Джордж Грин - Воронье

Вернувшись в гараж, он нашел Трева.

— Слышь, — сказал он. — Спасибо, но я не могу занимать кровать мальчишки.

— Вот уж не проблема. Он может устроиться на диване.

— Говоря по правде, я прямо с ума схожу от этого пения. Но передай Шону, пусть он мне позвонит, хорошо?

Он спустился по дорожке, пока собравшиеся затянули «Эль-Шаддай», влез в свою машину и сунул в плеер диск «Гони быстро и закрой глаза», после чего начал очередной неторопливый круг по городу.

На Робби-Лейн жила Хейзел Мотс, ассистент директора в магазине «Фредерика Оптикал», где работала Пэтси. Шон чувствовал, что Пэтси и Хейзел были подругами. Он остановился у ее дома, но он был темен. Ну конечно. Если она в самом деле подруга Пэтси, должна быть на приеме в честь джекпота.

Эноху Эмери принадлежало заведение «Эмери Хелс» на Коммерс-Драйв. Он был «интересным местом», потому что его бизнес несколько раз упоминался на веб-сайте Митча. Для Ромео эта связь казалась неубедительной — но в любом случае офис был закрыт. Ну, естественно. И он на вечеринке.

Неоновые знаки вдоль 341-й трассы, ртутный свет уличных фонарей на бульваре, хриплые птичьи трели, когда он остановился на красный свет у Джи-стрит; все они как сговорились, чтобы Ромео чувствовал себя чертовски одиноким. Двигаясь по 17-й улице, он увидел ряд красных хвостовых огней, которые ждали поворота в проезд, который вел к острову Сент-Симон. Субботний вечер. Все едут на остров. Все, кроме Ромео. Он заправился у Эль-Чипо и двинулся дальше. Ему хотелось плакать. Хотелось разнести ударом кулака ветровое стекло. Гоняя по кругу, он пытался представить, как ты сможешь убить всех этих людей. «В чем ключ, откуда в человеке появляется это сумасшествие? Откуда у меня такое вдохновение?»

ШОН, высоко подпрыгивая, лихо танцевал со старой Нелл, и они вдвоем в голос орали «Роки Топ», и все могли видеть, что они влюблены друг в друга.

Затем Шон взял еще порцию скотча со льдом. И снова пошел танцевать с Нелл.

Тару он не приглашал танцевать, с ней было бы непросто. Все глазели бы на них.

Он взял еще порцию выпивки.

Тут появилась какая-то новая девушка. Как раз у костра. Высокая, крепко сложенная, и ее печальные глаза смотрели на него с большим интересом. У нее было странное украшение: по щеке спиралью вилась змейка. Он знал, кто это такая, потому что видел ее фотографию в «Моем мире». Клио. Лучшая подруга Тары.

Он протолкнулся к ней и поздоровался. Она искоса взглянула на него:

— Тот парень с ТВ?

— Ага. Ну и как я выглядел?

— Хочешь правду?

— Да.

— Ты был жутко попсовый.

— Вот как. И ты не видела света Божьей благодати, исходившего от меня?

— Я видела дешевого, как задница, позера, который был под наркотой.

— Какого рода наркотой?

— Не знаю, — сказала она. — А что у тебя было?

— А что ты любишь?

— Зависит от настроения, — сказала она. — Амитал? Тетрахлор? Демерол, если у меня серьезная депрессия. Вот как сегодня.

— Почему ты сегодня в депрессии?

Клио набрала воздуха в грудь и выдохнула.

— Моя лучшая подруга бросила меня.

— Почему она так поступила?

— Решила, что слишком хороша для меня.

— Нет, она так не думала, Клио.

— Откуда ты-то знаешь?

Он улыбнулся:

— Согни ладошку.

Он это сделала, и он положил ей на ладонь маленькую круглую пилюлю.

— Что это?

— Немного старого доброго декси. Станет чуть легче.

Он принес ей своего скотча, чтобы запить. Она не сводила с него глаз, пока пила. И тут только она подумала: «Эй, а откуда он знает мое имя?»

ТАРА видела, как Клио флиртовала с Шоном, и у нее перехватило дыхание.

«Что бы я ни делала для ее спасения, становится только хуже. Потому что сейчас она думает, что я бросила ее. И теперь дико зла на меня. Она и так могла бы трахнуть Шона, но теперь обязательно это сделает — назло мне».

Она наблюдала за ними с другого конца помещения. Она видела, как Клио рассмеялась, и, хотя ее голос заглушался шумом в баре, она знала, как он звучит. Резкий, но веселый. В арсенале Тары тоже был такой. Если ты умно крутишь голову парню, то пускаешь в ход такой смех, чтобы сбить его с толку, — но смягчаешь ситуацию хихиканьем в конце. Она видела, как это работает у Клио. И по выражению лица Шона понимала — он смущен, но в то же время доволен. Он попался.

Именно в эту минуту к Таре подошла тетя Мириам и стала чирикать:

— О, дитя мое! Наконец-то пришли хорошие новости! Мы гордимся вами. Я убеждена, Бог в самом деле имел в виду вашу семью. Я думаю, что, когда Он так щедро одарил вашу семью, Он это сделал специально, не так ли? Такие вещи не падают с неба без причины… — И так далее и тому подобное, но Тара не слушала ее; все ее внимание было устремлено на Клио и Шона. Он бросил в ее сторону легкую плутовскую улыбку. Клио стояла на цыпочках и что-то говорила ему на ухо, что выглядело очень интимно. Он коснулся змейки у нее на щеке, дерзко проведя кончиками пальцев по ее кольцам.

Тара почувствовала, как у нее в груди что-то оборвалось.

Тонкий укол ревности.

«Это мой демон из ада; оставь его в покое».

Эта мысль мелькнула и исчезла. Но Тара чувствовала, что яд продолжает отравлять ее, а тем временем тетя Мириам продолжала щебетать:

— Я хочу сказать, не думаешь ли ты, что этот парень Шон — ну просто чистый алмаз? Он в самом деле искренне предан тебе. Эта партия совершенно реальна. Я думаю, что он сущий подарок от Бога, и если ты хочешь знать, что я думаю…

РОМЕО понимал, что в трейлере его не встретят с распростертыми объятиями. Если остановиться рядом с ним, Винетта выйдет к нему с кухонным ножом в руках. Но он не собирался останавливаться. Он хотел, просто проехав мимо, заглянуть в окно, чтобы убедиться — Клод продолжает смотреть телешоу.

Но, подъехав, он увидел, что фургона Винетты нет на месте. Так что он подрулил, поднялся к дверям и постучал.

Постучал еще раз.

После чего толчком открыл дверь. Клод лежал на кровати. Одеяла на нем не было. Хотя Ромео ничего не спрашивал, тот проскрипел:

— Я чувствовал… великолепно. — Но глаза его смотрели куда-то в сторону, и в них было печальное выражение брошенной собаки; простыня, прикрывающая зад, была в пятнах темно-коричневого цвета, в воздухе стоял гнилостный запах.

— Где Винетта? — спросил Ромео.

Клод попытался пожать плечами.

Ромео подошел к бельевому комоду и нашел простыни, потертые, но чистые. В рукомойнике он смочил губку и наполнил эмалированный горшок теплой водой. После чего приступил к делу.

Пока он был занят своими заботами, у него было легко на сердце.

Но в ту минуту, когда он покончил с делами — теперь Клод был обмыт и спокойно лежал на свежих простынях, а новая ампула с фентанилом была подключена к его системе, — Ромео снова ощутил тяжесть возложенных на него забот.