Александр Свистунов - Тьма веков

– Можно? – спросил Шмитц, протягивая руку к одной из вскрытых коробок, наполненной толстыми вязанками черных прутиков, источавших знакомый аромат. Взяв одну вязанку в руки, Густав поднес её к носу и лицо его озарила торжествующую улыбка.

– Где вы их берете, господин Брандт? – поинтересовался он у еще больше разволновавшегося падишаха.

– У Теодора, – выпалил Брандт и замолчал. Но, когда сотрудник гестапо недовольно нахмурился, понял, что требуется нечто большее, чем просто имя, и добавил:

– Арльта. Теодор Арльт. Он буддист. Или вроде того. У него кружок…

– Политический?

– Нет, нет, что вы! – Брандт всплеснул руками, закатив глаза, – Теософский. Учение Елены Блаватской, спиритуализм, восточная мудрость, медиумные практики.

– На гуслях, что ли, играют?

– Сам господин Арльт наловчился на рабанастре играть. А я, изредка, когда бываю, на танпуре. Вот она, на стене висит, слева от алтаря.

Брандт с блеснувшим в глазах обожанием, указал сквозь россыпь ракушек куда-то во мглу обеденного зала. Шмитц хмыкнул и приказал продиктовать ему адрес, по которому можно было найти Теодора Арльта с его кружком.

– Гроссамберг? – переспросил Густав, не веря в столь невероятную удачу. Брандт кивнул.

– В машину! – бодрым тоном скомандовал Шмитц, развернулся на месте и замер, упершись в унтерштурмфюрера службы безопасности рейхсфюрера СС, незаметно для всех вошедшего в кафе. Крысиное лицо с острыми скулами и колкие голубые глаза – Шмитц не мог не узнать своего главного конкурента в деле борьбы с политическими врагами Рейха. Человеком, ответственным за унизительное, вынужденное бездействие гестапо в Австрии, был Адольф Эйхман, мелкой сетью опустошавший закрома врагов, предателей и евреев по всему Остмарку.

– Господь всемогущий, господин Шмитц! – воскликнул Эйхман, будто бы совершенно не ожидал увидеть здесь сотрудника гестапо.

– Какое милое совпадение! – с как можно большим отвращением ответил единственный на ближайшие двенадцать тысяч квадратных километров сотрудник гестапо, даже не пытаясь поверить в случайность этой встречи.

– А я как раз ехал мимо, и, смотрю – машина гестапо. Да еще в таком необыкновенном месте. Свастика с цветами – просто удивительная находка, господин…

– Брандт, – робко отозвался бледный падишах, для которого визит представителей двух могущественных спецслужб рейха, да еще и в один день, кажется, был перебором, – Б-б-благодарю.

– Вкусно тут кормят? – поинтересовался Эйхман, заглядывая через плечо более высокого Шмитца в пустой обеденный зал.

– Оставайтесь и сами узнаете, – ответил Шмитц, – А нам пора.

– Куда вы так спешите? Отобедаем вместе. Поделимся новостями. Слыхали, Бенеш спелся со Сталиным, и они вместе решили попилить маленькую гордую республику? Фюрер в бешенстве.

– Как мило, Эйхман. Как мило, что вы должны быть в Вене, штамповать выездные визы евреям, а вместо этого стоите в дверях этого чудного кафе…

– …и мешаю вам пройти, Шмитц?

– Нет, как вы могли подумать? Всего лишь рискуете получить ревматизм. На выходе такой сквозняк. К тому же дунайская осень сырая и промозглая.

– Так куда вы едете, мой заботливый Шмитц?

– В Гроссамберг, навестить некоего Теодора Арльта. Кстати, обермейстер, вы что-то можете рассказать про этого Арльта? Всё-таки в Урфаре не так много больших роскошных поместий, населенных сектантами.

Мозер, во время диалога сотрудников двух специальных ведомств, стоял по стойке смирно, боясь шелохнуться, и вопрос Шмитца застал его врасплох. Рот он открыл чуть раньше, чем вообще понял, о чем, собственно, его спрашивают, и так и застыл с комичным выражением лица. Выжидательно смотрящие на него сотрудники специальных служб ввели бедного обермейстера в еще больший ступор. Наконец, найдя в памяти нужные слова, он громко, не закрывая рта, сглотнул комок, застрявший в горле, и произнес:

– Он крупный фермер. Спонсор местной национал-социалистической ячейки с двадцатых годов. Его сын погиб в тридцать четвертом, во время штурма канцелярии Дольфуса.

– И он стоял у истоков тридцать седьмого штандарта СС, – добавил Эйхман почтительным тоном.

– Вот это да. И он поставляет вам сандаловые палочки? – усмехнулся Шмитц, – Достойный человек.

– Значит, вы желаете навестить Теодора Арльта? – спросил унтерштурмфюрер, уже без всякой иронии.

– Еще как хочу, – сказал Шмитц, который всё еще никак не мог выйти в виду стоявшего между ним и дверью Эйхмана, – А что у вас за интерес?

– Он мой старый друг и наставник. Потому мне непонятно, почему гестапо им интересуется.

– Не могу сказать, господин Эйхман. Служебная тайна, если вы понимаете, о чем я.

– Позволите вас сопроводить?

– Конечно. Сядете на заднее сидение?

– О, нет, благодарю, у меня своя машина с водителем.

– Отлично. Раз вы не желаете отведать вкуснейшую курочку масала, то предлагаю отправиться в путь.

На улице Шмитца ожидал неприятный сюрприз. Его вороненый «железный конь» грустно стоял, накренившись набок, поскольку два левых колеса его оказались пробиты. Густав, и так не слишком веривший в случайность его встречи с офицером СД, при виде обездвиженного «мерседеса» отринул всякие сомнения и инстинктивно нащупал «вальтер» в наплечной кобуре, скрывавшейся под форменной шинелью. Однако, Эйхман и впрямь был в сопровождении лишь одного водителя, деловито протиравшего отполированную поверхность вычурного автомобиля, словно ничего и не произошло.

Не обращая внимания на наигранное сочувствие, которое унтерштурмфюрер выразил по поводу поломки, Шмитц обратился к обескураженному Мозеру:

– Почините автомобиль и живо в поместье Арльта.

– У вас есть два запасных колеса, господин криминаль-инспектор?

– Заклейте. Придумайте что-нибудь. А я поеду с Эйхманом.

– С ним? – Мозер уже не побледнел, а побагровел и покосился на здоровяка-водителя в форме СС, у которого на поясе болтался увесистый кинжал. Шмитц проследил за взглядом обермейстера и, решив, что дело, принявшее неожиданно угрожающий уже непосредственно ему оборот, улыбнулся и обратился к Эйхману:

– Быть может, ваш водитель поможет моим сопровождающим с починкой автомобиля? А мы с вами прокатимся к господину Арльту. Я задам ему пару вопросов, а там, глядишь, и мой «мерседес» подъедет за мной, а заодно и привезет вашего водителя.

Унтерштурмфюрер понимающе ухмыльнулся и кивнул:

– Конечно. Клеменс, будь добр, достань инструменты и помоги бедолагам с починкой.

Клеменс удивленно поднял брови, но, заметив едва уловимый, однако не ускользнувший от внимательного Шмитца, жест начальника, нахмурился и пошел к багажнику. – Какая роскошная машина, господин Эйхман, – искренне восхитился Шмитц, буквально утонувший в мягком кожаном сидении после строгого аскетизма своего служебного «мерседеса».