Василий Боярков - Зловещее сокровище

– Интересно, а где ты собираешься достать интересующий нас реактив, – оживилась Виктория, – ведь, как я понимаю, в обывательском обиходе его просто не существует?

– И правильно, и правдиво, – согласился Семен и, не останавливаясь, продолжил: – Вместе с тем кислоту можно получить в домашних условиях, смешав любую соль фтора, скажем, с серной кислотой – однако! – реакция идет с выделением очень ядовитых паров, поэтому браться за ее проведение самим и производить вещество не в лабораторных условиях – это крайне рискованно.

– Как же ты собираешься ее воссоздать? – продолжала допытываться Багирова.

– Свое мнение я поведаю утром: над тем, где достать нужный нам реактив, я пока размышляю, а значит, моя мысль до конца еще не созрела.

На обозначенной ноте, пусть и не совсем торжественной, но вполне оптимистичной, собрание посчитали оконченным, после чего, пожелав друг другу спокойной ночи, его участники, не задерживаясь дольше, разошлись по занимаемым комнатам.

Ночь прошла спокойно, и никто Королева не беспокоил; он спал практически «мертвым сном», не содержащим в себе никаких сновидений; очевидно, Дух решил оставить его на какое-то время в покое, либо же он был занят делом куда более важным, чем просто давать напутствия своему невольному подопечному. Наутро, впервые за последние несколько дней, Семен проснулся воистину отдохнувшим. Немного повалявшись в постели и поразмыслив, он встал с твердо принятым за ночь решением. Озвучить его он решил, когда все отправились в близлежащее кафе и собрали́сь там за завтраком:

– Я знаю, где можно достать реагент, но мне необходимо на несколько дней отлучиться.

– Хорошо, – спокойно вставила Багирова, – мы поедем с тобой.

– Нет, – несговорчивым тоном выразил возражение Избранный, – я поеду один: дело представляется очень тонким, точнее, я буду вынужден встречаться с одним своим старым знакомым, а если вдруг перед ним предстанут незнакомые люди, то вся операция, направленная на добычу сверхопасного реактива, окажется под угрозой.

– Ладно, поезжай, – почему-то без колебаний, согласилась молодая и очень красивая женщина, – а нам что прикажешь здесь делать?

– Полагаю, что, находясь в самом красивом городе России, ее, так сказать, культурной столице, вы легко найдете, и чем заняться, и где убить свободное время; коротко говоря, посетите музеи, выставки, театры, другие развлекательные мероприятия, глядишь, мое отсутствие останется незамеченным.

– Только ты давай побыстрей, особо не задерживайся – да, и еще! – как прикажешь быть с уже добытым сокровищем?

– Одна нога здесь, другая – там… мне и самому необходимо спешить: отпуск у меня не резиновый, а работу пусть и нелегкую, но терять все же не хочется. Касаясь золотых монеток, их я спрячу в самом безопасном месте – в камере хранения, расположенной на железнодорожном вокзале.

Всё было разъяснено четко, ясно, понятно, поэтому непродолжительное совещание, проводимое членами миротворческой миссии, посчитали законченным, а следом, как только завершился и так непродолжительный завтрак, Королев стал собираться в дорогу. Нетрудно догадаться, его основной задачей было посещение Химико-Технологического Института – места, где с гарантией должен был находиться готовый реактив «фтороводород». Размышляя ночью, полицейский вдруг вспомнил, что его закадычный друг-однокурсник, доцент Барханов Дмитрий Константинович, около пяти лет назад был назначен заведующим кафедрой неорганической химии, что значительно облегчало продвижение к цели.

Весь далекий путь до города, где прошли его молодые годы, прошел без каких-нибудь происшествий. Оказавшись на железнодорожном вокзале, Семен тут же набрал номер давнего приятеля и сообщил ему о своем желании как можно быстрее увидеться. Рабочий день уже подходил к концу, поэтому офицеру была назначена «немедленная аудиенция», причем в стенах бывшего некогда родным института. Ни секунды не размышляя, Избранный посчитал, что просто обязан воспользоваться сделанным ему приглашением, и отправился в высшее учебное заведение.

Пост охраны он преодолел без особых препятствий: о его скором визите было дано соответствующее предупреждение, единственное, сотрудники службы безопасности сверили документы и установили личность подоспевшего посетителя. Как только все формальности были соблюдены, полицейский отправился в кабинет старого, то есть давнего, друга.

Прием был на удивление теплым; да, хотя приятелей и разбросала по свету жизнь (а виделись они крайне редко), однако та часть их далекой и бурной молодости, где им приходилось делить и еду, и кров, и беды, и радости, навсегда осталась у обоих в воспоминаниях, отложившись в сердцах невероятной привязанностью.

Как только Семен оказался в просторном кабинете заведующего кафедрой, тот, совершенно не смущаясь своего высокого положения, заключил офицера в крепкие, мужские объятья. Барханов представлялся солидным мужчиной, достигшим точно такого же возраста, как и бывший оперативный сотрудник, и выделялся следующими отличительными чертами: рост являлся высоким; плотная фигура выдавала умеренную, слегка заметную, полноту; круглое, немного вытянутое книзу лицо выглядело приятным и украшалось аккуратно подстриженными усами, пестревшими черной окраской, и совместимой с ними бородкой, обритой по щекам и посередине имевшей частичную проседь; зоркие темно-карие глаза слегка прикрывались нависшими над ними густыми бровями и «светились» невероятным умом, холодной рассудительностью и въедливой проницательностью; ровная голова, в своей верхней части полысевшая, в височной и задней части скрывалась за черными волосами, только-только начинающими седеть; прямой, красивый нос удерживал на себе прямоугольные очки, окаймленные в золотую оправу – в частности, по всему было видно, что человек этот вполне достоин своего научного места и что он обладает твердым характером, четкой жизненной позицией, огромными знаниями, а значит, в полной мере способен руководить ученым персоналом провинциального института. В отличии от своего гостя, одетого, как уже говорилось, в матерчатые брюки, кожаную куртку и ботинки военного образца, одеяние типичного представителя Российской науки на момент встречи составляло темно-зеленый костюм, полосатый и лоснящийся дороговизной пошитого материала, белую, накрахмаленную рубашку, дорогостоящий клетчатый галстук и черные туфли, начищенные до зеркального блеска. Несмотря на различие в общественном положении, встреча некогда неразлучных друзей прошла, как будто повстречались два молодых приятеля-однокурсника.