Ирвин Леруа - Кровавый снег

Марта с интересом смотрела на Ирвина. Тот говорил на повышенных тонах, что было ему совершенно не свойственно.

– Нам здесь больше нечего делать. Пойдемте Марта, Но произнеся эти слова, он вдруг сделал два мягких прыжка в сторону двери и резким ударом открыл ее. Послышались шаги вниз по лестнице. Ирвин вернулся, подбежал к окну и выглянул. Человек в черном плаще выбежал из дома и направился к другому типу, который торчал на углу. Посовещавшись, они перешли дорогу и вошли в бистро. Оно было хорошо освещено, и Ирвин сумел разглядеть, как они засели в засаде у окна и один из них протер ладонью запотевшее стекло. Чуть подальше, на боковой улице, была видна машина с погашенными фарами, с номерным знаком «9.002 QZ 73». Внизу, перед домом белый тандерберд стоял на том месте, где его оставила принцесса.

– Кажется, наше присутствие помешало очередному вашему насильнику, – сказал Ирвин, задергивая занавески. – Но немного терпения. Голову даю на отсечение, что как только мы отчалим, он сразу вернется. Не волнуйтесь, я возвращаться не собираюсь. Go on, принцесса, или вы остаетесь?

Не произнеся ни слова, прямая, как статуя Командора, Лоретта Фабр смотрела им вслед.

– Отныне у нас будет почетный эскорт, dearest, – прошептал Ирвин минутой позже, когда они уже отъезжали. – С вашего разрешения я поеду медленно. Не хочу, чтобы эти славные ребята потеряли нас из виду.

Начальник отделения жандармерии постукивал кончиком карандаша по столу, заляпанному чернилами. Этот стол служил всем его предшественникам еще в те времена, когда конная полиция носила треуголки и ботфорты.

– Поймите меня правильно, месье, мне очень хочется поверить, что вы в абсолютном неведении, что с вами произошло. Я вполне могу допустить, что вас зовут Гратьен Пулье. Боюсь показаться нудным, но я верю, что вы потеряли удостоверение личности и водительское удостоверение. Я готов даже не замечать впечатляющих следов на вашем лице.

Действительно, создавалось впечатление, что Пулье надел на глаза полумаску цвета спелой сливы.

– Вы не знаете в Шамбери никого, кто мог бы поручиться за вас? Дело было бы улажено.

Казалось, жандарм был преисполнен любезности и желания помочь «клиенту». На самом деле никого никогда не отпускали без проверки.

Пулье, ясное дело, весь изнывал от нетерпения. Хорошо еще, что у него хватало ума не выражать его словами. В ответ на вопрос он отрицательно покачал головой.

– К сожалению, никого. Я живу в Париже. Я вам уже говорил.

– Ах, да! И где именно?

– Набережная де Бурбон.., набережная де Бурбон, 128. Жандарм достал из ящика блокнот и начал записывать.

– Итак, подытожим. Вас зовут Гратьен Пулье, вы проживаете в Париже, на набережной Бурбон, 128. Какой это округ?

– Пятый… Нет, четвертый…

– Вы не знаете точно?

– Нет, нет! Четвертый.

– Отлично! У вас «ситроен» с временным регистрационным номером… На каком основании вы получили временный номер? Вы что, иностранец?

– Простите, капрал… Видите ли, я.., не совсем владелец этой машины…

– Ага! А можно узнать, кому она принадлежит? Пулье пришел в замешательство.

– Я не помню… – наконец выдавил он из себя.

– Очень жаль. Так или иначе, я должен знать. И кроме того, любая деталь может вам помочь. В списках угнанных машин этот «ситроен» не значится… Восстановим цепь событий. Итак, вы ехали по государственному шоссе номер шесть по направлению к Шамбери, вам внезапно стало дурно; вы из последних сил дотянули до отделения жандармерии и потеряли сознание. Мой подчиненный из чистого любопытства попросил вас предъявить удостоверение личности. И поскольку вы сказали, что потеряли его, он пригласил вас сюда. Все точно?

– Да… Но зде…

На этот раз в голосе Пулье появилась нервозность.

– Не волнуйтесь, месье… Как вы объясняете исчезновение своих документов?

– Откуда я знаю! Какой-нибудь бродяга украл, пока я был без сознания.

– Под носом у жандармерии? Редкостная наглость. Но что самое удивительное – он украл ваши бумаги, но оставил деньги. Уникальный бродяга! Никогда такого не встречал.

– Что вы хотите от меня услышать?

– Полагаю, вы могли бы многое порассказать, если бы захотели, месье Пулье. Для начала – о происхождении вашей травмы. На вид она совсем свежая.

– Дьявол! Я ударился о руль или еще обо что-нибудь, когда терял сознание.

Жандарм внимательно посмотрел на своего собеседника.

– Со времен Куртелина [9]каждый считает жандармерию скопищем идиотов.

– Что вы сказали?

– Ничего, месье, ничего. К моему величайшему сожалению, я вынужден задержать вас здесь до выяснения вашей личности и личности владельца машины. Таков закон!

Пулье нахмурил брови, но, вопреки ожиданию, не разразился страшным криком.

– Сколько времени это продлится?

– рискнул полюбопытствовать он.

– Трудно сказать. Учитывая, который теперь час, вряд ли мы управимся до ночи.

– Тогда я должен предупредить, что опоздаю. Можно отсюда позвонить? Я, разумеется, заплачу. Начальник отделения скорчил гримасу.

– Вообще-то, это против правил…

Пулье поднялся и, опираясь руками о стол, наклонился к нему.

– Но, я полагаю, данные правила распространяются только на арестованных? Меня же вам пока не в чем упрекнуть, кроме потери удостоверения личности, из-за которого я влип в эту историю. Ну же, капрал, не будьте крючкотвором. Вряд ли вы любите, когда ваша жена сердится из-за непредвиденных задержек, а моя милая женушка сразу вообразит жуткую аварию и доведет себя до нервного срыва.

Кончик карандаша снова застучал по столу. В конце концов жандарм сдался. Он был неплохим парнем.

– Ладно уж, звоните домой, только без болтовни. Через пять минут Пулье разговаривал с кем-то, кого называл «Эдит», причем к предполагаемой супруге обращался на «вы». Его абонент находился где-то в районе Анжу, и жандарм незаметно записал номер.

– Эдит? Это Гратьен… Я звоню вам из шамберийской жандармерии… Да, из жандармерии… Нет, ничего серьезного… Я потерял свое удостоверение личности, и меня пока не отпускают… Досадно и глупо… Тем более, что я должен был ПОВИДАТЬ НАШУ ПОДРУГУ ДО СЕГОДНЯШНЕГО ВЕЧЕРА, ПОКА ОНА НЕ УЕХАЛА, САМИ ЗНАЕТЕ С КЕМ… Спасибо, Эдит. До встречи…

– Ну, вот и все!

– удовлетворенно произнес он, вешая трубку. – Теперь я в вашем распоряжении, капрал. Не могли бы вы оказать мне еще одну любезность – распорядиться, чтобы мне принесли пиво и бутерброды?

Начальник отделения послал одного из своих людей в привокзальный буфет, и Пулье усадили в отгороженном углу комнаты, который использовался вместо караульного помещения. Затем он, в свою очередь, принялся названивать в Главную справочную Парижа. Было около восьми часов вечера.