Вячеслав Мирошников - Письмо

Мэгги громко рассмеялась, показав указательным пальцем вверх:

– И это было в небе? Ему даже некуда было деваться, чтобы не отдавать ей деньги! А она молодец! Хорошую загадку загадала ему. Умно.

– Вот так поступай и ты. Говори людям что угодно, если будут о чём-то расспрашивать, но ни в коем случае не говори того, что здесь происходит. Ты должна помогать нам так, чтобы люди говорили тебе на пятьсот долларов, а ты им на пять.

– Шериф, – Мэгги сделала обиженный вид, словно он никогда не доверял ей, – мы с вами работаем уже много-много лет, а вы меня ещё предупреждаете.

Она развернулась и сразу же вышла из кабинета, закрыв за собой двери. Сэм Лэнг сделал глоток кофе и тихо проговорил:

– Это я так, напоминаю…

Он снова подвинул к себе помятый лист, прочитав текст ещё один раз.

Твоя голова связана с твоим болтливым языком.

Руни Пайн сидела на диване и смотрела на меня пристальным взглядом. Уже десять минут, как мы беседовали на общие темы о жизни и о том, что с нами было после того, как я улетел в Нью-Йорк.

– Ничего необычного, чем я могла бы похвастаться! – Довольно бодрым голосом проговорила Руни. – Работа, одиночество, походы к друзьям, приготовления мяса на костре в выходные. Что ещё? Жила, как и все! Прошло немного времени, и я

72

познакомилась с Томом Бассетом. Он хороший человек и я видела, насколько он сильно любит меня. Но, когда я проходила мимо этого дома, то сразу же вспоминала тебя и, если было время, то обязательно заходила в гости к Рону и Ханне. Да…, – Руни заулыбалась и посмотрела в мои глаза, – …мысленно я никак не могла с тобой распрощаться. Но мои отношения с Томом Бассетом поменялись после того, как он познакомил меня со своими родителями. Вначале они очень хорошо встретили меня, но после того как я ушла, отец Тома, Кевин Бассет, сказал, чтобы впредь в их доме и ноги моей не было. Он запретил своему сыну встречаться со мной. Вначале Том и его мама Хоуп Бассет были на моей стороне, пытаясь переубедить Кевина в своём отношении ко мне, но через какое-то время их словно подменили, и они тоже отвергли меня. Это было очень жестоко и тяжело. Я с трудом переносила расставание, до сих пор не понимая, что произошло. Том по-прежнему хорошо относится ко мне, и я вижу, как горят его глаза, когда он видит меня. Если честно, то это расставание принесло мне много боли.

– Время залечит все раны. Это жизнь!

– И всё-таки, жизнь, странная штука! – Тихим голосом проговорила моя гостья, – Она иногда преподносит нам невероятно приятные и в тоже время, пугающие сюрпризы. Руни положила свою ладонь на мою руку и медленно провела ею от плеча до кисти, словно не верила своим глазам и физически хотела ощутить мою теплоту и моё присутствие. – Как бы это глупо не прозвучало, но я не хочу таких отношений, где ты просто теряешь голову. Теперь такие чувства меня страшат вдвойне. Чувств, которые постоянно угнетают тебя, что ты однажды можешь потерять всё это. Чак, ты как демон терзаешь меня изнутри, не давая забыть себя с того момента, как уехал в Нью-Йорк.

– Руни…

– Тише, – она прислонила свой указательный палец к моим губам и слегка повела головой в стороны, давая понять, чтобы я ничего не говорил, – прошу тебя, молча выслушать меня.

Она полной грудью тяжело вдохнула в себя воздух, пытаясь таким образом перебороть своё волнение или хоть как-то успокоить нервы. Наступила небольшая пауза, во время которой она не сводила с меня своего взгляда и, в тоже время я чувствовал, сколько мыслей сейчас крутилось в её голове.

– Я тебя сразу хочу предупредить, что мой приход к тебе не связан с тем, что я хочу больших и долгих отношений, во время которых люди обзаводятся детьми, строят совместное будущее, покупают недвижимость. Говорю тебе это сразу, чтобы в твоей голове не было каких-либо планов и мыслей. Признаюсь, что ты меня тянешь как магнит, от которого я просто теряю голову и сознание. Мои мысли растворяются только от одного твоего взгляда. Как ты думаешь? Это нормальное явление? Однозначно, нет! Самое страшное, что может произойти в будущем, это потерять всё это! Я уже проходила через что-то похожее, и поверь мне, это ужасно! Жить нужно спокойно, не думая о том, насколько духовно ты зависишь от другого человека.

73

– А как же любовь?

– Любовь? – Повторила Руни мой вопрос, ухмыльнувшись, – А что такое любовь? Это когда женщина говорит мужчине, что она отдала ему всю себя, а он, подлец, уходит? Потому, что она любит его и всецело верит ему? Потому, что её мир разрушен, и она понимает, что уже ничего нет? Может ли любовь прийти к одному и тому же человеку второй раз? Сколько терзаний души нужно претерпеть, чтобы простить, а после, претворяясь, говорить о вечной любви, которой уже наверняка нет.

– Откуда столько пессимизма? Это всё из-за Тома Бассета?

– Том Бассет сделал мне ещё один шрам, который ещё долго будет заживать. Но, если что-то похожее сделал бы ты, то…, – Руни на несколько секунд посмотрела в окно, после чего снова перевела свой взгляд на меня, – …я не хочу больше шрамов! Я не хочу всецело верить кому-либо, надеясь, что это именно тот человек, который будет со мной всю оставшуюся жизнь. По крайней мере, сейчас, – добавила она и слегка прикусила нижнюю губу.

Руни прижалась ко мне и крепко поцеловала, слегка покусывая мою губу. Было слышно, что от возбуждения её дыхание было глубоким и тяжёлым. Запустив руки под рубашку, она медленно стала поглаживать мою спину, прижимая меня как можно крепче к себе. Я сразу же обнял её за талию, пытаясь посадить себе на ноги, но она вырвалась из моих объятий, усевшись на прежнее место.

– Самое страшное, это потерять голову! – Слегка сузив глаза, проговорила она, после чего улыбнулась, – А точнее, быстро потерять голову!

– Ты сумасшедшая! – Сказал я ей, чувствуя, как сильно билось моё сердце.

– Ты думаешь? – Спросила она, поправляя причёску на голове, – Возможно!

– Это точно! – Ответил я.

– Мне совершенно всё равно, что ты обо мне думаешь! – Проговорила Руни, продолжая смотреть на меня желанным взглядом, – Ты первый, и, возможно, последний, из-за кого я просто потеряла голову! О ком я интересовалась у твоих родственников, пытаясь узнать, как ты поживаешь в Нью-Йорке! Рано или поздно ты улетишь обратно к себе домой, а в моей памяти навсегда останутся в воспоминании счастливые минуты наших встреч. Я даже не хочу называть эту сумасшедшую страсть словом, любовь. Это не любовь, а нечто необъяснимое, что заставляет гореть тебя изнутри, заставляя делать безрассудные поступки!

– Желанные поступки! – Добавил я, сразу же прильнув к ней и крепко обняв.

– Не трогай меня! Отпусти! – Еле слышно произнесла Руни, пытаясь отвернуть голову в сторону, но как только наши губы соприкоснулись, она сразу же крепко обняла меня, прижав к себе.