Алексей Наст - Забавы молодого мужчины

– Пиши запрос, две недели – и всё будет сделано.

– Мне надо сейчас.

– Как сейчас? С дуба рухнул?! – они меня не поняли, думали шучу ( я люблю шутить).

– Ну, через минуту, наверное.

– Лёшка, пошёл на хер! У нас миллион дел: карты, инструкции, обзор учений, из-за которых ты получил младшего сержанта и внеочередной отпуск…

– Я это получил за своё усердие!

– Тем не менее…

– Парни…

– Что? – и смотрят с подленькими улыбками на мои терзания.

Писаря, они парни борзые, они любого в полку поставят на место, даже младших офицеров.

– Что?! – я тоже взъярился (я же такой же штабник – тут свои разборки!). – Мне надо, а вы отказываете?! Ладно! Я тоже могу вам устроить весёлую жизнь!

Парни язвительно всхохротнули:

– Ну, попробуй, устрой!

Я сразу сдался – тут напором не пробьёшь. Стал канючить, как тля:

– Ре-бя-а-та-а, ну, выручайте. Человечка надо вытащить… Дорога каждая минута. Ему очень плохо… А я мать Тереза… Корешок мой по гражданке…

Парни сразу потеплели.

– Бумаги мы тебе сейчас сделаем без проблем, но их надо подписывать у всего начальства полка, и у обоих комбатов.

– Делайте бумаги, я соберу подписи сам.

Вот в чём прелесть вхожести к любому начальству даже на секунду.

Влетаешь: «Товарищ полковник, ваша виза!».

– Лёша, что там у тебя?

– Человечка хочу к себе забрать. Хороший человечек, стоящий. Раскрыть его таланты надо. А он в роте дурью мается. Дело-то общее.

Подписали все, в течение пятнадцати минут.

Я с бумагами перевода бегу обратно в первый батальон. Прошло времени от разговора с Игорем именно эти пятнадцать минут. Влетаю.

– Коптёр! – ору на весь коридор, и сам полубегом двигаюсь к кубрику, где «лежит» Игорь.

Тот удивился, увидев меня так скоро. В его позе ничего не изменилось – как лежал потерянный, так и продолжал лежать в прежней позиции.

Я показательно удивился:

– Ты ещё не собрался?!

Игорь тут же обалдел и привстал – он понял, что вокруг него началось положительное движение.

Ко мне подбежал коптёр.

– Здорово! Чего хотел?

Я ему всунул бумаги на выдачу и обходной лист, пояснил:

– Собери бойца за две минуты: вещмешок, сапоги, вся амуниция, шинель, шапка… А-а… Всё, что нужно, зимнее и летнее. Обходной лист сам заполнишь. Повторяю, через две минуты он, полностью экипированный, стоит у выхода из расположения. Я – в штаб батальона, отдам бумаги на убытие!

Коптёр лениво уковылял в свои владения. Но, как я знал, всё будет исполнено, согласно озвученного срока.

Я посмотрел на Игоря, сидящего на кровати, растерянного и счастливого. Я на него закричал:

– Игорь! Ты что млеешь?! Иди в коптёрку, получай вещевое довольствие! Через две минуты я наблюдаю тебя у дверей. Я – в штаб батальона, отдам бумаги, всеми подписанные, на твой перевод ко мне.

Игорь снова заулыбался.

Я, очень довольный его реакцией, поощрительно закричал:

– Игорь! Шевели задницей! Начинается совсем другая жизнь!…

Этот человек стал очень близким мне, он оказался настоящим героем, и мы вместе с ними побывали во множестве опасных передряг, и он меня ни разу не подвёл…

Игорь, прочитай это, вспомни всё, и улыбнись…

У меня много друзей и приятелей, такой я человек по натуре – открытый для общения. Из них многие служат или служили в органах безопасности и внутренних дел, а многие были отчаянными уркаганами и многократными сидельцами (рецидивистами). И среди тех, и тех есть люди неприятные, а есть просто замечательные. Как везде. Один из моих добрых друзей – Владлен, бывший рецидивист (четыре ходки), весь синий от наколок, любитель вспоминать эпизоды из своей непростой жизни и радостно потешаться над ними.

Как-то с ним случился казус, когда я уже был с ним хорошо знаком, потому о нём он рассказал мне первому. Вечером едет он на своём авто домой, к любимой сожительнице, и, проезжая мимо областной больницы, вдруг замечает путан у дороги (там у них точка, об этом в городе знают, кому положено). Как поёт Семён Слепаков: «Все мужчины изменяют своим жёнам! Все, все, все. Говорят им: «Я не такой!», а сами такие». Вот Владлен, он своей тоже всегда говорит, что он «не такой», а сам, как все, такой. И он подумал: «Почему бы нет?!». Затормозил. Девочки облепили машину. Он деловито поинтересовался, почём «шурум-бурум» и почём «покурить»? Ему обозначили цену. «Для тебя подешевле, красавчик!»…

Владлен посмотрел на меня (дело было уже на следующее утро после памятного происшествия), и пояснил:

– Ну, для секса у меня есть жена, а вот «покурить»…

В общем, они сговорились. Девочка юркнула на заднее сидение, Владлен проехал метров сто в сторону, и тоже перешёл назад. Обнажив своё имущество, он приготовился к блаженному расслаблению. Путана, в тусклом свете салона порылась в своей сумочке, извлекла наугад упаковку презерватива, вскрыла её, вставила себе его в рот и мгновенно ртом одела, куда надо. Владлен заулыбался, и закрыл глаза. Процесс пошёл…

Вдруг она прервалась и сообщила:

– Тебе повезло!

– Почему? – удивился Владлен.

– Тебе достался фирменный презерватив. Он красного цвета и вишнёвый на вкус!

Владлен снова посмотрел на меня.

– А я подумал: «Да мне какая разница?!», – и радостно рассмеялся…

Он до сих пор часто вспоминает тот случай, и смеётся: «Мне повезло!».

Ну, что тут скажешь? Людям иногда везёт. Бывает такое…

Чтобы закрыть тему про Владлена, расскажу ещё один эпизод с его участием, свидетелем которому был я сам лично. Сдавался новый многоэтажный дом (сейчас в Новосибирске, да и по всей России, их строят в огромных количествах), и мы проводили там пуско-наладочные работы. В квартирах во всю работали отделочники. Этажом выше нас трудилась молодёжная бригада, и была среди них одна юная 19-летняя особа, очень смешливая и, как все девчонки в этом возрасте, любопытная. А нам лет по сорок – взрослые, здоровые, красивые, опытные мужики. Владлен и эта красотка быстро сошлись – стали приятелями.

Я заметил – молодых девушек очень тянет к людям с сомнительным прошлым. Есть у таких людей своеобразный шарм, эдакое дьявольское обаяние. И девок к ним тянет, как мух на говно, или как пчёл на мёд (кому какое сравнение нравится).

Захожу в наше помещение, они стоят, болтают о всякой ерунде никчёмной. Оба смеются и очень довольны. А из радиоприёмника звучит «Радио-Фасон». Это не потому, что Владлен бывший сиделец, а потому что мы все любим слушать это радио.

Да простит меня читатель за эту невольную рекламу. Мне нравятся только две радиостанции: «Наше радио» – там рок, реальная музыка, и «Радио Фасон» – там слезливые песни о несчастной любви. Поют «пиз ..страдальцы», как мы их в шутку называем. А мой, лично любимый певец – Стас Михайлов, поёт так, что душу рвёт. Парни надо мной смеются: «Лёшка, с тобой всё понятно, ты же сорокалетняя разведёнка. Конечно, тебя эти песни заводят!».