Антон Задорожный - Мы никогда не умрем

Ковыряя снег на пути к брошенной четырехколесной старушке и отдаляясь от новой подруги, Николай думал, что люди могут чувствовать друг друга на расстоянии. Реально. Быть вместе в мурашках по спине, вызывающих улыбку, даже когда на улице прохладный осенний дождик. Такая связь может быть непонятна другим людям именно потому, что она касается двоих, переживающих со-бытие здесь и сейчас. По дороге домой в замерзшей машине он вспоминал момент из давнишнего сентября, в котором они с Варей были вместе, строя планы на светлое будущее. В том отрезке памяти его девушка находилась дома у своей бабушки, а он закосил от лекции только лишь для того, чтобы позвонить любимой из телефонной будки. Он шел по городской площади, мимо всех этих мальчиков на велосипедах, разъезжающих с радостным свистом; женщин с сетками, полными продуктов; работяг, спешащих скрыться во двор, дабы поиграть с собутыльниками в сику. Вдруг поднялся ветер, хотя ранее светило солнце, а после начался дождь с запахом осени.

Открыв дверь будки с телефоном-автоматом, который во времена, когда никакого Интернета не было и в помине, мог стать прекрасным проводником для влюбленной пары, он улыбнулся, предвкушая беседу. В те дни люди еще не были пресыщены средствами связи, которые бессмысленны, когда между людьми она давно уже потеряна. Раздались хрустящие щелчки диска, сопровождавшие набор номера, – звук, по которому он скучал сейчас, когда повсюду мобильники, и вскоре Варечка взяла трубку. И сразу его спину обдало приятным теплом, словно они пребывали в объятиях. Каждое слово и вздох на той стороне были для него знакомыми, не требующими расшифровки. Они общались пять минут, договорившись, что на выходных он к ней приедет, и те выходные стали лучшими в их совместной жизни. Они были особенными, оба знали это.

Бережно хранил он внутри себя впечатление, в котором витали запахи апельсиновых корок, что сушила бабушка Вари. Тот сентябрь был холодным, и Николай натопил печь. В кухне тикали здоровые часы с кукушкой, и на вылетающее мимо них в трубу время студентам было наплевать. Они были счастливы и не сомневались, что так будет всегда. На долгие годы вперед (счастья не бывает много – в тот момент получил свою долю авансом) Коле запомнилось ее слегка смуглое тело, цвет кожи которого в отсветах белесого пасмурного неба напоминал кофе с молоком. Он восхищался ее аккуратной грудью, прикасался губами к ее сосочкам, а она нежно и игриво смеялась, в шутку его отталкивая. Он любил ее и думал, что, сколько бы времени ни прошло, она останется прекрасна. В этой комнате, в этом времени, в его голове и сердце. Когда они занимались любовью, это было… вроде землетрясения, в эпицентре которого каждой своей клеточкой чувствовал Коля девушку на себе: ее дыхание, прикосновения. Тот момент, помноженный на вечность, составлял всю его жизнь, позволяя чувствовать собственное бессмертие.

Выходя из телефонной будки, он почувствовал внутреннее обновление. И радуга, освещающая его дорогу в общежитие, являлась признаком того, что жизнь прекрасна, а происходящее насыщенно смыслом. Чего он не смог понять, – это как человек, которого он так хорошо когда-то знал, сделал выбор в пользу проституции? Что ее к тому побудило: легкие деньги или желание проучить дядю? Стремление пойти против системы или осознание, что или бабки всерьез, или любовь всерьез? Но почему тогда она не вернулась к нему, о чем думала? Ответов на эти вопросы он так и не нашел. Зато нашел, что, если люди перестают быть верными друг другу, они перестают существовать. Поэтому все оставшееся время он осознанно проводил один, оставаясь верным самому себе. До тех пор, пока не сбил Фосю, которая Люся. Люсиль? Почему вслед за Варей, потерянной еще пятнадцать назад, мужчина подумал об этой девушке?

За эти годы, прожитые день за днем, ему стало ясно видно, что найти своего человека можно где угодно: в соседней квартире или во дворе на другом конце города. В коридоре института или закоулках коммунальной квартиры. Всегда – когда вы к этому внутренне готовы, и никогда – там, где вы этого ждете. Собственно, как и с пулей, которая может прилететь весьма неожиданно для тех, кого она застигла врасплох: в чужих квартирах, клубах, магазинах. А когда таковых несчастливцев слишком много, и все они являются твоими товарищами, – тогда приходишь к мысли, что главное – вовремя съехать, иначе ты следующий. Он верил, что все относительно, и если тебе постоянно везет, то маятник обязательно качнется в обратную сторону. Поэтому, заработав денег на машину и квартиру, Николай был таков – не собирался доходить до черты, за которой вляпается так, что будет не отмыться. Возможности хапнуть были, но он не хотел потерять то, что имел, – свою свободу. А на жизнь хватало.

Он вел автомобиль, размышляя о юной красавице: пошла ли она к тому парню? потратила ли пять тысяч? вспоминает ли о нем? Он чувствовал, что да, вспоминает. Расстояние не мера, иначе почему случается, что люди, буквально очень близкие друг к другу ощущают, что совершенно чужды?

Люся… В конце концов, пока выбор не сделан, все возможно. Лежа в ванной, дарующей расслабление, он вспоминал сегодняшние догонялки. Авария – не самый лучший повод для знакомства, но ведь и Фося не пыталась ему понравиться, так?

– Надо было оставить тебе шарфик на память, а то мало ли, – произнес он, внутренне обращенный к своей сегодняшней спутнице.

Тело отдыхало после насыщенного дня, пока душа очищалась от слоя льда, грязи и песка, являвшихся метафорой для всего, что впитала за последние несколько лет. Николай чувствовал себя свободным, словно не было ни затонувшей подлодки «Курск», ни ужасающего теракта 11-го сентября 2001, ни прошлогоднего захвата школы в Беслане (как же они проглядели?), столь же вероломного в череде событий, выпачкавших душу в мазуте.

Вся эта гадость из его прошлого – личного и коллективного – оказалась растворена в горячей воде, будто пыль, протертая влажной тряпкой. Глаза закрыты, ведь это не мешает видеть все, что на самом деле нужно разглядеть. Светлый образ Люси, согревающий его мир внутренним огнем. Коля был у себя дома – здесь, ощущая, что он сейчас там – с ней.

Значит, маятнику личного одиночества пора бы совершить колебание в противоположную сторону. Относительность – странная штука.

· Известный профессиональный скейтбордист из США. Родился 12 мая 1968 года.