Вячеслав Мирошников - Письмо

Подбежав к двери, я дёрнул за ручку, но двери не поддавались. В эту же секунду был хорошо виден ещё один яркий блик, который сразу же потух, и в комнате наступила прежняя темнота. Вставив ключ, я быстро открыл замок и вошёл вовнутрь дома. Включив свет и закрыв за собою двери, мне ничего не оставалось, как остановиться и, не входя в зал, осмотреться. Простояв, так пять секунд, я не услышал ни единого шороха, который мог бы привлечь моё внимание. Все мои мысли о том, что это могла быть тётя Ханна или её муж, сразу улетучились. Они бы не заставили меня ждать у двери и прислушиваться к каждому подозрительному шуму. Лёгкий ветер от сквозняка обдул моё тело, и я сразу понял, что где-то открыли окно. Осмотревшись вокруг, я увидел в углу алюминиевую трубку, которую применяли в шкафах для вешалок. Взяв её в руки, я сразу же направился в комнату и кухню. На кухне было приоткрыто окно, через которое быстрее всего и залезли в дом, но это ещё не говорило о том, что человек, искавший здесь что-то, ушёл. Закрыв его, я аккуратно поднялся на второй этаж, обошёл спальни, убедившись, что они пустые. После осмотра двух этажей я понял, что вовремя пришёл и в доме ничего не пропало. Выдохнув с облегчением, я спустился вниз и подошёл к холодильнику. Открыв его, я достал апельсиновый сок, который одиноко стоял на верхней полке и налили себе в стакан. Отпив глоток, я обернулся в сторону ударившейся мошки о стекло. Её привлекал свет, исходящий от дома, а меня привлекло окно, которое я только недавно закрывал.

14

Оно снова было открыто. Лёгкий мороз пробежал по моей коже. Значит тот, кто залез в дом, ушёл через него тогда, когда я поднялся на второй этаж. Тогда где он прятался, когда я ходил по кухне и комнате? Сидел за креслом или за диваном? А может, стоял за стенкой, и я не увидел его? Я вспомнил глаза испуганного Тоби, который смотрел в сторону моего дома. Мне оставалось лишь отметить про себя, что этот парень мог увидеть что-то, что его напугало. Закрыв окно в комнате, я сходил в душ и сразу же завалился на диван. Усталость от перелёта и какое-то внутреннее напряжение не дало долго крутиться на простыне, и я довольно быстро уснул.

Крик испуганной женщины разбудил меня посередине ночи. Я посмотрел на часы, не понимая, что такого страшного могло произойти в половине третьего. Сегодня было полнолуние, и свет очень хорошо освещал комнату. Вскочив с постели, я подбежал к окну и сразу выглянул на улицу. Это кричала Рейчел Крюсон. Уже несколько соседей подбежали к ней, пытаясь выяснить, что случилось, а она только показывала пальцем в сторону двери, выкрикивая:

– Там! Он там! Я не пойду туда! О, нет!

Быстро одевшись, я выскочил во двор и, перебежав дорогу, подошёл к рыдавшей и дрожавшей Рейчел. Она захлёбывалась от волнения и всё время что-то тихо говорила про себя. Её речь была непонятной и прерывистой. Полная, невысокого роста женщина всё время вытирала платком её щеки, по которым лились слёзы. Не выдерживая такого нервного напряжения, женщина разревелась прямо при мне, словно решила поддержать соседку. Рейчел посмотрела на меня заплаканными глазами и посмотрела в сторону двора:

– Чак, за что? Как это могло произойти? Он же был настолько пьян, что даже и шага не мог сделать самостоятельно!

У неё случилось что-то страшное. Но что это могло быть, я ещё не знал. Моё подсознание говорило только то, что что-то с её мужем Скоттом. Стараясь выяснить, что произошло, а может быть и постараться помочь, если это ещё можно было сделать, я сразу же побежал к входу в дом. Прямо у двери меня остановил мужчина, не давая войти вовнутрь:

– Извини, но думаю, что уже поздно. Мы вызвали шерифа, и он будет здесь с минуты на минуту. Не думаю, что тебе стоит заходить. Во-первых, ты можешь замять следы того, кто сделал это, а во-вторых, это зрелище не для слабонервных! Поверь мне, тебе лучше подождать здесь.

Мне ничего не оставалось, как кивнуть головой, соглашаясь с его словами и отойти в сторону. Не успел я спросить у мужчины, что именно произошло, как в конце улицы послышался вой сирены полицейской машины. Люди близ лежащих домов сходились очень быстро, заполняя дорогу у дома. Практически никто из них не решался войти во внутрь, а те, кто желал посмотреть, что произошло, сразу же отправлялись в сторону мужчиной, ни на метр не отходившим от главного входа. Мне казалось, что он в любую секунду мог накинуться на того, кто его ослушается, и люди это понимали.

15

Полицейский «ниссан-патроль» подъехал к дому и остановился на обочине дороги. Шериф и его заместитель одновременно вылезли из машины и, не останавливаясь возле плачущей Рейчел, сразу же пошли в сторону дома. Они прекрасно понимали, прежде, чем что-то спрашивать – нужно увидеть, что произошло. Помощник шерифа Майкл Клейн уже у самой двери открыл широкую кожаную папку и достал из неё фотоаппарат. Он с сожалением посмотрел на женщину, у которой из глаз беспрерывно текли слёзы, и глубоко вздохнув, первым вошёл в дом.

– Сэм, кроме меня там никого не было, – с испугом в голосе проговорил мужчина, охранявший всё это время входную дверь, – у меня всё внутри похолодело, когда я увидел Скотта. Это ужасное зрелище!

– Спасибо, Митчелл, – с благодарностью ответил шериф и сразу же направился в дом вслед за своим заместителем.

Шериф Ганнисона Сэм Лэнг вошёл в комнату, и перед его глазами сразу же возникла картина, которую он никогда в жизни не хотел бы видеть. Скотт Крюсон, которого он видел буквально вчера вечером и предупреждал, чтобы тот завязывал с выпивкой, висел на верёвке и показывал ему язык, словно посылал его невероятно далеко вместе с его предупреждениями. Шериф как-то скривился, чувствуя, что возможно наговорил ему лишнего и, сразу же отвёл взгляд в сторону на своего заместителя, который всё время делал съемки на фотоаппарат.

– Сэм, я здесь кое-что нашёл! – Помощник шерифа показал пальцем на кусочек земли, валявшийся возле перевёрнутого стула, – Похоже, что ему кто-то помог!

– Я в этом даже не сомневаюсь! – Проговорил Сэм, чувствуя, насколько несло перегаром в этом помещении, и это несмотря на то, что окно было открыто, – Я уверен, что он был пьян настолько, что его можно было носить как бревно. Скотт уже как месяцев восемь не просыхал.

– Это точно! – Согласился с ним Майкл, кивнув головой, – Если мне память не изменяет, то я его уже раз тридцать подвозил домой. Он мне вечно хотел по дороге какую-нибудь пошлую историю рассказать.

– А я думал, что один делал для него добро, – Сэм ухмыльнулся и пошёл в сторону открытого окна, – если честно, то и я его возил не меньше. А бывало и по нескольку дней в подряд. Только он меня всё время крыл матом за нравоучения, а утром извинялся. Жаль мужика – не смотря на грубый характер, он был очень хорошим человеком.