Эрик Поладов - Комната грехов

– Эй, итальянец!

Маттео повернулся в сторону выхода.

– Да, ты. Как на счёт мира.

– Я всегда за мир.

Нацист вытер нос большим пальцем, совершив громкий вдох. После этого, постоянно дёргая руками в разные стороны, спросил:

– Тогда, может, присоединишься к нам?

Маттео широко расставил ноги, положил руки в карманы, задрал подбородок и произнёс:

– Я похож на нациста?

– Друг – это не проблема. Подправим тебе причёску, несколько татуировок и готово. Будем с тобой как Адольфо и Бенито.

– Это был риторический вопрос, чмо нацистское. Я не вожусь со всякой швалью.

Возмущения нациста долго не продолжались. Он успел, разве что, только подбежать. После этого Маттео положил обе свои ладони на его шею и несколько раз стукнул его голову о край своей койки, вогнав половину зубов сокамерника в рот. Когда после удара лбом о бетонный пол немец потерял сознание, Маттео вытащил его из камеры, волоча по полу, держась за запястья и выкинул его через перила. Заключённый пролетел три этажа перед тем, как столкнулся с полом. При приземлении из него во все стороны полетели кровавые брызги. Из-за того, что затянули с уборкой, следы от того кровавого пятна так и не удалось отмыть до конца. Оставшиеся следы служили напоминанием о том психованном парне, которого поселили на третьем этаже. За убийство второго на его счету зека Маттео отсидел две недели в карцере. После этого двадцатилетнего итальянца в колонии начали бояться настолько, что даже целой толпой нацисты боялись к нему подходить.

С учётом дела об убийстве первого сокамерника, которое всплыло, как только Блэкберри ушёл в отставку, Маттео получил ещё пять лет и восемь месяцев сверху.

Время, проведённое в колонии, не прошло для него даром. За это время Маттео успел получить базовое образование по американской программе. Но этим его учёба не ограничивалась. Он усвоил немало уроков. Он чётко уяснил, что честь, друзья и репутация дороже скорой свободы, а иначе свобода долго не продлится, если в преступном мире кто-нибудь узнает о твоём сотрудничестве с полицейскими. И к тому же, к стукачам не проявляют ни уважения, ни доверия, а если тебе никто не доверяет, то и дела вести с тобой ни один серьёзный человек тоже не станет. Помимо этого, он научился тому, с кем и в какой манере нужно общаться. Он усвоил, что с полицейскими стоит разговаривать вежливо, но при этом из сказанного правдой не должно быть ни единого слова. Копам нужно лгать и делать это стоит убедительно. Ежели ты лгать не умеешь, то старайся недоговаривать и умалчивать о том, о чём тебя не спрашивают. Маттео научился и этому. Он чётко уяснил уроки актёрского мастерства. Проведя долгое время в окружении людей Дженнаро, он прекрасно изучил, каким образом могут поймать на лжи и как вести разговор, чтобы тебе поверили. Ему в доходчивой манере объяснили, что перед тем, как начать говорить, нужно как следует продумать все варианты отступления, если тебе будут задавать уточняющие вопросы. Лишняя секунда молчания может помочь подобрать слова, в которых не будет ничего лишнего. Это вызывало необходимость ещё и из-за того, что в твоём окружении кто-то может оказаться предателем. Кто-то может обмануть на деньги. Или ещё хуже, когда в семью внедряют крота, как это пытался сделать Блэкберри. Владея навыками искусного актёра, можно легко поймать на лжи того, кто пытается тебе насолить. Также Маттео сумел определить, как сделать так, чтобы не переплатить за чью-либо услугу или не скупиться, чтобы не пострадали отношения с другими людьми и можно было бы продолжать дальше вести общие дела. Он узнал о том, где находится золотая середина между щедростью и жадностью – грань, которую необходимо постоянно чувствовать лучше, чем собственное тело.

За буйное поведение, постоянные драки и наезды на охранников Маттео отсидел свой срок до конца, и лишь к двадцати семи годам оказался на свободе. В день, когда он вышел за порог колонии, местные гангстеры получили серьёзного конкурента, который начал сильно затруднять им жизнь. В день, когда истекал срок, на выходе у стен колонии Маттео встретили люди Дженнаро, которые передали ему конверт с приличной денежной суммой, вместе с которой сообщили от имени босса, что сожалеют о доставленных неудобствах и подбросили его до города. На полученные деньги он первым делом купил приличную одежду, пообедал в ресторане и сделал себе паспорт, в котором вместо «Маттео Миладжо» было указано имя «Мэтью Миллер». Он считал, что так будет проще слиться с толпой.

Мы познакомились с Маттео спустя пару месяцев, когда я выносил супермаркет. Мне было двадцать три года. Моя жизнь дала изрядную трещину. Друзей упекли за грабёж. Транспортная компания изменила маршрут для своих грузовиков, за счёт которых раньше мне удавалось хоть как-то сводить концы с концами. Теперь даже они не встречались. Хозяин квартиры обещал выселить, если до конца недели не заплачу за последние три месяца. Ввиду этих обстоятельств, не от хорошей жизни я перешёл от мелкого жульничества и уличного хулиганства к более крупным делам. Это было моё первое ограбление, когда пришлось работать в одиночку и впервые за всю жизнь я держал в руках пистолет с холостыми патронами, что не давало мне права на ошибку и отнюдь не добавляло уверенности. Поэтому вид грабителя был у меня так себе. Мой голос дрожал, а руки с пистолетом без конца дёргались.

Райончик был неспокойный. Поэтому в каждом магазине у охраны или продавца было в наличии огнестрельное оружие, что делало мою задачу небезопасной.

И вот, значит, забегаю я в магазин, стреляю в воздух. Все улеглись мордой в пол. Затем я начал требовать от охранников откинуть имеющееся у них оружие в сторону. Они смиренно выполнили мою деликатную просьбу, после чего я подошёл к кассирше и, раскрыв сумку, начал в крайне грубой форме приказывать ей выкладывать всю имеющуюся наличность.

Я просчитался, когда забирал стволы у охранников. У одного из них оказался припрятан второй. Тот подонок дождался, пока я повернусь к нему спиной и достал револьвер малого калибра.

Маттео был среди покупателей и, как и все, лежал на полу. Когда охранник только начал доставать ствол из-под правой штанины, Маттео резко поднялся с пола и вцепился в револьвер, который удерживал охранник обеими руками. Маттео ударил его лбом в нос, после чего тот слёг на пол. Затем он схватил с ближайшей полки консервную банку и ею забил охранника до смерти. Я бы никогда не поверил в то, что консервной банкой можно убить человека. Но когда я наблюдал за этим со стороны, то понимал, что в этом мире нет ничего невозможного. Маттео как будто слетел с катушек. Потом он рассказал мне, что этот охранник ему просто напомнил одного из тюремных надзирателей, которые вечно применяли свои резиновые дубинки против заключённых в колонии. Ничто не бесит так, как физиономия того, чьей работой является повседневная экзекуция безоружных людей. Пока клиенты, лёжа на полу, кричали, наблюдая за тем, как по полу растекается кровь из черепа охранника, я начал думать, что мне отошла роль такого же простого заложника. На тот момент я не знал, почему Маттео забил сотрудника магазина. У меня затряслись колени и участился пульс. Если человек способен убить одной консервной банкой, то что будет, если ему в руки попадётся ствол?