Алексей Яковлев - «Прощание славянки»

Мы долго глядели друг на друга. Я не отвел взгляда от его холодных глаз. Он процедил сквозь зубы:

— Только дураки не боятся смерти, Славик. Да еще такой… — он передернул плечами.

— Кто тебе сказал, что я не боюсь?… Я не то чтобы боюсь… Жалко просто…

— И чего же тебе жалко?

— Жалко, что работу закончить не успею…

— Ах, твою «тайную историю», — сверкнула фикса. — Интересная тема. Не ты ее, так она тебя закончит, Славик.

Тут я вспомнил неожиданно, что Пушкин работал перед дуэлью над «Историей Петра». Не закончил… Неужели она его закончила?… Пушкин и умер с Петром почти в один день!

Константин налил мне еще целую рюмку.

— Что задумался, советник? Посоветовал бы что-нибудь.

Я отставил рюмку.

— Хватит. Скоро у меня экскурсия.

Константин придвинул мне рюмку.

— Пей. Экскурсию я отменил.

— Как отменил?

— Позвонил профессору, что у нас с тобой срочные дела.

— Какие дела?

— Пей и не расстраивайся. Натали скучать не дадут. Я предупреждал — губу на нее не раскатывай. О себе лучше подумай, Славик. Ты следующий за оценщиком, — он засмеялся. — Так сказать, живая очередь…

— А ты? — спросил я.— Может, ты следующий, Костя?

Константин поставил рюмку.

— Я тут у тебя на кухне хорошо подумал, Славик. И вот что я решил. Я же самый первый про эту мебель узнал. Чья она, кому принадлежит. Потом узнал оценщик, потом Адик. Оценщик подумал, что и ты про это знаешь. Так? И вот уже Адика нет, оценщика нет, в тебя чуть не попали… А по идее-то, должны были с меня начать… Я понятно излагаю? Если я еще жив, значит, так кому-то надо…

— Кому?

— Покупателю, как ты его назвал… Ему, наверное. А кому же еще?… У кого на руках козыри?

— Зачем ему это надо?

— Не знаю… Узнать бы сначала, кто этот Покупатель… Может, посоветуешь что-нибудь? С сегодняшнего дня я тебе денежки за это плачу!

Если честно, я про Покупателя как-то не думал. Загадочная дуэль Пушкина захватила все мое внимание. Мне показалось, что в ее загадке и содержится главное. Но Константин молча требовал ответа. И я сказал:

— Жаль, что со звонком в магазин ты поторопился. Оценщик понял, что им интересуются, и предупредил Покупателя… На свою голову…

— Как он это понял? — хитро спросил Константин.

— Ему директор сказал. Ты же директору звонил.

Константин достал сигареты и закурил.

— Фуфло ты, а не советник.

Я не сдавался:

— Если бы ты в магазин не позвонил, оценщик был бы живой… Мы бы уже знали Покупателя!

Константин глубоко затянулся черной сигаретой.

— Не расстраивайся, Славик. Покупателя не оценщик предупредил.

— А кто же?

— Ми-ша! Мой небольшой розовый друг!

— Директор?!

Константин наслаждался моей растерянностью.

— Я тут хорошо подумал, Славик! Очень хорошо! И вот что у меня получилось. После моего звонка Миша позвонил Покупателю и предупредил, что я оценщиком интересуюсь…

— Откуда он Покупателя знает?

— А к кому, ты думаешь. Покупатель обратился, когда начал гарнитур искать?

— Он мог напрямую к оценщику.

— Вряд ли. Покупатель большие деньги предлагал. Оценщик и директор — друзья детства. Большие деньги друг от друга не скрывают.

— И Миша этот на своего друга детства убийцу навел?

— Он не знал, что так получится! Не знал! Он думал. Покупатель просто предупредит Анатолия Самойловича… А он пришел и на струну его подвесил! Вот как все было, Славик.

Я задумался.

— Ты думаешь, этот старичок и есть Покупатель?

Константин затушил в консервной банке черную сигарету.

— Какой он старичок, мы с тобой скоро увидим!

Я вспомнил бледного директора у фанерных дверей.

— Нет! Старичок — не Покупатель…

— Почему ты так решил? — спросил Константин недовольно.

Я объяснил:

— Первое, что сделал директор, когда труп увидел, бросился к сейфу. Проверять — не хапнул ли оттуда чего убийца! Стал бы Покупатель по чужим сейфам лазить?… И сам бы убивать никогда не пошел. У него для этого отморозков полно. Таких, как Мангуст, например…

— С чего ты взял, что полно?

— Помнишь, как директор вопил: «На кого они подняли грязные руки?!» ОНИ! А кого называют «они»?

— Чертей, что ли? — спросил серьезно Константин.

Я вспомнил монументальную наколку на груди Котяры и улыбнулся.

— Значений много. Но такой человек, как директор, мог иметь в виду только одно — спецслужбы… КГБ, например… или как оно теперь называется?

— Может, ты и прав… — подумав, согласился Константин. — Миша нам ничего больше не скажет…

— Почему?

— Потому что он живой, а его друг на струне висит. Миша уже предупрежден Покупателем… Никто нам о нем ничего не скажет… Ну и ладно. Мы сами на него выйдем, Славик! Сами!

У меня вдруг мелькнула сумасшедшая мысль. Я привык в своей работе не отбрасывать самые невероятные вещи. В тайной истории часто случалось, что именно самые абсурдные, казалось бы, подозрения и становились жуткой реальностью. И я спросил Константина:

— Костя, ты правда думаешь, что для профессора доклад самое главное?

Константин насторожился.

— Куда ты клонишь, советник?

— Я думаю, что доклад его для вида только…

— Как это для вида?

— А как ты квартиру у Адика покупал. Сам говоришь, делал вид, что квартира для тебя самое главное, а мебель просто заодно берешь…

Константин долго смотрел на меня в упор:

— Ты даешь, советник! Ты, брат, ёкнулся совсем на своих тайнах! Месье Леон только вчера прилетел.

— А сегодня появились два трупа… И старичок…

— Стоп! — перебил меня Константин. — А ты?

— Что я?

— В тебя-то раньше стреляли! Когда месье Леон в воздухе был! Бред! Чушь собачья! Уволю! За бред я отказываюсь платить!

— Допустить-то можно? — защищался я.

— Чушь! — отрезал Константин. — За такие допуски в сумасшедшем доме ставят клизму из битого стекла! Я понятно излагаю? Ты бы слышал, как расстроился месье Леон, когда я сказал, что он сегодня мебель не получит…

— Ты ему сказал?

— А что я мог? Утром я ему обещал. А что я ему вечером скажу? Я перенес все на завтра. Сослался на дела. А он заволновался. Французы вообще прижимистый народ. А он не поскупился… он заволновался очень… что-то подозревает… Какой ему смысл в такие страшные прятки играть?! Ты даешь, советник! Стыдно, Славик.

Я извинился.

— В науке и отрицательный результат — результат…

— Договоримся сразу, — сурово предупредил Константин. — Мне некогда за отрицательные результаты платить! Мебель должна быть у меня завтра! Я понятно излагаю?

Мы выпили и доели остывшее блюдо, у которого не было названия. Константин аккуратно вытер выкидной нож о кухонное полотенце и пошел к плите заваривать кофе.

— Для профессора доклад самое главное, Славик. Он сенсацию приготовил. Вся научная общественность на уши встанет! Как пахнет-то, Славик! А? Настоящий «Мокко».