его с обедом и потом поможет ему со школьным проектом. И вот сегодня обычный порядок вещей был нарушен.

Рюкзак с камнями за спиной уже стал непосильной ношей, и Майклу ничего не оставалось, как толкнуть входную дверь и войти в дом. В тот момент, когда дверь распахнулась, и он увидел гостиную, его спина уже невыносимо ныла. Он начал снимать рюкзак, его руки дрогнули и, тяжелая сумка рухнула на мраморный пол. Ткань треснула и камни с грохотом покатились по полу.

Читать дальше