Вадим Плугов - Нектар небес

– Ты что делаешь? – спрашивает Пыш, судя по голосу, тоже уже немного успокоившаяся.

– Вооружаюсь, – коротко отвечаю я. Она разве не понимает, что без оружия нам конец?! Возможно, нам и с ним конец, но его наличие повышает наши шансы выжить.

«Не надо жадничать, – думаю я. – У Пыш тоже должно быть оружие». Снимаю ножны с ножом вслед за кобурой с пистолетом с тела покойника.

– На, возьми нож, – предлагаю я девушке и протягиваю ей оружие в ножнах рукоятью вперед.

– Не-е, спасибо, – отвечает она, мотая головой из стороны в сторону. – Я эти спецназовские ножи ненавижу, может, ими уже людям горла резали! И пистолеты тоже! Может, из них кому-то в головы стреляли!

– О как! Об этом я, честно говоря, не подумала, – удивляюсь я аргументации девушки. – Какие мы нежные и чувствительные! Ладно, не хочешь – как хочешь. Настаивать не буду.

Но я-то не такая нежная и чувствительная и поэтому встаю с колена на ноги и точно таким же образом вешаю ножны с ножом, как до этого поступила с кобурой и пистолетом, на бедро. Только теперь на левое.

– А вот это я возьму! – неожиданно радостно сообщает Пыш и, встав на колени перед мертвым телом с противоположной от меня стороны, вытаскивает ярко-красного цвета баллончик с перцовым газом из чехла на ремне «тушки». – Из него уж точно никого не убили!

Возможно, ее радость – некая компенсация психологического стресса, вспоминаю рассказы деда о психологии. Но об этом сейчас некогда думать, и я не ее психоаналитик.

– Проверь его наполненность, – рекомендую я ей и вспоминаю рассказы об этих баллончиках в нашем дворе. – Вдруг его уже опробовали на таких же скилпах, как и мы.

Вновь встаю на колено, наклоняюсь вперед над бездыханным телом и принимаюсь рассматривать устройство на его плече. Через пару секунд по дырочкам динамика определяю, что это рация и есть. Убедившись в этом, перевожу взгляд на девушку, собираясь ей об этом сообщить.

Пыш тем временем деловито осматривает баллончик, находит кнопку контроля наполненности на боку и нажимает ее, что говорит о ее осведомленности в обращении с подобными средствами индивидуальной защиты. Днище баллончика загорается приятным на вид зеленым светом. Ясно, он полный.

– Полный, – радостно сообщает она мне, показывая при этом баллончик.

– И куда ты теперь будешь его класть? – возникает у меня естественный вопрос. – Будешь с него ремень снимать ради чехла для баллончика? – Я киваю головой в сторону мертвого тела «тушки».

До девчонки доходит то, что минутой ранее дошло до меня, когда я разоружала погибшего бойца. Снимать ремень с него Пыш явно не горит желанием. Так и хочется сказать ей, куда она может его себе засунуть, но надо соблюдать вежливость.

– Ладно, – говорю я, – неси в руке.

Пыш оттягивает резинку на запястье на левом рукаве, убирает в него баллончик («Хорошо придумала», – мысленно подмечаю я) и снова прижимает резинку к руке, на которой замечаю такую же бляшку со штрихкодом, как и у меня. «Только вот цифры на ее бляшке, наверное, другие», – думаю я, а цвет этой самой бляшки, естественно, не могу разобрать.

– Молодец! – хвалю я ее за находчивость. – Ловко придумала!

Она довольно улыбается мне в ответ обворожительной улыбкой, с трогательными ямочками на щечках. Выглядит при этом очень красивой. Наверное, пользовалась вниманием парней в школе и во дворе. «За это-то тебя и выбрали и не забраковали, – с грустью и горечью думаю я. – Как и меня…»

Неожиданный громкий звук мужского голоса, искаженного динамиком рации, заставляет нас вздрогнуть.

– Двадцать шестой… двадцать шестой… ответьте девятому… прием… Двадцать шестой… двадцать шестой… ответьте девятому… прием… – Резкий хлопок, вскрик: – Ох! – Шипение и треск, потом рация замолкает. У меня возникает неприятное ощущение, что на другом конце беспроводной связи рация просто уничтожена, как, возможно, и ее владелец.

– Это я… мы… Маша и Кристина! – нагибается вперед и немного истерично кричит Пыш, уже сама понявшая, что это устройство – рация, и теперь ей это рассказывать не нужно, соображаю я.

Ничего. В ответ – тишина. Переговорное устройство упорно хранит молчание. Мои наихудшие предположения начинают подтверждаться. Мы в четыре руки, уже не обращая внимания на безголовое тело, вцепляемся в рацию и пытаемся снять ее с тела, но она как-то очень хитро закреплена на нем, и мы терпим неудачу.

И тут меня осеняет: нас ведь сюда привезли интеллектуально убивать, так зачем же звать на помощь своих будущих убийц? Может быть, это наш шанс вырваться отсюда и спастись – убежать и где-нибудь спрятаться? Надо найти и освободить других скилпов! Но для этого необходимо сначала выйти отсюда! Из этого полутемного коридора. Я сажусь задом на пол и приглушенным голосом озвучиваю эту нехитрую, но поистине гениальную мысль своей подруге по несчастью. Она также садится на пол напротив меня и внимательно слушает. Глядя на лицо Пыш в свете ламп аварийного освещения, понимаю, что ее тоже осеняет вслед за мной.

– Ты со мной согласна? – спрашиваю я.

– Да, конечно! – отвечает она.

– Так будем и действовать? – задаю я второй вопрос.

– Обязательно! – дает она второй ответ.

– Отлично! – резюмирую я.

Похоже, что у меня теперь не только подруга по несчастью, но и союзница. Это хорошо!

Встаю на ноги первой и отряхиваю руками у себя штаны на заднице.

– Вставай, нам надо идти, – напоминаю я ей.

Девчонка встает вслед за мной и также отряхивает руками на том же месте у себя штаны.

– Знаешь, прежде чем этот «тушка» упал… ну… это… который меня проверял, – говорит она и кивает головой на обезглавленное тело. – Мне показалось, что что-то пронеслось по коридору в темноте и, возможно, даже побывало в моей комнате. И после этого «тушка» и рухнул на пол.

Я вздрагиваю от этого рассказа. Значит, померещилось не только мне одной. Именно такая мысль и приходит мне в голову, и я рассказываю свои воспоминания об этом недавнем эпизоде. Молча смотрим друг на друга несколько секунд, пожимая плечами, обмениваемся мнениями по этому вопросу и приходим к выводу, что однозначного ответа у нас нет. То ли какое-то физическое тело и вправду пронеслось, то ли просто ветер. Но кто или что убило «тушку», ответить сами себе не можем. А раз нет, то нечего на эти обсуждения и время тратить, надо скорее выбираться отсюда.

Приняв это судьбоносное решение и отжав воду с волос, мы направляемся к ближайшему повороту коридора, перешагивая через куски штукатурки, битого стекла, разбитых ламп и упавших с потолка отделочных материалов. Кое-где витрины так же разбиты, а фигурки за ними повалены. Они, похоже, оказались сделаны из обычной пластмассы, лишь снаружи покрыты разного цвета красками. Но выяснять это нет никакого желания. Какофония не умолкает. Где-то под нами то и дело звуки беготни и выстрелов, но все реже и реже. Несмотря на это, мы прибавляем шаг.