И. Резник - Корпус А

Наиль сидит спиной к двери и ко мне, положив на стол свои огромные ручищи. На стуле напротив, сложив руки на колени, – парень лет двадцати пяти. Высокий спортивный брюнет. На макушке уже вылезают волосы, еще пара лет и просвечивающая начинающаяся лысина засияет во всей своей ослепительной красоте. Волосы торчат из-под воротника и манжетов рубашки. Такие парни чаще других попадают к нам. Вместо того, чтобы сделать коррекцию или ответственно подойти к заместительной гормональной терапии, зная, что находятся в группе риска, они пытаются обмануть систему, а в итоге обманывают себя.

–… и эта девушка, представь себе, она была такая же, как ты. Красивая, молодая, талантливая. Просто не с тем парнем познакомилась. А когда ее не стало, борцы за равные права, возможности, и гендерно нейтральное 6 6 Гендерная нейтральность – подразумевает, что в языке, государственной политике и различных социальных институтах следует избегать отдавать преимущества тем или иным гендерам и полам в выполнении определённых социальных ролей, чтобы избежать гендерной дискриминации. Например, роль человека, ухаживающего за детьми, могут (и должны!) в равной степени выполнять оба родителя. воспитание в очередной раз ожидали какой-то значимой реакции. Новых законов, защищающих людей женского пола, новых обязательных образовательных программ по самообороне для детей и людей женского пола. Но ничего, как обычно, не произошло. Журналисты написали тексты, операторы сняли сюжеты, и уже спустя полгода мир забыл об этом, словно ничего не произошло. Понимаешь?

– Я никого не убивал – мужчина шмыгает носом, не поднимая глаз.

– Еще бы ты убивал! Конечно же, нет. Если бы убил, мы бы здесь не разговаривали. Ты просто подрочил свой смердящий, скользкий отросток о тело другого человека. Всего делов-то, да? Подумаешь, ерунда какая. Так ты рассуждаешь? – Наиль говорит спокойно, наверное, привык не вовлекаться эмоционально за годы работы. – Но ты же знал, что нельзя так делать, правда? Ты знал, что девушка может забеременеть, ты ведь, помимо всего прочего, не пьешь и эти таблетки тоже. Ты знал, какие могут быть последствия у этого поступка, кроме физической и психологической травмы, знал, что репродуктивное поведение каждого человека – это в первую очередь личная ответственность самого человека. – Наиль встает из-за стола, и продолжает, облокотившись на столешницу во весь свой богатырский рост нависая над насильником. – Мы проделали огромный путь, чтобы оказаться в мире, где человеку нельзя вести себя как животное. Чтобы жить в этом мире осознанного со-соседства, без насилия и принуждения. Мы сознательно пришли туда, где мы сейчас находимся. Поэтому, когда какая-то мразь вроде тебя сидит здесь и просит простить ему первый раз, в ответ эта мразь получает курс терапии на тренажере ВРВВ и короткий справочник для домашнего чтения – «Женщины и дети, погибшие от рук маньяков. Алфавитный указатель». Держи справочник. Посиди в камере и почитай. Завтра в 10 утра у тебя шестичасовой курс принудительной имитации, дружок. Так что можешь начинать готовиться.

Я не знаю подробностей, но мне кажется, что шесть часов это очень много. С другой стороны, Наилю, конечно, видней. Андроид-конвоир выводит осужденного из кабинета, я отвожу взгляд от его просящих глаз и трясущихся рук. Если имитация не поможет, и он решится удовлетворить свою похоть насильно еще раз, им займутся мои бывшие коллеги из Корпуса «А». «Чик-чик и готово, теперь всегда на полшестого» – любимая шутка КАшников. Это не больно. Но это будет уже не исправить: можно сделать пластику тестикул, чтобы половой орган смотрелся органично, но нельзя свести химическую татутировку с кисти правой руки, и это всегда билет в один конец. Каждый второй «меченый» в итоге оказывается в колонии, где люди более снисходительны к эрпешникам в силу воспитания. Часть из них спустя пару лет после односторонней орхиэктомии добровольно проходит повторную, так как найти партнера становится затруднительно, ни один человек не станет связывать себя отношениями с «меченым», даже в колонии к такому «партнерству» готов не каждый. Статистика показывает, что только половина прошедших тренажер ВРВВ больше не становится на путь насилия, но этой половины пока достаточно, чтобы партия «Несогласных» не могла протащить в конгрессе закон об отмене имитации вообще. С другой стороны, процент тех, кто боится имитатора так сильно, что, попав в распределитель сразу же пишет прошение о замене наказания на орхиэктомию тоже высок, их как минимум треть из всех случаев. По крайней мере сейчас у них есть право выбора.

– Привет, Ким. Как успехи у тебя?

– Привет, Наиль. Пока ничего нового.

– Не беда, все тайное становится явным рано или поздно. Попробуй обратиться в отдел кибербезопасности. Посмотрите, что в соцсетях и в смсках.

– Да, как раз сейчас собираюсь к ним зайти.

– Ну вот и правильно. Уверен, они что-нибудь откопают.

– Слушай Наиль. А у нас нет никакого справочника по старинным маньякам? Думаю, может быть посмотреть для общей картины.

– Нет, Ким, они запрещены законом 211. Никакой популяризации и романтизации преступности, никакой «памяти в вечности», никаких имен и прозвищ.

– Ну хоть какую-то справочную информацию ведь я могу поискать? Мне же для дела.

– Конечно. Есть внутренняя закрытая база данных ГУРП, там каждая такая тварь указана под номером. Нужно писать официальный запрос на доступ для работы.

– Ясно, спасибо. А о ком ты только что рассказывал этому парню?

– В каком смысле «о ком»?

– Ну ты сказал, «эта девушка, молодая, красивая, как ты».

– Ааа. Это… ну, ни о ком конкретно или о ком угодно, как посмотреть. «Собирательный образ», как говорится. Их же сотни. Тысячи. Десятки тысяч. Ты разве не помнишь? Рене Хартевельт, Лариса Ткаченко, Данна Лориа, Мэри Джейн Келли, Карен Спаркс, Сьюзан Кертис, Лена Закотнова… 7 7 Рене Хартевельт и др. – девочки, девушки и женщины, погибшие насильственной смертью в разное время в разных странах мира от рук неадекватных мужчин-убийц.

– Ничего себе у тебя память! Я почти ничего не помню из курса про серийных убийц.

– Ну, наверное, ты хорошо помнишь что-то другое.

– Слушай, Наиль… Можно мне посмотреть на исполнение наказания завтра? Ведь мне, скорей всего, когда-то тоже придется.

– Не придется, если не захочешь. По крайней мере в первый год. Тем не менее, я думаю не можно, а нужно. – он улыбается, поднимая вверх указательный палец. – Заодно проведем первичный инструктаж. Приходи завтра к десяти утра на седьмой этаж в сектор Б, Зал Исполнения Наказаний № 17. Пойдем, я выпишу тебе одноразовый пропуск на сутки. И, Ким, если ты чувствительно относишься к таким вещам – лучше не завтракай.