Патриция Хайсмит - Игра на выживание

Алехандро же тем временем слегка развернул свое судно в сторону берега, где стояли на якоре три небольшие парусные лодки, и даже немного сбавил скорость. Но они проплыли мимо, а разделявшее их расстояние было слишком большим, и Теодор не смог прочитать их названия. Затем они подошли ближе к берегу, так что на верхушках некоторых пальм уже можно было разглядеть гроздья зеленых кокосовых орехов. Это было дикое, безлюдное место. Три маленьких лодки остались далеко позади. А затем, за выступом скалы, Теодор заметил нос небольшого судна, выкрашенного не то в голубой, не то в серый цвет.

— Это оно? — спросил он.

Алехандро невозмутимо кивнул. Он резко взял вправо, обходя стороной прибрежные камни. Небольшая светло-голубая лодка мирно покачивалась на волнах, её тонкая мачта была неподвижна. Алехандро встал и поднес ко рту сложенные рупором руки.

— Oiga! Miguel! [46] Слышь! Мигель! (исп.) — радостно закричал он.

В ответ — тишина. Но затем на «Пепите» открылась дверь каюты.

— Dos amigos! [47] Двое друзей! (исп.) — крикнул Алехандро."…. amigos," — вторило ему эхо на берегу.

На «Пепите» кто-то что-то прокричал в ответ, но слов было не разобрать, а затем на палубе появился смуглый человек в светло-голубой рубашке, которая была того же цвета, что и лодка. Он по-хозяйстки оперся о низкое ограждение на борту, всем телом подаваясь вперед.

— Алехандро? Кто это с тобой?

— Это приятели мальчишки. Так что, заткнись и не возникай, — ответил Алехандро. Теперь он заглушил мотор и со скучающим видом глядел на пустынный берег.

Мигель шагнул в сторону каюты. Похоже, на ногах он держался довольно неуверенно. Когда же он снова отступил от двери, то Теодор заметил голову и узкие плечи Инфанте, выглядывавшего у него из-за спины. На его лице было написано неподдельное удивление. Сказав что-то человеку в голубой рубашке, парнишка нервно подался назад, словно собирался снова скрыться в каюте.

Рамон теперь стоял на носу лодки в полный рост.

— Скажите ему, что я друг! — крикнул он, обращаясь к шкиперу "Пепиты". — Меня зовут Рамон Отеро!

— Отеро! — Похоже, пацан и сам услышал его. — Нет, только не это! Не пускайте его! Какого черта вы его, вообще, приволокли сюда, чертовы придурки! — Последовала длинная бранная тирада.

— Я твой друг! Я не причиню тебе вреда! — выкрикнул Рамон.

— Они оба пьяны, — сказал ему Теодор.

— Алехандро! — закричал Мигель. — Ты свою тысячу уже получил! Хочешь еще? А больше и нету! Тю-тю денежки!

Теперь две лодки разделяло расстояние всего в несколько ярдов.

— Кончай возникать, Мигель! Эти двое не из полиции! Им надо увидеть Инфанте! Давайте сюда деньги, — понизив голос, сказал он Теодору и протянул большую, грязную ладонь.

Теодор вынул из бумажника пять сотенных купюр и две по пятьдесят. Волосатая, похожая на обезьянью, рука проворно выхватила у него деньги и сунула их в карман шортов.

Рамон ухватился за ограждение на борту «Пепиты» и перебрался на лодку, замочив при этом ноги. Теодор последовал за ним, с опаской поглядывая на Мигеля, который отступил на нос судна, держа в руке какую-то железку, похожую на свайку.

— Сальвадор, я друг! Я хочу просто поговорить с тобой! — крикнул Рамон, обращаясь к двери каюты. Он тянул дверь за ручку, но Инфанте держал её изнутри, захлопывая её всякий раз, когда Рамон пытался её открыть.

Теодор сунул руку в зазор между дверью и косяком и изо всех сил рванул её на себя. Мальчишка вылетел на палубу, словно загнанный зверь, выброшенный из логова.

— Вот он, Рамон! — сквозь зубы процедил Теодор.

— Я не причиню тебе зла! — продолжал увещевать Рамон. — Я знаю, что ты не убивал! Тео, они довели его до безумия, он просто не в себе!

— Он просто нажрался, как свинья, — безразлично констатировало Алехандро, сидя в своей лодке.

Сальвадор Инфанте переводил взгляд с Рамона на Теодора и обратно, его испуганные глаза никак не могли сфокусироваться на ком-то одном.

— Что вам надо?

— Поговорить с тобой. Давай, вставай! — сказал Рамон, потянув его вверх за тощую руку.

Инфанте был босиком, в мешковатых штанах из грубой ткани и белой рубахе, в которой Теодор не без труда узнал ту шелковую рубашку, что была на нем в Гуанахуато. Он едва держался на ногах, но вид у него был озлобленный.

— Я сказал, что вам тут надо? Чего вы хотите?

— Много чего. Лично я, например, хочу взглянуть на кашне, — сказал Теодор.

— А, кашне! Это стоит денег! И вообще, кашне уже продано!

— Сальвадор, ты должен немедленно уехать отсюда! Уезжай от этих людей, и вообще, из Акапулько! — Рамон вытер со лба блестящие капли пота.

— Сальвадор, кому ты продал кашне? — не унимался Теодор.

— А вам-то какое дело? — Сальвадор Инфанте попытался презрительно сплюнуть, но у него ничего не получилось. Он был очень бледен, и казалось, что его вот-вот стошнит. — Мигель, где наш ром? Эй, Мигель, ро-о-м! — Он вернулся в каюту и принялся шарить руками по койке.

— Ром! Ну, конечно! — отозвался Мигель, подходя по ближе, но по-прежнему не выпуская из рук своей железяки. На его лице застыла глупая улыбка. — А сеньоры не желают выпить рому?

Алехандро рассмеялся, стоя в своей лодке и прикуривая сигарету.

Инфанте снова появился на палубе с бутылкой рома в руке. Продемонстрировав свою находку всем присутствующим, он поднес её к губам, попутно обливая выпивкой лицо, прежде, чем ему удалось припасть губами к горлышку. Рамон выхватил бутылку у него из рук и швырнул её за борт, что вызвало гневные крики Сальвадора и Мигеля. Нетвердой походкой Мигель направился в каюту, бормоча себе под нос, что обязатель найдет ещё одну бутылку.

— Рамон, видишь у него на руке царапину? — Теодор указал на ладонь Инфанте, покоившуюся на крыше каюты. Длинный изогнутый шрам, розовый по краям и более темный в середине, тянулся от запястья к среднему пальцу. Это мой кот оставил тебе на память о Гуанахуато, no es vero, [48] не так ли (исп.) Сальвадор?

Сальвадор тупо взглянул на свою руку и понуро опустил голову.

Теодор схватил его за ворот рубашки.

— Слушай! Кому ты продал то кашне?

— Продал кашне? Так оно же здесь, — подал голос Мигель, махнув рукой в сторону каюты, из которой он только что вышел.

— Где оно? — спросил Теодор. — Покажи.

Рамон хотел было выхватить у Мигеля бутылку, но Мигель самым бесцеремонным образом отдернул руку.

— Кончай напиваться и поскорее увези его отсюда! Его ищет полиция, разве ты не знаешь?

— Ха, не знаю ли я! — передразнил Мигель, пуская слюни. — Вот он… он махнул рукой в сторону Алехандро — он в полицию не настучит, потому что неплохо на нас наживается, правда, Хандро? Но только денег больше нет! Нету!

Алехандро рассмеялся, словно наблюдая со стороны за интересным спектаклем.