Александр Перемышлин - Метель

– Прости, что? – наконец, произнес он.

Я так же выдержал несколько секунд, пытаясь создать барьер между нами, сам не зная, для чего.

– Лето. Зелень. Солнце. Тепло. Мне все это снится.

Лицо доктора еще больше помрачнело. Глаза бегали в соответствии с метанием мыслей в голове. Признаться, я и сам был удивлен своим вопросом. Не самим фактом его возникновения, а тем существом, которое задало его. Нечто довольно жестокое, ведь ему нравилось наблюдать за неуверенностью, охватившей доктора. Он растерялся, и я этим явно наслаждался.

– Может быть, дело в картине над камином? Там лес нарисован, – доктор потянулся за спасительной мыслью. Но я лишь безмолвно покачал головой.

Врач и сам понимал, что это слабая версия. Да, на картине был изображен зеленый солнечный лес. Но маленькая картинка не может развиться в ощущение солнечного тепла на коже во сне, если ты живешь в снежном мире.

– А еще океаны и птицы, – спокойно продолжил я, ввергая врача в новую пучину растерянности. – Они тоже на картине?

В полной тишине комнаты существо внутри меня вдруг начало расти, забирая остатки моего разума. Я буквально каждой клеткой стал ощущать невероятный прилив сил, возвышающий меня над врачом. Мои ноги были крепки, как никогда, а ум кристально чист. Пьянящее чувство вседозволенности требовало от меня действий. Оттолкнуть Дока и выйти вон из комнаты. Мне следовало бы одернуть себя и спросить, что тут происходит, но после всего, что я вытерпел, беспомощно валясь на кровати, без воли даже подняться, страдая от болей, мне совершенно не хотелось снова приходить в себя, если это подразумевало слабость и нерешительность.

Я смотрел на доктора обжигающим взглядом, чего он заметно испугался. И в его глазах я уловил что-то очень знакомое. Сцена из недавнего прошлого, когда меня впервые привели к нему на осмотр. Я начал вспоминать…

– У тебя жар, – коротко сказал врач. – Присядь.

Но мне не хотелось сидеть. Я стоял, как вкопанный, на своих сильных ногах.

– Я сказал тебе сесть! – с силой толкнул меня доктор, опрокинув на кровать.

Вся моя мощь мгновенно разбилась о постель, оставив худое тело на простыне. Я даже не успел отреагировать, а доктор уже вкалывал мне какой-то препарат.

– Сейчас полегчает, – спокойно произнес он. – Ты дезориентирован, замерз, напуган. Потерпи, это пройдет.

Его голос, монотонно проговаривающий слова, успокаивающе действовал на мое потерявшееся сознание. Я верил ему. И лишь остатки памяти об испытанной только что силе удерживали меня на пределе осторожности. Врач усмирял, объяснял, что происходит. Или же программировал мое поведение?

От противоречий голова готова была взорваться, и я зарычал. Не как человек, но как отчаявшийся зверь. Протяжный дикий вопль прервал причитания доктора.

– Хватит! – наконец обессиленно выдохнул я. – Прекрати.

Мне не хватило дыхания, чтобы произнести последнее слово, и все мои слова слились в усталый смех.

– Ах, ты ж хитрец… – хрипло протянул я, косясь на доктора.

Врач сел рядом со мной, по-отечески положил руку на мою голову, и искренне посочувствовал моему положению, скривив лицо.

– Что такое? – жалобно произнес он. – Что с тобой?

Тепло от его ладони растекалось по моему организму, принося покой и безопасность. И я был благодарен этому человеку за все.

– Я не могу убежать, Док. Не могу…

Темнота была довольно долгой. Пару часов не происходило ровным счетом ничего. Один лишь мрак и давящий покой. Но чем ближе подкрадывался момент пробуждения, тем больше ощущений всплывали из памяти. Сквозь вязкую тьму я чувствовал липкий снег, готовый обратиться дождем в любой момент; он хлестал меня по лицу, за что-то ненавидя. Он был повсюду и нигде одновременно. Сердце сжималось от ощущения безысходности и несправедливости… Но яркие лучи солнца, гуляющие по векам, заставили проснуться, вернуться в светлую реальность. Закрываясь от света, я перекатился на бок и с удивлением обнаружил прекрасное лицо, с любопытством глядящее на меня.

Золотые волосы, слегка завиваясь, падали на одетые в белый врачебный халат плечи. Нежные руки были сложены на коленях. Девушка встревожилась от моего пробуждения и, стыдясь, стала прятать свои голубые глаза, еще недавно, видимо, исследующие меня.

Не осознавая, где я и кто передо мной, я рефлекторно улыбнулся солнечной незнакомке. И, видимо, это было не так изящно, как я себе мог бы представить, потому что девушка не смогла сдержать хохот.

«О, да, мужик, ты неотразим», – иронично подумал я. Но судя по тому, что моя спутница залилась еще большим смехом, я произнес это вслух.

– Раз уж так пошло, не могла бы ты помочь мне подняться? – словно с похмелья, обратился я к ней, рассчитывая на мгновенный положительный ответ, но незнакомка лишь дернула одной бровью, громко выдохнула, плеснула руками и вышла из комнаты.

«И птичка упорхнула», – проговорил я в подушку.

Отходить от снотворного или успокоительного (или что мне вколол Док?) было тяжело. Тело не слушало приказы мозга, который напоминал сейчас маленького зануду с рупором, безуспешно, что есть силы, кричащего на неорганизованную толпу чувств, не желающих ему повиноваться.

Спустя несколько бесконечных минут в мире, вдруг потерявшем счет времени, когда нос уже начал болеть от давления в подушку, я решил заставить себя перекатиться на спину. Комната перевернулась, и мой взгляд устремился в белый потолок. Врачебный кабинет… разумеется.

– Логово монстра! – прохрипел словно не мой голос.

– Вот как ты обо мне думаешь?! – донеслось удивление доктора.

– Черт, Док, – я медленно оторвал голову от подушки. – Я думал, тебя тут нет… Ушел куда-нибудь… Точить ножи, разводить костры… Варить яды…

Доктор старательно делал вид, что не замечает моего настроения и нелепых фраз. И меня это только раздражало. Хоть бы одну эмоцию выдал! Как тогда, когда впервые…

– Ты же боишься меня! – перевел я свои размышления в речь.

– С чего бы?

– Хех, неееет. Боишься! Я помню! – я произнес это так, будто воспоминания – это мое главное оружие против всего мира.

– И что же ты помнишь? – голос Дока был неестественно спокоен.

– Твой страх! – я сделал усилие и, отыскав доктора, посмотрел ему прямо в глаза. Будто зрительный контакт сможет вернуть мне те ощущения, когда мы взаимно тонули друг в друге во время первого осмотра. Но сейчас этого не происходило. Более того, мое поведение веселило старика.

Но я-то действительно помнил! Тот короткий миг в комнате, когда тело готово было взлететь от распирающей изнутри энергии, прояснил воспоминания первого дня моего пребывания здесь. Их было не так много, но зато они стали четче. Детали, лица, слова – все то, что мне еще предстояло анализировать.