Эмиль Асадов - Золотой Крюк

Выкупить обратно ничего на самом деле не стоившие сертификаты оказалось не так уж просто. Плюс к тому вести, что "Золотой Крюк" просто умоляет людей получить от них деньги, вызвали переполох на бирже ценных бумаг, и стоимость их взлетела почти вдвое от номинала. Если бы Чеботарев снова продал сертификаты, которые к тому времени оказались в его руках, или даже попросил Пашку напечатать на принтере еще тысяч сто таких же, то он за несколько дней рисковал бы превратиться из простого ново-русского миллионера в столь же простого ново-русского миллиардера.

Витек мчался в направлении офиса со скоростью человека, спасавшегося от ядерного взрыва. Порванная одежда хлопала у него за спиной, как крылья ангела, пояс плаща, вдетый в оторванные с мясом хлястики, волочился, как бесовской хвост. Из-за этих звуков Витьку все время казалось, что за ним гонятся, объединив усилия, Арцибульдерова банда во главе с четой Бородянских, и стоит ему остановиться, чтобы поймать такси или хотя бы обернуться, как их жадные руки разорвут его на кусочки. Таким образом ополоумевший от страха Витек пронесся через какой-то темный парк, распугав мирно чадящих там наркоманов; перебежал перекресток по диагонали, спровоцировав столкновение трех легковушек, милицейского уазика и троллейбуса (без жертв); спугнул в подземном переходе воров, собиравшихся грабить одинокую престарелую леди; выбил часть строительных лесов из под рабочих, которые красили стену жилого дома — краска полетела вниз вместе с рабочими и перекрасила несколько прохожих, но Витек к тому времени, пока первый из них начал складывать губы для характерного в таких случаях восклицания, был уже кварталах в трех. Если бы его скорость была зафиксирована спорткомитетом, то ему дали бы или золотую медаль, если бы ее засекли милиционеры, он получил бы пару лет условно. Ни того, ни другого не произошло. Увидев руководителя "Золотого Крюка", мчащегося на таран собственного офиса, охранник успел только благоразумно открыть дверь. Витек врезался в стол в приемной, а самого охранника засосало внутрь вместе с дымом, пылью и мелкими деталями, ежеминутно отлетающими от одежды господина Жальгириса.

— Что случилось?! — закричал Чеботарев, ловя бумаги, разлетающиеся с его стола от внезапного порыва ветра. — Тебе в задницу въехал мотоцикл? Или где-то что-то горит?

— Мы горим! — гаркнул Витек, по инерции все еще носясь по периметру комнаты, хватая с полок бумаги и укладывая их на стол. — Пылаем, как фейерверк! Сматываться надо, быстро, не то сейчас нам всем в задницу въедет по мотоциклу. Это в лучшем случае…

— А в худшем? — нахмурилась Марина, скрещивая руки на груди.

— В худшем — по самосвалу… — Витек несколько замедлил ход, переводя дух. — Прошу меня опардонить за низменость изложения, но говорить нормально у меня нет ни времени, ни сил. Короче, сматываться надо, пока еще ноги есть…

— Объясни хоть толком, что случилось? И что с твоей одеждой? А синяк на лбу откуда? Ты будто под грузовик попал!

— Я попал под Елену Бородянскую… Ну, что сидите-то? Непонятно? У вас, блин, мозги склеились, что ли? Мы же сегодня от Бородянского очередные бабки получили! Получили или нет?

— В общей сложности пять миллионов долларов как одна копеечка, — похвастался Сергей Степанович.

— Я и говорю… Как раз в эту минуту Бородянский уже все узнал от Елены. А тут еще Арцибульдер, мастодонт этот со своими живоглотами. Он теперь тоже все узнает. Только позже.

— А кто это — Арцибульдер?

— Заплечных дел мастеровой местного разлива. Наш клиент, между прочим. Внес в кассу миллиончик за не фиг делать… Но я так понимаю, что когда он придет нас убивать, на его долю после Бородянского уже мало что останется. А я пока еще жить хочу. У меня престарелый Палыч на иждивении, теплая соседка в кровати и холодная водка в холодильнике. Теперь понятно?

— Хорошо. К Палычу и поедем, — решила Марина, — на квартирах у нас, пожалуй, небезопасно будет? Я только маме сейчас позвоню, пусть сегодня у соседки переночует.

— Слава Б-гу, проняло… Слышь, Сергей, а бабки где?

— Так инкассировали моментально, — сообщил Чеботарев. — В кассе осталось немного, чтобы с завтрашнего утра продолжить возврат населению. Мы обзвонили пару сотен человек, вызвали их к девяти утра.

— Значит, соберутся уже к семи… Жаль, что деньги в банке уже… Успели бы купить билеты на самолет, и ночным рейсом умотали в какую-нибудь в Гваделупу…

— Никакой Гваделупы, — сердито сказала Марина, появляясь на пороге. — У нас завод практически достроен, и дел невпроворот еще. А вы, — она строго обвела глазами мужчин, — прекратите вашей паникой заражать друг друга. Утро вечера мудренее. Рассвет придет — разберемся. И все бумаги в офисе попрошу оставить!

— Ну, деньги я все же прихвачу — а если нагрянут с утра?

— И что? У нас в бумагах все чисто! А где нечисто — там подпись Бородянского! Не будет же он сам на себя проверяющих напускать! А для бандитов у нас охрана имеется, ведь так?

— А то! — охранник на входе приосанился, довольный собственной значимостью, и погладил висящий в кобуре на поясе пистолет нежно, как котенка.

— Ты, если что, патронов не жалей, — с дрожью в голосе попросил охранника Витек. — Мы тебя потом и из тюрьмы выкупить сможем. А хочешь, орден тебе купим, героя Советского Союза?..

— У меня уже есть. За Афган, — сообщил охранник. — Да вы не беспокойтесь. Тут рядом ребятки знакомые, тоже объекты стерегут. Если кто сунется, я им по рации передам, здесь через пять минут у порога армия стоять будет, с пушками и танками.

— Вот танки — это хорошо. Это серьезно, — несколько успокоенный его спокойным тоном, согласился Витек. — А то уж Арцибульдер шибко здоровый. Такой бронеживот отрастил, в нем пули застревать будут…

— Не морочьте парню голову своими бреднями, — Марина принялась подталкивать компаньонов к выходу. — Он без вас разберется. Поехали к Палычу, чайку накатим, лохмотья, что на Викторе, в последний путь проводим…

— А хороший был плащ, — посетовал Витек, поднимая с пола огрызок материала. — Финский. И зачем порвали? Нет чтобы просто по морде дать, обязательно надо вещь испортить…

Компаньоны вывалились из офиса в ночь, которая, в довершение ко всем прелестям, еще и моросила дождем. Чеботарев призвал такси, и троица отправилась к Палычу, чтобы окончательно оценить сложившуюся ситуацию.

Между тем драка между арцибульдеровскими мордоворотами и неутомимыми рэкетирами водопроводчиками постепенно дотлевала, как костер на ветру. С одной стороны, силы все же были неравными, с другой — Булыга просто устал от непрерывной раздачи тумаков и получения ответных реверансов. Однообразие надоедает, в конце концов, потому он утих и даже позволил связать себя собственной амбарной цепью. Арцибульдеровцы на всякий случай примотали его обрывками одежды к Филиппу, спиной к спине. Шора убежал немного раньше и вполне мог бы спастись, но неуемное любопытство подвело, как всегда: не утерпев, он решил все-таки вернуться на место битвы и посмотреть, что там происходит. Его тут же схватили и привязали к остальным. Потом братва расселась на траве, чтобы хоть немного перевести дух, а заодно пересчитать изъятые у налетчиков на квартиру Бородянской купюры.