Анастасио Д. - Смертельный сеанс. Миссия в Вашингтоне

Отблески неонового света, который заливал крошечную бензоколонку нефтяной корпорации «Петробр аз», находившуюся почти напротив коттеджа, позволили Вольфгангу на какое-то мгновение разглядеть мертвецки бледное лицо старика. Это был Густл, он же Густав Вагнер!

Пытаясь усмирить запрыгавшее в груди сердце, Вольфганг постоял в тени мангового дерева. Когда за тремя мужчинами захлопнулась дверь дома, он быстро прошёл мимо.

Номер на этом строении отсутствовал, но соседний коттедж значился под цифрой 34. Оставалось выяснить название тёмной улицы. Пришлось дойти до первого перекрёстка, где на низкой бетонной пирамидке было мелко высечено: р уа Тирад ентис. Трудно найти на карте Бразилии город или посёлок, в котором не встретишь улицу или площадь, названную в честь этого национального героя, в XVIII веке боровшегося за свободу своей страны от португальской короны и казнённого в 1792 году. Будучи зубным врачом, он вошёл в историю под прозвищем «Выдери зуб», как переводится с португальского языка слово tiradentes. Удастся ли на сей раз беспощадным охотникам на бывших фашистов выдрать очередной нацистский «зуб»?

Информацию о добровольной «командировке» Вольфганга в штат Мату-Гросу, длившейся менее суток, Алексей счёл очень полезной.

– Вы делаете несомненные успехи, – наставительным тоном сказал он. – Почему бы Вам не стать профессиональным разведчиком? Уверяю, это очень интересная, захватывающая профессия, приносящая большое удовлетворение и придающая острый вкус, в общем-то, пресной жизни современного человека.

Вольфганг усмехнулся и вежливо, но холодно поблагодарил советского «товарища» за откровенность и высокое доверие, дав, однако, понять, что отнюдь не жаждет участвовать в выполнении каких-либо новых «благородных миссий». И даже мелких поручений и элементарных просьб.

– Что Вы, – заметно смутившись, ответил тот, – мы вовсе не собираемся злоупотреблять Вашими угрызениями совести, добротой и расположением к нам.

…Размеренный ритм жизни возобновился: работа – светские мероприятия – отдых в клубе предпринимателей по воскресеньям, где можно было размяться, играя с коллегами в теннис, «пет аку» – разновидность бадминтона, но без ракеток: по тяжёлому волану надо бить голой ладонью, преодолевая боль, – или в гольф. Участилось общение с бразильскими друзьями, в основном, местными коллегами-фирмачами, банкирами и высокопоставленными служащими правительственных учреждений, расплодившихся в новой столице южноамериканского гиганта.

А чтобы как-то встряхнуться, очередной короткий отпуск семья Вахендорф решила провести в Буэнос-Айресе, слывшем среди иностранцев в Бразилиа «латиноамериканским Парижем». И к тому же всемирной столицей танго!

Да, соседняя страна вполне оправдала многие ожидания. По-старомодному солидный Буэнос-Айрес произвёл на Вольфганга и Татьяну очень приятное впечатление, прежде всего, своей внешней схожестью с крупными западноевропейскими городами, а также богатой культурной жизнью. Они обнаружили, что только театров в аргентинской столице – около семи десятков, среди которых знаменитый Оперный имени Колумба. Татьяна захлопала в ладоши, узнав, что на открытии этого храма искусства в 1908 году пел её великий соотечественник Фёдор Шаляпин, а кроме него на сцене «Колумба» выступали Анна Павлова, труппа Дягилева…

Они вволю насмотрелись спектаклей, новых западноевропейских фильмов – здесь их показывали лишь немного реже, чем надоевших изделий Голливуда. И смогли отдохнуть от бесконечных бразильских телевизионных новелл – «мыльных опер», которыми пичкала зрителей крупнейшая компания «Глобу». Её хозяева-мультимиллионеры упорно пытались внушить беднейшему населению своей страны отрадную мысль: богатые тоже люди; иногда поплакать приходится даже сильным мира сего. Нужно только ещё немного потерпеть, и этот приятный для обездоленных момент обязательно наступит. А значит, и справедливость наконец-то восторжествует.

Пожалуй, если бы хозяева строительной компании предложили Вахендорфам переехать в Буэнос-Айрес, источающий по вечерам пленительные мелодии Астора Пьяццоллы и Карлоса Гарделя, в город, где по выходным в парках и на танцплощадках ресторанов проходят самодеятельные конкурсы исполнителей танго среди всех желающих, независимо от возраста и социального положения, они вряд ли стали бы возражать.

По возвращении из отпуска Вольфганг снова окунулся в повседневную рутину.

На поездке в столицу Аргентины настояла Татьяна. Она попыталась оторвать мужа от посторонних дел, о которых смутно догадывалась по его частым неловко объясняемым отлучкам. Иногда он не являлся домой даже в обеденное время, которое они привыкли считать обязательным для общения за трапезой в те дни, когда не посещали званые коктейли и приёмы. Неужели появилась любовница? Нет, Татьяна слишком доверяла ему, чтобы допустить крамольную мысль о предательстве их взаимного чувства.

Скорее беспокойство вызывали встречи Вольфганга с друзьями из ГДР, а тем более с некоторыми русскими, в её отсутствие. Из недомолвок понять всего она, конечно, не могла, да и не пыталась. Но что-то предполагала и старалась домыслить. Вмешиваться не решалась, хотя испытывала немалую тревогу: вдруг за какие-то недозволенные действия её мужа арестует и подвергнет пыткам местная тайная полиция? Правда, агенты спецслужбы ведут беспощадную борьбу, кажется, только с находящимися в подполье коммунистами. Но кто даст гарантию безопасности, ведь Вольфганг – бизнесмен, он не защищён дипломатической неприкосновенностью. У него даже служебный автомобиль с обычными бразильскими номерами…

Татьяне оставалось надеяться, что рано или поздно муж добровольно поведает хотя бы о некоторых сторонах своей нынешней параллельной жизни, чтобы рассеять собственные сомнения, омрачавшие его, как она чувствовала, едва ли не с первых дней пребывания на латиноамериканском континенте.

Однажды вечером выпуск телевизионных новостей компании «Глобу» ошарашил Вольфганга сенсацией:

«В местечке Атиб ая, штат Сан-Паулу, арестован 70-летний немец по фамилии Вагнер. Он жил в скромном домишке, комнаты которого украшали картины, принадлежащие кисти самого хозяина. Комиссар местной полиции полагает, что это – нацистский преступник, известный как «Палач Треблинки».

На первой же очной ставке один из бывших узников концлагеря – польский еврей-иммигрант, живущий в нашей стране, опознал его. Но у этого Вагнера, похоже, «не все дома»: он заговаривается, путает имена и даты. К тому же почти не знает португальского языка, хотя давно живёт в Бразилии и имеет её паспорт. Немец помещён в психиатрическую лечебницу, где находится под круглосуточной бдительной охраной. А сейчас послушайте отрывок магнитофонной записи во время очной ставки, который удалось раздобыть нашему репортёру».