Евгения Райнеш - Последняя сказка Лизы

Сердце колотилось так, что казалось: уж точно в эту ночь не усну. Но стоило коснуться головой подушки, как сразу провалилась в тяжёлый сон. Одетая, с курткой и сумочкой, которые так и не выпустила из рук, я уснула на кровати в отеле призрачного хозяина. Одна, больше всего на свете боящаяся и ненавидящая любимого мужа.

Проснулась через несколько часов, в окне всё ещё стояла темень. Прислушалась к тишине в коридоре, встала и подошла к двери. Чуть приоткрыла её, стараясь не издать ни шороха, коридор был тёмен и пустынен. Только откуда-то снизу доносились невнятным гудением голоса. У меня возникло ощущение, что собеседника два.

На цыпочках прошла к лестнице, в любой момент готовая опять ускользнуть в комнату, которую про себя уже называла «своей». Чуть свесилась вниз, прислушалась.

Разговаривали, действительно, двое. Я узнала голос Влада, обычный, только напряженный, второй напоминал юношеский. Он словно ломался, срывался то в хрипотцу, то в визгливые нотки.

– Оставь её в покое. – Настойчиво сказал голос Влада. – Тебе не хватило в прошлый раз?

Юнец похабно заржал, и, клянусь, этот смех я уже слышала сегодня. Только смеялся так непривычно мой муж.

– Да ладно, ты че?! Тут же как специально пусто сегодня! Отчего бы нам не оторваться по полной?! Можно и Генриха позвать, он такое ситуации очень любит. И благодарен тебе будет, сам знаешь как. А быть кредитором Генриха – это спасает от множества неприятностей, так ведь?! Та-та-да-дам! Бонус!

– Это ты всё подстроил? – все так же тихо, но твёрдо спросил Влад.

– О чём ты? Меня здесь не было, и ты это прекрасно знаешь, – юноша перестал ржать, но теперь уже мерзко хихикал.

По этому хихиканью я живо представила, какая у него прыщавая, нечистая физиономия и блудливый взгляд.

– Где хозяин? – мой муж прервал хихиканье мальчишки.

– У хозяина появились срочные дела! – судя по всему, юнец совершенно не боялся Влада, хотя в голосе мужа появилась угроза.

– Какие дела?

– Тебе-то что? Какие-то важные. Главное, отель-то – пуст! Можно делать всё, что угодно, никто её не услышит. Обещаю, что после того, как мне будет достаточно, я оставлю тебя в покое. Ненадолго, но оставлю. А если мы ещё и Генриха позовём! Только без Берты, ладно?

«Почему Влад просто не пошлёт пацана подальше?» – подумала я. – «Ему же явно не нравится этот разговор».

– В общем…

Я чувствовала, как муж выпятил вперёд челюсть и говорит сквозь плотно сжатые зубы:

– Ты. Сейчас. Уходишь. Мы. Не. Будем. Отрываться. Ни по полной, никак вообще. Хватит с тебя на сегодня.

Я почувствовала, что муж поднимается с места, и шмыгнула вглубь коридора к комнате.

– Пожалеешь же! – теперь отчётливо весёлый, хоть и чуть обиженный голос мальчишки был слышен и отсюда. – Тебя же самого на куски рвать начнёт!

– Перетерплю! – крикнул ему на ходу, уже поднимаясь по лестнице, Влад.

Затем я все-таки шмыгнула в комнату и опять плотно затворила за собой дверь, уже не беспокоясь, что меня кто-нибудь услышит. К моему убежищу подошёл Влад.

– Лиза! – позвал он тихонько, и я затаилась, чуть дыша. – Ты спишь?

Конечно, промолчала. Он потоптался немного под дверью, затем с каким-то полным вселенской скорби вздохом произнёс: «Родная моя, любимая!». Через минуту в конце коридора захлопнулась дверь.

А я опять упала на кровать, и – верите или нет, – но проспала без всяких снов теперь уже до самого утра.

Когда, проснувшись, я вышла в коридор, первое, что увидела – это серые весёлые глаза Влада.

– Соня засоня, – пропел он совершенно обычным голосом и улыбнулся самой широкой своей улыбкой. – А ты чего в другом номере ночевала?

– Как? – удивилась я, каким-то седьмым чувством понимая, что сейчас можно не бояться. – А ты… Не помнишь?

– Да я свалился как подкошенный, даже перекусить не успел. Голодный, аки стая аллигаторов. Проснулся – тебя нет. Думал, уже кофе внизу пьёшь. А ты тоже только встала!

– Влад! Притворяешься? Думаешь, я забыла, как ты вчера себя вёл? И на дороге, и в магазине, где ты обругал кассира.

При упоминании о кассире глаза Влада вдруг стали наливаться опасной бирюзой, и я, наученная горьким опытом, вдруг отбросила мысль говорить сейчас о том, что не давало мне покоя.

Быстро сказала:

– Я пошутила. Ты храпел. Просто невыносимо храпел. Пойдём пить кофе.

И мы спустились вниз, прихватив с собой разбросанные по комнате печенюшки и окорочка. Влад вёл себя как ни в чём не бывало, ну и я тоже сделала вид, что ничего особенного не происходит. Включилось чувство самосохранения.

Хотя бы потому, что у него до сих пор были все мои деньги, ключи от дома и телефон.

На кухне было всё так же пустынно, но чайник был горячим, а к кофе и сахарнице прибавились тарелки с маленькими круассанами и маслёнка. В дневном свете жуть прошедшей ночи исчезла, остался только лёгкий привкус недоумения. Мы даже с удовольствием позавтракали. И Влад стал самим собой, как прежде, с ним было весело и приятно до головокружения.

Я протянула ладонь через стол, дотронулась до его лба.

– Ты чего?

– Прохладный, – пожала я плечами. – Мне показалось ночью, что у тебя поднялась температура. Как будто ты не в себе…

– И в самом деле чувствовал себя неважно, – признался Влад. – Не хотел говорить, но мне было паршиво. Сейчас всё в порядке.

Я помыла чашки, пока он грузил наши вещи в машину. Притормозила на пороге, натягивая шапку, когда в дом вошёл плечистый высокий мужчина в куртке защитного цвета. На куртке красовался знак «МЧС».

– Здравствуйте, – улыбнулась я. – Вы…

– Я хозяин отеля, – виновато произнёс он, – извините, что не смог встретить. Срочно вызвали по службе. Жуткая авария, всю ночь дыры латали.

– Ничего страшного, – вежливо ответила я. – Кстати, спасибо за круассаны.

– Какие круассаны? – взгляд человека, который не спал сутки.

– Утром. Свежая выпечка. Очень вкусно.

– Я только что пришёл, – опять же устало произнёс хозяин. – И ничего не знаю про круассаны. Если хотите, я верну часть денег за несостоявшийся завтрак…

– Не стоит, – обречённо ответила я. – Всё в порядке.

И в самом деле – по факту мы съели обещанный в прейскуранте завтрак…

Влад закрыл широкие ворота и вернулся в машину.

– Итак, куда мы отправимся сегодня? Кроме усадьбы, тут ещё есть…

Я тихо ответила:

– Мне хочется домой. Поедем домой?

Машина тронулась. Влад пребывал в прекрасном расположении духа. Шутил, как обычно, мурлыкал обрывки каких-то песенок, иногда взглядом приглашая меня присоединиться к своему вокалу. Я молчала, хотя сидеть такой надутой мне самой не доставляло ни малейшего удовольствия. Но как-то не веселилось. Обидно, что после вчерашней истерики муж весело крутит руль и мурлычет себе под нос какую-то песенку. Влад собирался получить удовольствие от путешествия, отравив мне желание радоваться и воздух, который теперь вызывал тошноту. Это было слишком.