Анастасия Шлейхер - Проклятие фараонов

– Значит, ответ – нет? – переспросила Натали. – Это хорошо, – сказала она как будто самой себе. – Признаюсь вам, сначала я подумала, будто вы ходили туда для того, чтобы услышать предсказание о будущем или поболтать с покойной тетушкой. Но, когда я нашла на полу в гостиной вашу визитку, я сразу же все поняла.

Эдвард, не моргая, смотрел на эту молоденькую девушку и не знал, какую тактику ему стоит избрать в их беседе. Теперь ему стало очевидно, что скрыть от мисс Синклер подробности его появления «в гостях» у госпожи Мирелы будет не так-то просто. Придумай он очередную небылицу, она расколет его, как орех. Натали была одной из тех редких личностей, которые чуют вранье за версту. Возможно, это срабатывало только с незнакомцами, или она читала всех окружающих, как открытую книгу, но Эдвард впервые в жизни почувствовал конкуренцию с женщиной, касаемо умения распознавать в людях фальшь и притворство.

– Я приходил в салон не за тем, чтобы общаться с духами. У меня были свои причины. Профессионального характера…

– А вы умеете обходить острые углы, – похвалила его Натали. – Этот ваш навык мне очень пригодиться.

– Как раз об этом, миссис Синклер…

– Да-да, я знаю, что вам уже не терпится выяснить, зачем я вас сюда притащила. Поверьте, мне, если бы я могла объяснить вам все происходящее в двух словах, я бы так и сделала. Но, увы! Все слишком сложно и запутано. А я не хочу вас спугнуть.

– Не думайте, что меня так уж легко напугать, – с улыбкой сказал Эдвард. – Я не робкого десятка.

– Я это уже заметила… И мне это в вас импонирует. Но вы должны знать, что проблема, которую нужно решить, весьма необычна. Не каждый детектив возьмется за подобное. Да что уж тут говорить! Если бы я встретила вас не в салоне для спиритических сеансов, а, пожалуй, на вечеринке или в компании общих знакомых, я не стала бы обращаться к вам за помощью. Да и ни к какому другому сыщику тоже. Ведь даже полицейские уже опустили руки и отказались искать решение…

– Вы обращались в полицию? – теперь Эдвард был заинтригован. «Если замешан Скотленд-Ярд, значит, дело серьезное», – подумал он про себя. – Когда они сталкиваются с «неразрешимыми трудностями», тут появляюсь я!»

– Мы были вынуждены, хотя никакого результата это так и не дало.

Детектив уже мысленно «потирал руки» и готовился выслушать историю мисс Синклер, когда официантка вынесла их обед.

– Может, сначала перекусим? – предложила девушка. – А потом продолжим наш разговор…

– Вам лучше начать свой рассказ, – с нетерпением в голосе попросил Эдвард. – Иначе, мы здесь задержимся надолго, а у меня еще есть кое-какие дела в Сити.

– Как знаете, – пожала плечами Натали. – Но предупреждаю – все очень непросто. Я поведаю вам всю историю с самого начала, чтобы вы поняли, о каких сложностях я говорила. – Сделав пару глотков воды и приступив к нарезанию рыбы на маленькие кусочки, мисс Синклер продолжила: – Мы с матушкой живем в пригороде Лондона в поместье «Линден Парк». Оно принадлежит брату моего отца, профессору Фредерику Дюбуа. Возможно, вы могли слышать эту фамилию раньше. Он достаточно известен в определенных кругах.

– К сожалению, я не могу припомнить этого имени.

– Действительно, с чего я взяла, что вы можете разбираться в археологии?

– Вы правы, – угрюмо ответил Эд. – В этом я ровным счетом ничего не смыслю.

Натали сделала небольшую паузу, чтобы покончить с картошкой и рыбой. Когда очередь дошла до пирога, рассказ возобновился:

– Мой отец умер четыре года назад. После его смерти мы с мамой переехали из Хартфордшира к моему дядюшке, так как он обещал позаботиться о нас, случись что-то с папой. – Мисс Синклер заметно погрустнела, но постаралась взять себя в руки. – Кроме нас троих в доме живут только слуги.

– Я это учту, – растерянно заметил Эдвард. – Имеет ли этот факт какое-то отношение к вашей ситуации?

– Сейчас вы все поймете. – Натали сделала глубокий вдох. – В доме, кроме нас, бывают наши близкие друзья и личный врач моего дядюшки. Все они заслуживают большого доверия. Хочу, чтобы вы это знали.

Детектив молча кивнул в ответ.

– Нашу семью трудно назвать дружной или сплоченной. Так уж вышло, что пока отец был жив, мы редко бывали в гостях у Фредерика. Особых причин для этого не было, но мама предпочитала свежий воздух и спокойную жизнь шуму большого города. Отец все время был в разъездах, и мы видели его очень нечасто.

– Мне жаль это слышать, мисс Синклер. И раз уж вы рассказываете историю своей семьи, позвольте мне полюбопытствовать, чью фамилию вы носите? Я полагаю, что вы еще не замужем?

– Ах, это! Да, многие часто недоумевают, слыша мою фамилию и фамилию моего дяди. Дело в том, что мы не кровные родственники.

– Понимаю, – задумчиво произнес Эдвард. Но прежде чем он успел задать наводящий вопрос, девушка предвосхитила его реплику:

– Мой папа приходился сводным братом Фредерику Дюбуа. Когда моя бабушка, мадам Синклер по первому мужу, переехала из Парижа в Лондон, она вышла замуж во второй раз за Дюбуа старшего. Отцу тогда было всего два года, поэтому он рос вместе с Фредериком словно его родной брат. Отчим так и не усыновил его, и после его смерти отцу не досталось от него ни пенни: старый маразматик решил, что так будет правильно. Он дал ему кров и образование, и этого показалось ему вполне достаточно.

– Как ни прискорбно, это весьма частое явление, – отметил Эд.

– Он был отвратительным человеком, Фредерик Дюбуа старший. Пренебрегал даже собственным сыном. Мой дядюшка не любит о нем говорить, но пару раз я слышала, как они с отцом вспоминали этого тирана.

– История их отношений чем-то важна для вашего дела? – осведомился детектив.

– Так вам будет проще понять сложившуюся в доме ситуацию, мистер Финч. Несмотря на деспота-отца братья сохранили добрые отношения и уже во взрослом возрасте во всем поддерживали друг друга. Когда отчим так подло поступил с моим отцом, Фредерик поклялся брату, что при необходимости обеспечит его будущую семью всем, в чем бы они, то есть мы, не нуждались. Тем более, что сам он так и остался бездетен.

– Мисс Синклер, не сочтите дерзостью мой следующий вопрос, но, пожалуйста, ответьте мне откровенно: вы не ладите с вашим дядюшкой?

Глаза Натали округлились, и она удивленно уставилась на детектива.

– Вы меня поражаете, Эдвард, – с легкой усмешкой сказала она, подвигая к себе тарелку с десертом. – Не думала, что из всего мною сказанного вы сделаете такой вывод. – Заметив, что лицо детектива осталось таким же серьезным, она перестала улыбаться и сказала уже более угрюмо: – Вы абсолютно правы, если подумали, что в нашей семье все не очень гладко. И дело совсем не в моих отношениях с дядей. – Натали подвинулась ближе к детективу и стала говорить чуть тише: – Два месяца назад из Европы вернулся его двоюродный брат, Фили́пп Дюбуа. Я буду с вами честна: я недолюбливаю его с детства. Он кажется мне неискренним и чересчур самовлюбленным, как и многие французы, которых я встречала. Но это не самый страшный человеческий грех. И я была бы готова его терпеть, если бы с его приездами в нашей семье не наступала полнейшая неразбериха. Он всегда вносит каплю раздора между нами. Я ничем не могу это объяснить. Мой дядюшка обожает кузена: Фили́пп умеет его рассмешить, потешить его самолюбие, рассказывает ему о последних новостях в мире археологических открытий, в общем, с его появлением мой дядюшка оживает. Бедняжка Фредерик страдает подагрой: вот уже несколько лет он не встает из своего инвалидного кресла, никогда не покидает поместья, все время проводит в своем кабинете или в саду за изучением старинных рукописей и книг. Его жизнь однообразна и полна страданий.