Евгений Малякин - Ужас замкнутого пространства. Криминально-политический детектив 2000 года

ждем, когда эта бомба замедленного действия сработает! Мы не

имеем права этого делать.

Генерал в тяжелой задумчивости прошелся по кабинету.

– Выход я вижу только один, полковник. Всех этих… жителей надо

разыскать и нейтрализовать. Если тараканы разбежались из-за

печки, когда плеснули кипятком, кто куда – это не значит, что

надо махнуть рукой и их не уничтожать…

Тучин даже ухмыльнулся, настолько ему понравилось собственное

сравнение.

– Ну вот, – продолжал развивать он свою мысль перед молчавшим

Платоновым, – даю тебе время до вечера на сбор информации по

всем этим объектам. А после этого ровно сутки на их ликвидацию.

Пока они не успели оклематься после пожара и разболтать о

Жирцове, надо действовать быстро и решительно. Помнишь, как

говорил Ильич? «Промедление смерти подобно!» Учти, полковник…

Генерал многозначительно посмотрел в глаза Платонова и закончил:

– В общем, мужик ты сообразительный, Иван Платонов. Сам знаешь,

как действовать в таких случаях. Не делай глупостей больше, работай.

Оплошаешь еще раз – пеняй на себя. Всему конец. И тебе в том

числе. Ни чин, ни должность не спасут.

– Знаю, Александр Владимирович, не дурак…

– Надеюсь. Вечером, часиков в десять позвони, как идут дела.

***

Вернувшись в свой кабинет, Платонов отдал все необходимые

распоряжения подчиненным и специальным службам. Естественно, он

не боялся, что его кто-нибудь спросит о подозрительном интересе к

неким безвестным людишкам из сгоревшей коммунальной квартиры.

Все это входило в специфику его работы. А если кто и мог потребовать

с него отчет, так это сам директор ФСБ, но его вряд ли

заинтересуют такие мелочи. Тем более, что Иван Евсеевич Платонов,

верой и правдой прослуживший органам почти тридцать лет (начинал

он еще простым «стукачом» на первом курсе института) был на

хорошем счету и действия его по тем или иным направлением

практически не проверялись.

И все же на душе опытного чекиста скребли кошки. Он хорошо

отдавал себе отчет, в какую дрянную историю втянула их эта

нелепая случайность с Жирцовым.

Ведь все должно было быть совсем по другому! Как мог Исак, мощный, ушлый, деловой и агрессивный политик федерального уровня, знаменитость России, оказаться в этом сортире какой-то занюханной коммуналки на глазах

домохозяек и алкашей? Ума не приложить!

И еще предстоит выяснить, кто сегодня вещает с думской трибуны:

сам Жирцов или его двойник. Впрочем, это нетрудно будет проверить. Достаточно одной встречи генерала с Исаком, и их разговора – тут же станет понятно, кто (двойник или подлинник) превратился в пепел и отправился в рай или в ад.

– Скорее, последнее, – вслух пробормотал Платонов и нажал

кнопку чайника «Тефаль».

На самом деле сейчас его мучила не проблема «двух Жирцовых», а

предстоящая работа. Организовать почти одновременное (пусть и в

разных местах) убийство стольких людей – дело чрезвычайное.

А главное – опасное. Ведь, не ровен час, кто-то сопоставит… Но

кто? В МУРе об этом деле больше всего осведомлен Стас

Прибыловский. Он тут недавно был с кислой физиономией, когда

привез на уничтожение фотографию и письмо жителей.

Мужику явно неймется поучаствовать в расследовании скандального

дела, а ему велят заткнуться. Но он ведь честный у нас, принципиальный. Чувствует какой-то серьезный подвох, будет все-равно совать свой нос.

«Надо держать его под контролем и в случае чего прижать так, чтоб

и пикнуть не посмел, выскочка!» – решил про себя Платонов и заварил себе чай. Затем вызвал командира «группы Зет» подполковника Вербина. Громилу со стальными нервами и полным отсутствием понятий о чувствах и химере совести.

– Присаживайся, Денис Петрович, – почти ласково предложил ему

Платонов, указывая на кресло против своего стола. – Вот я и чайку тебе приготовил. Пей и слушай меня внимательно.

Предстоит непростая работенка и сделать ее надо на отлично.

Твои ребятки уже допустили серьезный промах, когда не проследили

за тем, чтобы с третьего этажа при пожаре никто не смог эвакуироваться. Теперь надо исправлять ошибочку.

– Так вы не давали приказа этих жильцов… того… Иван Евсеевич!

Только конкретный быстрый пожар, без рисовки и стрельбы. Они так

и исполнили.

– Ладно, ладно, – примирительно поднял ладонь Платонов, – это

моя недоработка. Не учел я кое-чего. Ты слушай дальше, подполковник. На этот раз мы не имеем права лажануться, а то полетят наши головушки…

Поэтому, отбери пяток надежных ребят… ну, спецов по этим самым делам… Они получат фотографии и адреса возможного местопребывания объектов. Завтра, в течение дня, любой ценой эти объекты должны быть ликвидированы. Тихо и без шума. Пообещай тем, кто сумеет замаскировать гибель живой цели под несчастный случай, особое вознаграждение.

Иван Евсеевич закурил, с полминуты молчал, внимательно разглядывая Вербина, который сидел с каменным лицом, не выражавшим никаких эмоций.

– Надеюсь, Денис Петрович, тебе не надо объяснять, что операция

совершенно секретная. Твоих людей не должно интересовать – кто

эти «объекты» и за что их надо убрать. Достаточно сказать, что они представляют крайнюю опасность для государства… В общем-то, как ни странно, так оно и есть.

Платонов опять помолчал и решил закругляться.

– Короче, в двадцать один ноль-ноль доставишь мне своих орлов

сюда в кабинет. Я погляжу на них и дам кое-какие инструкции дополнительно.

***

Ирина и Лев Николаевич ехали в электричке до Лобни. Там у Соломатовой жила тетя Валя, родная сестра покойной матушки. У нее можно было отсидеться сутки до назначенного свидания с соседями-погорельцами.

– Там мы будем, по крайней мере, в безопасности, – уверяла

Ирина Хмелевского, который с неизбывно мрачным видом потягивал

пиво из бутылки. – Там до нас никакие киллеры не дотянутся. А Игорек эти сутки в своей партии посидит, его там тоже не тронут, при людях-то, а завтра к нам присоединится.

Лев Николаевич скептически хмыкнул:

– Экая ты, Иришка, наивная. Правильно тебе сынок твой утром говорил: боевиков да детективов не смотрели и не читали, что ли? Не знаете, какие у спецслужб длинные руки? А мы сейчас живем, как в натуральном боевике.

Ирина усмехнулась:

– У тебя, Левушка, спьяну-то, от страха глаза велики стали. Прямо уж с ног они собьются разыскивая нас по просторам России – матушки! Не верю я в эту ерунду.

– Работа у них такая. Понадобится – из-под земли достанут, – механически заметил Хмелевский, допил пиво и обиженно закончил – а насчет пьянки ты зря это, Иришка. Другой на моем месте при таких обстоятельствах, можно сказать, перед лицом смерти, давно бы упился вдрызг и хрюкал под забором в ожидании мясника! А я вот скромно пивком пробавляюсь. Достань-ка еще пузыречек.