Андрей Лоскутов - Водяной. Призраки прошлого

Поступив в школу Генри, остался жить в Лавелси, постепенно привыкая к жизни в большом мегаполисе, он не сразу заметил, как тот проглотил его целиком, почти не жуя. Первый экзамен и практика, разговоры с мамой по телефону и мечты о первом рабочем дне, когда он наконец-то сможет надеть эту черную, блестящую форму. Мама просила его приезжать к ним на рождество и другие календарные праздники, но поездки частенько откладывались по всяким разным причинам. В молодости Генри был что называется «нарасхват». Высокий, статный, обаятельный и не лишенный сообразительности молодой человек сумел завести себе в школе много новых друзей. Со временем, конечно, все они от него отвернулись, но старина Генри всегда готов был признать свои ошибки, и всегда говорил, что в молодости был «дуралеем», у которого вместо мозга был ветер в пустой голове. Сейчас уже став старше, и сам, обзаведясь семьей, он наконец-таки понял, что не карьера, ни друзья и различные вечеринки, а семья и родители должны быть у него в приоритете.

Закончив школу с отличием он вместо того чтобы поехать куда-нибудь отдохнуть как делали многие его сверстники не теряя времени тут же поступил на службу с мыслями о быстром карьерном росте и скором повышении. Но и тут его тоже ждало очередное разочарование, хоть он и понимал, что никто не доверит серьезных дел сопляку, который только что закончил учиться. И пусть этот парень намного быстрее и сообразительнее доброй дюжины рядовых полицейских, никто просто не брал это в расчет, ссылаясь на недостаток жизненного опыта.

Первое что ему доверили в полиции это регулировать движение на дорогах и выписывать штрафы за неправильную парковку. Такой расклад ни в коем случае не устраивал напористого и весьма амбициозного юношу. Регулировка движения угнетала его, он считал себя бесполезным для общества в тот момент, когда махал жезлом в разные стороны. Но недолгий разговор по телефону с отцом, который посоветовал Генри набраться терпения, унять свою непомерную гордость и взяться за работу с полной отдачей направил парня на путь истинный. И Генри взявшись за ум, принялся работать регулировщиком в полную силу, и выписывать штрафы не только по своему району, но и по всему городу.

Результат от проделанной работы дошел до Генри не сразу, какое-то время ему приходилось, стиснув зубы работать не покладая рук. И вскоре эта активность сыграла ему на руку, начальство спустя полтора года наконец-то обратило на парня внимание. Когда Генри стукнуло двадцать четыре, ему доверили вести учет неблагополучных семей в одном из крупнейших районов Лавелси. Эта работенка была куда серьезнее, выписывания парковочных штрафов и регулировки движения на перекрестках.

Перебравшись, наконец, в офис и получив свои небольшой кабинет парень тут же с той же стремительностью взялся за дело. Исследовав все полученные им документы, он распределил все семьи района по трем категориям посещения. В-первую очередь шли семьи, в которых с явным перевесом преобладало рукоприкладство. Это те случай, когда родители избивали друг друга или же всяческими садистскими способами отыгрывались на детях. Таких семей было немного, но одну из них Генри посещал практически два раза в неделю.

Семья Роквелов была классическим примером жестокости и унижения слабого пола. Когда подвыпивший лентяй супруг во всех своих бедах винил только жену и всячески ее унижал. У них был сын, маленький озорной мальчишка который с первого взгляда понравился Генри, и он решил, что будет помогать им исключительно ради него. Каждый раз замечая сквозь толстый слой косметики новые синяки, полицейский буквально умолял Летицию Роквел подписать составленное им заявление, но она каждый раз отвечала дерзким отказом, убеждая Генри и в первую очередь себя что ее муж изменится.

Но естественно как это чаще всего бывает, этого не произошло. Фред Роквел и не думал меняться, бросить пить, стать другим, пойти на работу. Вместо этого после частых визитов к ним домой полицейского он стал еще более агрессивным, и как-то в один из своих особенно запойных дней пнул ребенка под зад так, что мальчик полетел лицом на угол стола, получив серьезную травму и увечье не всю оставшуюся жизнь. Узнав об этом Генри, пришел в ярость, и пока мальчик проходил лечение в больнице одним из поздних вечером встретил Фреда на парковке. Хорошенько встряхнув этого подонка, и предупредив, что если он еще, хоть раз тронет пальцем своего сына, ему несдобровать.

Вскоре мальчика выписали, и Фред, помня о недавнем разговоре с полицейским, больше к нему не притрагивался, но зато с двойным усердием отыгрывался на жене. И через два года, в тот день, когда мальчику стукнуло шесть, ее терпение лопнуло. Взяв кухонный нож, она несколько раз, воткнула его в грудь своего мужа, после чего радостно хохоча, вызвала полицейских. Мальчик в тот день убежал из дома, многие полицейские и первую очередь Генри усердно занялись его поисками. Но повезло им только лишь черед пару недель, когда Генри заехав перекусить, заметил в толпе знакомое лицо. Забрав парня с улицы, он привез его в участок и, накормив, договорился с одним из местных приютов.

Мальчик действительно нравился Генри, он с ним постоянно здоровался, и махал из окна своей комнаты, когда видел отъезжающую от их дома полицейскую машину. А самое главное малыш смотрел на Генри как на героя, словно он был рыцарем в сияющих доспехах неустанно защищающим улицы города. Даже собственные дети, спустя десять лет так на него не смотрели, как это делал запуганный, грязный и вечно голодный маленький мальчик из несчастной семьи, которую ему доверили курировать в двадцать четыре года.

Со временем многое позабылось, Генри обзавелся семьей, и с появлением его детей, он совсем позабыл о том маленьком, добром мальчишке. Только вот он, к сожалению, про него не забыл.

Старый, вечно лязгающий, но все еще бегающий весьма бодро минивэн Лортенсов не спеша заворачивал с шоссе номер девять и медленно катил в сторону города Стоуни. Дорога далась Генри не просто, мало того что его дети все время спорили о той дурацкой статье так взволновавшей всю округу в последние дни, дак еще чертова жара буквально не давала ему продохнуть. Боли в груди, так упорно достававшие его в последнее время, заметно участились. Он не сказал об этом жене, зная ее непреклонный характер, ведь она наверняка бы заставила все семейство остаться в Лавелси, пока их отец не пройдет тщательное обследование. А этого он себе позволить не мог, да и дети навряд ли бы его за это простили.

Проблемы со здоровьем, стали одной из главных причин, по которой Генри решил уйти из полиции. На одном из заданий в самый ответственный момент он почувствовал такую сильную боль в груди, что чуть было, не потерял сознание. Это могло стоить его напарнику жизни, если бы через пару секунд боль не утихла, и Генри успел нажать на курок. Тогда он подумал, что это был лишь временный сбой всех систем, и больше «моторчик» в груди его не подведет. Однако его состояние заметно ухудшилось, и боль вместо того чтобы пойти на убывание с каждым разом отдавалась в груди все сильнее, у него темнело в глазах и проявлялось это с каждым разом все чаще.