Юлия Тутова - Большая игра в маленьком городе. Том 1

В безлюдном офисе стояла необычная, давящая тишина, которая вкупе с подступающей со всех сторон пустотой заставила Лизу почувствовать себя неуютно: будто её забросили на пустынную планету. Она протерла влажными салфетками руки, очистив их от газетной пыли и следов типографской краски, убрала в стол бумаги, повесила на плечо сумку и, мыслями всё ещё находясь на страницах «Прожектора», вышла из кабинета в уверенности, что находится в полном одиночестве. Она повернулась, чтобы замкнуть дверь, как вдруг увидела недалеко от себя чью–то фигуру. То был Эдуард Левандовский — он шёл в её сторону по пустому коридору. Однако прежде чем Лиза поняла, кто это, она оказалась настолько застигнутой врасплох и сбитой с толку его внезапным появлением, что от неожиданности резко вздрогнула и замерла. Рука сама собой разжалась, и ключи со звоном упали к её ногам. Не в силах собрать свои вмиг разлетевшиеся мысли, Лиза стояла в полной растерянности, едва ли не с открытым ртом и смотрела на Эдуарда со смесью испуга и изумления в широко распахнутых глазах. Он шагнул к ней, наклонился и поднял валявшиеся на полу ключи.

Она немного пришла в себя, но по–прежнему не сводила с него растерянного взгляда: бледно–голубая рубашка и брюки цвета «мокрого асфальта» с кожаным ремнём, светлые пепельные волосы зачесаны назад и чуть набок. Она видела его нечасто, но давно уже обратила внимание, что он носит по–настоящему дорогую, изысканную одежду и тщательно следит за своей внешностью. Однако при всём при этом ему удавалось сохранять непринуждённую лёгкость и свободу движений — в самой его манере держаться присутствовало то, что принято называть «небрежностью роскоши». В нём не было выраженной брутальности, однако и сомневаться в его мужской природе не приходилось.

— Я не привидение, — с улыбкой сказал он, протягивая ей ключи. — В первый раз вижу, чтобы моё появление произвело такое впечатление.

У Эдуарда был приятный выразительный голос.

Принимая у него ключи, Лиза непроизвольно отметила взглядом часы на его слегка загорелом запястье — тоже дорогие, массивные, но не лишённые изящества. Ей всегда импонировали наручные часы, в особенности у мужчин: она видела в этом элемент стиля, — в то время как их отсутствие воспринималось ею пусть как и несущественное, но всё же упущение.

Её испуг уже окончательно отступил, и она смогла рассмеяться.

— Дело не в тебе. Я просто никак не ожидала кого–нибудь здесь увидеть. И вообще я, похоже, немного перетрудилась.

— Помочь в этом может только одно средство, зато безотказное: отдых.

— Именно этим я и планировала заняться. — Она замкнула кабинет. — Почему ты здесь так поздно? Всё равно ведь никого уже нет.

— Нужно было оставить документы для бухгалтерии к завтрашнему утру. А ключ от приёмной у меня есть. Так что это не проблема. А тебя что так задержало?

— Доделывала одно дело: не хотелось бросать на полпути.

— Как видишь, иногда лучше уйти вовремя, чтобы потом не оказаться в безлюдном коридоре наедине с какой–нибудь подозрительной личностью.

— Я учту это. — Его самоирония ей понравилась, и она улыбнулась ему с искренней теплотой.

— Ты домой? — спросил он. — Могу подвезти, чтобы реабилитироваться.

— Не откажусь.

Они спустились вниз и вышли на улицу. Его шикарный чёрный BMW был припаркован как обычно — не на общей стоянке, а прямо возле крыльца. Пискнула сигнализация, и машина приветливо мигнула фарами. Эдуард открыл Лизе переднюю дверцу.

— Садись.

— Спасибо.

Усевшись, она поправила подол своего летнего светло–оранжевого с крупными белыми цветами платья.

Эдуард сел за руль и завёл машину, мягко и почти бесшумно тронувшуюся с места.

— Тебе куда сейчас?

— Даже не знаю… — Она пожала плечами. — Вот думаю: если уж отдыхать, так может, выпить где–нибудь кофе? Не составишь мне компанию?

— Почему нет? Ничего не имею против.

— Тогда куда–нибудь на твоё усмотрение. Как дела у Кати?

— У неё всё, как всегда: полно всяких бурных событий.

— Давно с ней не виделись! Она не собирается приехать домой?

— Не могу сказать ничего определенного. Планы моей сестры неизвестны даже ей самой. Ты же знаешь, какая она непредсказуемая. По–моему, все решения она принимает на ходу.

— Да уж! Я помню, как она меня ошарашила своей новостью, что уезжает, чтобы поступить в какую–то школу моделей. Бросила из–за этого университет! Я была в шоке. — Вместе со спокойствием, окончательно вернувшимся к Лизе, на неё нахлынула чрезмерная разговорчивость — как следствие недавнего стресса.

— Не только ты. Можешь представить себе, что за переполох случился дома: какие модели?! Родители очень хотели, чтобы она стала финансистом.

— Понимаю их состояние. Как они только согласились?

— О, — он усмехнулся, — понадобился длительный и трудный процесс переговоров. Конечно, сестру интересовала только какая–нибудь европейская страна, и это создавало дополнительную трудность. Но, к общему счастью, всё разрешилось.

— Это хорошо, что разрешилось. Если честно, я не совсем представляю Катю в роли финансиста.

— Если честно, то я тоже — с её непосредственностью и любовью к развлечениям!.. Так что хорошо, наверное, что она сделала по–своему. Вся это ей точно подходит больше.

Одной рукой Эдуард без усилий чуть повернул послушный руль. Машина мгновенно откликнулась на это его движение и на неспешном мягком ходу плавно вошла в поток машин в центральной части города с её широким проспектом, упирающимся в Старую площадь.

— В развлечениях Катя с детства знала толк: с ней никогда не было скучно, она постоянно придумывала какие–то игры… Вроде бы абсурдные, но такие захватывающие! Я помню, мы играли в «Бабу–Ягу», а потом ещё в «дом на дереве». Залезали на дерево и сидели там часами. Что–нибудь рассказывали, пели песни. — Эдуард слушал Лизу, чуть улыбаясь, и она продолжала болтать. — Самого дома, правда, вообще не было, но мы представляли, что он есть. И как ни странно, нам было ужасно весело! Даже не знаю, как с Катей могло бы быть не весело. Летом мы часто просто сидели на качелях и ели какие–нибудь фрукты, и всегда при этом покатывались со смеху. Зато когда она уезжала с родителями отдыхать, мне её ужасно не хватало. Да и сейчас тоже не хватает!.. Если будешь с ней разговаривать, скажи, пожалуйста, что я по ней соскучилась и очень хочу её увидеть.

— Обязательно скажу, — пообещал он. — То, что с ней не заскучаешь, это уж точно! Она и сейчас не очень–то изменилась.

Эдуард остановил автомобиль у кафе с претенциозной обстановкой, соответствующей его названию, — «Орхидея». Хотя только недавно начался июнь, солнце палило не хуже июльского. Однако внутри кафе, где работал кондиционер, было вполне комфортно. Уютные диванчики с малиново–розовой плюшевой обивкой будто приглашали располагаться поудобнее и, уж конечно, не отказываться от десерта. Лиза заказала пирожное и кофе, Эдуард ограничился чашкой «американо».