Мария Дит - Ты здесь чужой

За такое промедление я по закону жанра получила сполна – Артис выстрелил, бронежилет помог, но не слишком, и я повалилась на пол.

Больно было так, что из глаз искры посыпались – оставалось только лежать и хватать воздух ртом. Сквозняк уносил из зала остатки порохового дыма. Во внезапно наступившей тишине раздался стук башмачков. Девочка, разряженная в кружево кудрявая куколка, похожая одновременно на Артиса и на меня, ойкнув, переступила через руку раненого полицейского и, подобрав подол, засеменила дальше. Я попыталась встать. Тот, через кого переступила малышка, зашевелится тоже. Я хорошо видела его искаженное лицо и ствол в окровавленной руке.

– Страшно, страшно… – залепетала девочка, обращаясь к Артису, который тут же заслонил ребенка и женщину собой. На губах моего бывшего босса появилась знакомая злая ухмылка, на лице с высокими скулами – готовность защищать свою собственность.

Ловец за их спинами медленно, будто бы во сне, принял годную для стрельбы позу. Я понимала, что если сейчас дернусь – получу пулю от Артиса, если не дернусь – штурмовик достанет пулей кого-нибудь из них троих: девочку, ее отца или «меня другую». Я выстрелила, больше не задумываясь. Одновременно со мной спустил курок и мой любимый босс, и я не успела увидеть результат…

Иллюзия погасла.

– Тестирование закончено, можете снять шлем и получить чип, – раздался синтетический голос.

…В раздевалке я едва не забыла куртку, а потом вышла под ясное небо, шатаясь, будто пьяная. Если Машина не мухлюет, значит, мне всегда хотелось платье в пол, замуж за Артиса и хорошенького ребенка. И это при всем при том, что мой дорогой хозяин посылал меня убивать и воровать, а на пьянках показывал своим друзьям ради хвастовства, в том числе с когтями и голой.

За ближайшим углом я согнулась пополам. Без сомнения, превращение в химеру рвоте не помеха – меня вытошнило так, что внутри сразу стало пусто и легко.

– Вот и славненько, вот и хорошо. Приступим к нашим делам.

Иен, наш инспектор по внутренней безопасности, вынул из нагрудного кармана ретро-очки в тонкой металлической оправе.

– Хотите конфетку? – внезапно просил он, потом пошарил в другом кармане и протянул мне самый настоящий леденец.

– Результат неплохой, индекс лояльности немного выше среднего, уровень допуска будет повышен, – продолжил он как ни в чем ни бывало.

Иен сделал свое дело и ушел, сбросив груз проблем. Шеф с облегчением вздохнул и принялся окучивать мои мозги.

– Не все тебе возиться с обычной шпаной, займись происшествием в сто тринадцатом районе. Там наш осведомитель попал под автомобиль, может и не совсем случайно. Не упрямься, может, отыщешь ниточку.

Получив служебный планшет я ретировалась, чтобы перекопать досье на знакомых покойного. Сто тринадцатый район вообще был специфический. Производство контрафактных чипов, убийства, разбои, изнасилования, грабежи. Там же «работали» дешевые проститутки, имелись и не вполне легальные казино. Ломбард в сто тринадцатом больше всего напоминал бункер и почти так же держал оборону. Где в этой каше подрывные элементы, где нелегальные мигранты, а где простые уголовники – не разберешь. Нельзя сказать, что перспектива копания в таком дерьме меня прельщала, но куда деваться, если вся жизнь будто взаймы.

…Ближний сосед мертвого осведомителя, доктор Ливнев, обосновался на отшибе, в здании, предназначенном под снос, но еще довольно крепком, только донельзя безобразном. К этому нестыдливому хирургу тянулся ручеек клиентов самого разного пошиба. Меня доктор встретил, с рассеянным видом вытирая руки салфеткой.

– Абортов не делаю, – твердо заявил он. – Лицензии нет.

– Я из отряда ловцов, вот мой жетон.

– Ловчиха? Тогда тем более, никаких абортов. Ордер на обыск у вас есть? Нету? Тогда валите отсюда, а не то занесете инфекцию в перевязочную.

У меня появилось сильное желание уложить этого нахала лицом на пол и пройти внутрь безо всякого ордера, но пальцы опять зачесались, кожа словно одеревенела, во рту стало щекотно, и я сдержалась.

– Аборт сделай сам себе, а у меня только вопросы. Не будешь отвечать – поедешь в участок, там и поговорим.

– Ну зачем такая агрессия! Ради бога спрашивайте, но не более двух минут. Время – деньги, даже у врачей.

– Какого рода у вас практика?

– Шью разбитые морды. Иногда лечу алкоголизм. Уколы дозволенных средств, вправление вывихов, бытовые переломы, исковерканные носы. Наблюдаю хронические внутренние болезни, но это только второстепенный доход.

– Ваш сосед был вашим пациентом?

– Джек? Нет. Он никогда не жаловался ни на что, кроме отсутствия денег.

– У него были враги?

– Были. Назывались абсент и кокаин. Стоили дороговато.

– Вы слышали, как умер Джек?

– Попал под автомобиль. Люди под кайфом часто невнимательны.

– К нему приходили друзья?

– Бог с вами. Откуда мне знать? Во всяком случае, я его другом точно не был.

…Мне следовало уходить, было совершенно ясно, что доктор больше ничего не скажет. Я попрощалась и спустилась по лестнице, но ушла не слишком далеко, вместо этого свернула за полуразобранное здание. Там пахло кошками и пылью, провалы выломанных окон зияли будто глазницы черепа. Система вентиляции не работала, но, судя по схеме на планшете, ее уцелевшие трубы соединялись с коммуникациями квартиры Ливнева. В этом неприветливом месте я быстро разделась догола, закрыла глаза и глубоко вздохнула.

Больно не было, ощущения притупились. Мир оцепенел, а потом пришел в норму, вот и все. Хотела бы я улыбнуться, но оказалось нечем – не пастью же. Ментально я все еще оставалась немного человеком, но ощущала тело длинным и гибким, брезгливость к пыли и вони притупилась.

Ничего-ничего… Лезем, стараемся, бывало и хуже.

По счастью, на широкие технические полости в этом доме не поскупились, не иначе как, всю конструкцию перестроили из старой фабрики. Вид сверху, сквозь решеточку вентиляции открывался интересный. Кабинет доктора как на ладони. В нем потертое пластиковое кресло, в тазу блестят ампулы со сломанными шейками, там же – марлевые салфетки в зловещего вида бурых пятнах. Рентген в дальнем углу – компактный, высококачественный. Установка для стерилизации – великолепная. Такими же пользовался личный врач Артиса, а он знал в хирургии толк. Получается, что Ливнев жил внешне бедно, но за закрытыми дверями – вполне обеспеченно, хотя соучастия в убийстве стукача это, конечно, не доказывало. Больше ничего интересного я не заметила, а потому медленно вернулась в руину, на этот раз пятясь задом наперед.

В этом помоище было темно, но уже не так тихо, как прежде. Неопрятное существо активно перебирало мою сброшенную одежду, напевая себе под нос и временами почесывая чумазую шею. Ради хорошей шутки я подобралась сзади и кое-как ворочая пастью прошамкала: